Ричард Пайпс - Струве: левый либерал 1870-1905. Том 1

В то время отмену крепостного права объясняли тем, что крепостническая форма хозяйствования стала нерентабельной. Это еще в 1847 году, задолго до его отмены, было показано одним придерживающимся консервативных взглядов специалистом по сельскому хозяйству [396], а затем эта точка зрения была принята и более детально разработана целой плеядой российских экономистов и публицистов, которые подкрепили ее множеством аргументов, заимствованных у Маркса и Энгельса. Согласно сложившемуся мнению, царское правительство еще в 1850-м году, осознав экономическую бесперспективность крепостничества, пришло к мысли о необходимости его отмены, однако это могло быть осуществлено двумя разными способами. Можно было, рискуя довести до разорения огромную массу сельских жителей, создать свободный рынок пахотных земель (капиталистический путь). А можно было выведя за пределы рыночной конкуренции ту часть земли, которая необходима для жизнеобеспечения крестьянства, передать ее в руки самих крестьян с тем, чтобы обеспечить их экономическую независимость («народный» путь). В конце концов, правительство благоразумно остановилось на втором варианте, и все могло сложиться вполне благополучно, если бы оно последовательно придерживалось им самим избранного пути. Но, к сожалению, правительство тут же начало активно помогать капиталистическому сектору как сельского хозяйства, так и промышленности, и это значительно ослабило позицию «народного» сектора экономики.

Некоторые сомнения относительно изложенной точки зрения возникли у Струве еще в процессе работы над «Критическими заметками»; особенно это касалось убежденности в том, что с отменой крепостного права отжившая экономическая система, базировавшаяся на использовании рабского труда, сменилась системой, структуру которой образуют самостоятельные производственные объединения, организуемые и руководимые самими крестьянами. Подтверждением того, что в то время Струве посещали подобные мысли, может служить замечательный экскурс в историю экономики, который он проделал в своем письме к Потресову, написанном летом 1894 года, вскоре после окончания работы над «Критическими заметками».

«А между тем некоторые только намеченные в работе пункты для меня все больше и больше обрисовываются и приобретают такой — если можно так выразиться — объем, который требует монографической разработки. Тут прежде всего является вопрос о «крепостном хозяйстве» и крестьянском населении. Нужно будет налечь на эту тему и обработать ее как можно толковее и целостнее. По- моему, разъяснение этого вопроса очень важно для понимания всего и предреформенного, и пореформенного хозяйства» [397].

Напрашивающийся из всего этого вывод содержится в предисловии к книге: «…для понимания нашего по-реформенного хозяйства необходимо прежде всего изучение хозяйства дореформенного. Общераспространенные в публике и нередко высказываемые в литературе взгляды на весь экономический строй России до реформы 1861 года и, в частности, на хозяйственное положение крестьян в эту эпоху не могут выдержать самого слабого прикосновения исторической критики….только понимание того экономического строя, ликвидация которого началась 19 февраля 1861 года, может пролить полный свет на экономические явления современности. Быть может, тогда выяснится, что те беды, которые теперь принято считать специфическим порождением капитализма, являются историческим наследием «народного производства», — экономическая категория, в переводе на общепринятый юридический язык означающая: крепостное право» [398].

Струве выделил два аспекта крепостничества — экономический и юридический, при этом под первым подразумевалась система производства, используящая труд невольников, а под вторым — система законов, закрепляющих это невольничество. Первую систему Струве назвал «крепостным хозяйством», чтобы отличать ее от собственно «крепостного права» [399]. Подробно изучив материалы, обрисовывающие картину состояния сельского хозяйства страны в первое десятилетие после отмены крепостного права, Струве пришел к выводу, что освобождение крестьян сказалось только на законодательной надстройке крепостничества и практически не затронуло его экономический базис. Иными словами, через 1861 год крепостное хозяйство перешло в практически нетронутом виде, и только в последующие годы начался медленный, но неуклонный процесс его распада, происходивший в основном в результате строительства обширной сети железных дорог. Симптомами этой агонии явились сельскохозяйственные кризисы 1880 и 1890 годов, которые обозначили завершение процесса экономического освобождения крестьян.

Чтобы обосновать справедливость своей гипотезы, Струве пришлось вникнуть в состояние российского сельского хозяйства до отмены крепостного права. Правда ли то, спрашивал он себя, что крепостные получили свободу в силу того, что в середине XIX века стала очевидна невыгодность основанного на их труде типа хозяйствования? Иными словами — была ли вызвана отмена крепостничества нуждами экономики? Утвердительный ответ на этот вопрос означает, что 1861 год обозначил собой начало новой экономической эпохи; отрицательный — подтверждает догадку Струве о том, что никакого перелома в российской экономике не произошло. Пытаясь найти ответ на этот вопрос, Струве начал с того, что три месяца 1898 года посвятил работе в библиотеке Свободного экономического общества, сосредоточившись прежде всего на материалах, содержавших информацию о состоянии российского сельского хозяйства с середины XVIII века по 1861 год [400].

Предварительные результаты его работы были весьма впечатляющи. Он выяснил, что накануне отмены крепостного права сельское хозяйство России не только не находилось в состоянии упадка, но, напротив, встало на путь, ведущий к достижению высочайшего уровня производственной эффективности. Из чего вытекало, что отмена крепостного права была вызвана отнюдь не экономическими причинами. Наоборот, с точки зрения экономики отмена крепостного права привела, скорее, к регрессу. В апреле 1898 года Струве поделился своими соображениями с Потресовым:

«Крепостное право было отменено и крепостное хозяйство ликвидировано в момент своего наивысшего экономического расцвета. Само по себе земледельческое крепостное хозяйство внутренне вовсе не созрело к отмене, хотя по другим причинам, вне его лежавшим, ликвидация его представлялась экономической необходимостью. В упадке сельского хозяйства в постреформенное время сказалась эта неподготовленность крепостного хозяина к отмене. Взгляды как видите несколько необычны. Кстати, современная организация помещичьего хозяйства свидетельствует о том, что крепостное хозяйство не пережило себя к 1861 году. Только теперь происходит истинная внутренняя ликвидация его» [401].