Фердинанд Шаландон - Алексей I Комнин. История правления (1081–1118)

Вот как рассказывает об этой экспедиции Матфей Эдесский: «В том же году (535, 28 февраля 1086 г. — 27 февраля 1087 г.) повелитель мира, султан Малик-шах, во главе армии, состоявшей из народа асканазов [483]и бесчисленных воинов, направился в землю римлян, которую хотел захватить. Его сердце было исполнено снисходительности и любви к христианам; по отношению к жителям земель, через которые он проезжал, он вел себя как нежный отец. Многие города и провинции сами отдавались под его руку. В том году целая Армения и вся земля римлян признали его законы. Прибыв в большой город Антиохию, он взял под свою власть всю окрестность, равно как и Алеппо. Его империя распространилась от моря Гасп (Каспийского) до Океана. Он подчинил все царства, находившиеся на этом берегу моря Океана, и за пределами его владычества не осталось ни одного; он царствовал над двенадцатью народами. Приняв во владение Антиохию, он пошел на берега моря, в место, называемое Севодия [484]. Там, устремив взоры на обширную водную гладь, он возблагодарил Бога и вознес ему хвалы за то, что расширил свою империю далеко за пределы [владений] отца. Поднявшись на коня, он вошел в море, попирая волны копытами скакуна. Тогда же, обнажив меч, он трижды обмакнул его в волны, воскликнув: "Вот Бог и пожаловал мне царскую власть от Персидского моря до моря Океана". Далее, расставшись с одеждами, он разложил их на земле и обратил к Богу молитвы, благодаря за милость и милосердие. Он велел слугам собрать песка на побережье и, привезя в Персию, рассыпал его на могиле своего отца Алп-Арслана, сказав: "О отец, отец, добрая весть для тебя, ибо твой сын, которого ты оставил в детском возрасте, отодвинул границы твоего государства до земных пределов"».

Утвердив таким образом свою власть, Малик-шах организовал управление завоеванными землями. Антиохию он отдал Яги-Сияну [485], Алеппо — Касиму ад-Дауле Ак-Сункуру [486], Эдессу — Бузану [487]. Эмир Изз ад-Даула Абу-ль-Мураф [488], фатимидский правитель Шейзара, Лаодикеи, Апамеи и Кафартаба, уступил три последних города Малик-шаху и получил взамен отказ султана от замыслов борьбы с ним и неоспоримое обладание Шейзаром [489]. Лаодикею султан отдал Ак-Сункуру [490], а Харран — Мухаммеду, сыну Шарафа ад-Даулы [491].

В то время как бывшие владения византийцев были таким образом разделены между мусульманами, посланник Малик-шаха к Алексею предал своего господина. Поддавшись на обещания василевса, он воспользовался полученными полномочиями, чтобы передать грекам Синоп и окрестные города. В благодарность Алексей назначил его δουξ [дукой ( греч .)] Анхиала [492].

Малая Азия в тот момент была крайне неспокойна, и царившая в ней анархия могла бы упростить грекам завоевания, если бы их силы не были скованы в Европе войной с печенегами. После смерти Сулеймана по всей Малой Азии вспыхнуло восстание. Все эмиры, назначенные Сулейманом в разные крепости Румской земли, попытались стать независимыми. Вместе с Чахой, эмиром Смирны, важнейшими из этих вождей были эмир Никеи Абу-ль-Касим и его брат Пулхас, эмир Каппадокии.

Большинство событий в Малой Азии мы знаем только по свидетельству Анны Комниной, потому что восточные историки почти ничего не говорят о них.

Абу-ль-Касим разорял Вифинию и берега Пропонтиды; Алексей, по словам дочери, пытался склонить его к миру, а потом, увидев нечестность эмира, послал Татикия осадить Никею. Тот, узнав о подходе армии под командованием Борсука, посланной султаном, отошел в Константинополь [493]. По словам Анны, Абу-ль-Касим мечтал взять Константинополь; он якобы построил для этого флот, но, разбитый на суше и на море Татикием и Вутумитом, отступил в Никею. Там он узнал, что Борсук ведет войну с эмирами и отнимает у них владения. Эта весть привела к сближению между Алексеем и Абу-ль-Касимом. Но василевс обманул союзника. Удерживая его в Константинополе развлечениями и празднествами, он в то же время построил сильную крепость, чтобы контролировать Никомедию, и разместил в появившемся городе англичан, служивших ему [494]. Когда Абу-ль-Касим выехал из Константинополя, все было завершено, и эмир, скрывая досаду, вернулся в Никею.

Едва Абу-ль-Касим прибыл, как был осажден Борсуком [495]. Эмир Никеи обратился за помощью к Алексею. Василевс в надежде воспользоваться раздорами среди врагов, чтобы вернуть город себе, отправил Татикия с армией подкрепления. Благодаря подходу греческих войск осада была снята, но планы Алексея не смогли осуществиться: Татикий, увидев, что турецкие войска слишком сильны, вернулся в Константинополь, ничего не сделав, чтобы взять Никею.

Это выступление греков, должно быть, произошло в 1086 г. до нападений печенегов, поскольку, полагаю, поход Борсука на Никею надо связывать с замыслом Малик-шаха подчинить мелких азиатских князьков, как он уже подчинил эмиров Сирии. С другой стороны, коль скоро Татикий в конце 1086 г. командовал походом на печенегов, я должен датировать эти события первой половиной 1086 г.

От турецкой войны василевса тогда отвлекло вторжение печенегов. Алексей Комнин, отобрав у норманнов Касторию, 1 декабря 1083 г. вернулся в Константинополь [496]. На следующий день после его прибытия у него родился первенец, который станет знаменитой Анной Комниной. В городе василевс обнаружил, что некоторые испытывают к нему глухую враждебность. Ему пришлось подавить заговор, в котором участвовали ряд вождей сената и несколько полководцев. Виновные были наказаны только конфискацией имущества [497]. Зонара обвинил императора в том, что тот просто выдумал этот заговор на пустом месте, чтобы отобрать у обвиненных имущество [498]. Но я склонен верить тому, что рассказывает Анна, так как этот заговор согласуется с настроениями в обществе, о которых мы осведомлены. Конфискация церковного имущества, проведенная во время норманнской войны, вызвала недовольство всего византийского населения, которое переставало быть сервильным по отношению к власти лишь тогда, когда дело касалось религии. Такое настроение могло стать опасным и облегчить группировкам, желающим свергнуть новую династию, осуществление их замыслов. Поэтому Алексей решил пресечь все эти слухи, возместив ущерб, который причинил. Он собрал во Влахернском дворце сенат, руководителей армии и духовенства.

Император велел огласить результаты официального расследования дела о насильственном изъятии имущества церквей, расследования, которое, по словам его дочери, выявило лишь незначительный ущерб [499]; потом василевс обвинил себя сам, попытавшись оправдать свое поведение и сославшись поочередно на примеры Перикла и Давида. Он настаивал, что дела империи находились тогда в крайне отчаянном положении и только нужда вынудила его принять меры, которые он не считает преступными. Под конец Комнин обязался возместить нанесенный вред, назначив денежную сумму, которую следует взимать ежегодно в качестве налога, сумму, которая еще продолжала взиматься в то время, когда Анна писала «Алексиаду». Но последующие события помешали императору выполнить данное им обещание, и эта история со священными сосудами еще принесет Алексею неприятности в будущем [500].