Андрей Колганов - Путь к социализму: пройденный и непройденный. От Октябрьской революции к тупику «перестройки»

Лишь в короткий период новой экономической политики хозяйственная система СССР развивалась на основе реального признания переходного характера производственных отношений, что выражалась в многоукладно-сти экономики. Именно в этот период происходило отлаживание взаимоотношений между разными по социально-экономической природе секторами народного хозяйства, велся поиск оптимальных форм взаимодействия различных по своей экономической природе экономических регуляторов. Несомненным достижением новой экономической политики является не только быстрое восстановление народного хозяйства после войны, но и разработка методов селективного планового регулирования экономики в условиях рыночного хозяйства. Это достижение во многом предвосхитило «новый курс» Рузвельта, теоретические разработки Дж. М. Кейнса и послевоенную активную промышленную политику и индикативное планирование в целом ряде развитых стран.

Однако условия существования СССР в мировой экономической и политической системе требовали форсирования индустриализации за счет использования инструментария обобществленного хозяйства (создание крупного сельскохозяйственного производства путем коллективизации мелких крестьянских хозяйств, использование директивного народнохозяйственного планирования для концентрации ресурсов на создании новых современных промышленных отраслей и т. д.), несмотря на то, что материальные основы для такого обобществления еще не были в полной мере достигнуты.

Далее придется детальнее вернуться к этим проблемам. А сейчас следует обратить внимание на тот вопрос, от которого я отвлекся при рассмотрении хода индустриализации — откуда и как были получены сельскохозяйственные ресурсы сырья и продовольствия для оплаты импорта машин и оборудования и для прокормления растущей армии рабочих и служащих.

В том, что крестьянству в нашей стране суждено пойти по пути кооперирования, не сомневался, пожалуй, ни один экономист. Все оттенки мнений — от Кондратьева до Преображенского — сходились в признании неизбежности и прогрессивности перехода сельского хозяйства на путь кооперативного производства. Но даже в среде аграрников-марксистов сталкивались весьма разноречивые суждения о том, какой быть кооперированной деревне и как из единоличника превратить крестьянина в «цивилизованного кооператора». Эти споры отражали противоречивость тех реальных экономических предпосылок кооперирования, которые сложились к концу 20-х годов в СССР.

Кооперация очень медленно переходила от своих первичных форм — сбыто-снабженческой, кредитной, потребительской, по переработке сель-хозсырья, по эксплуатации машин, — к производственной кооперации, к коллективным крестьянским хозяйствам. По данным на июнь 1929, коммуны составляли 6,2 % всех коллективных хозяйств в стране, ТОЗы — 60,2 %, сельскохозяйственные артели — 33,6 % [391] Осадько М. П. Колхозы // Большая советская энциклопедия. Т. 12. М.: Советская энциклопедия. 1973. http:// dic.academic.ru/dic.nsf/bse/97093 . Именно за последними и закрепилось название колхозы, тем более, что все остальные формы производственных кооперативов крестьян впоследствии, в 1930 году были переведены на устав сельскохозяйственной артели. Возникавшие первые производственные кооперативы оставляли еще желать много лучшего. В 1928 году на один колхоз приходилось в среднем 13 крестьянских дворов, 72 га пашни и 5 голов крупного рогатого скота. Из этого видно, что первые колхозы были чисто бедняцкими организациями, нередко создававшимися в расчете на государственную помощь.

До крупного механизированного земледелия было еще далеко. Мелкокрестьянское хозяйство было крайне отсталым в техническом отношении. В то же 1928 году, например, около 75 % ярового клина в крестьянских хозяйствах засевали вручную, 44 % зерновых убирали серпом или косой и 41 % обмолачивали цепами или катками. Механических двигателей не было, их заменяло живое тягло, причем на 100 га посевной площади приходилось всего лишь 19 л. с. Первые колхозы тоже еще не могли похвастаться передовыми производительными силами. В этих колхозах еще чрезвычайно слаба была материально-техническая база крупного коллективного производства (вспомните тезис о «мануфактурном» характере производства в таких хозяйствах, уже приводившийся мною ранее). В среднем на один колхоз в 1928 году приходилось 0,2 трактора (в пересчете на 15-сильные) [392] Там же. . В 1928 году на Кубани из 1026 новых колхозов только 19 имели тракторы. Да и другим инвентарем коллективы были снабжены не лучшим образом [393] См.: Бумбер Я. Дальнейшие вехи колхозного строительства // Большевик, 1928. № 20. С. 76. . Велико было количество слабых мелких колхозов, нередко они распадались или происходили массовые выходы из них [394] Там же. С. 75-78. . В 1929 году в колхозах продолжала преобладать беднота — лица без средств производства или со средствами производства до 400 руб. составляли в 1928-29 гг. 72-78 % членов колхозов. На один колхоз приходилось в среднем 17,7 крестьянских двора и лишь 20 % колхозов имели тракторы [395] Фигуровская Н. К. Развитие аграрной теории в СССР… С. 129. . В журнале «Большевик» отмечалось в связи с этим: «Всякая идеализация колхозного движения и замазывание его существенных недостатков в этом отношении было бы вреднее любой кулацкой клеветы» [396] Бумбер Я. Указ. соч. С. 75. . Многие организационные слабости колхозов были связаны с почти полным отсутствием в деревне мало-мальски квалифицированных кадров. «Трудности, проистекающие от элементарной неграмотности, неизбежно, скажутся с еще большей силой в ближайшем будущем в связи с переходом к массовому созданию крупных колхозов» [397] Бумбер Я. Указ. соч. С. 45. .

Сложность решения вопроса о техническом и кадровом обеспечении колхозов, и полная невозможность в короткие сроки поставить каждый колхоз в этом отношении в более или менее нормальные условия, вызвала напряженные поиски выхода. И такой выход был найден — в виде коннотракторных колонн, положивших начало созданию машинно-тракторных станций. Это позволяло, концентрируя ресурсы и квалифицированные кадры, обслуживать значительное число хозяйств — как коллективных, так и индивидуальных, на деле демонстрируя преимущества крупных хозяйств в использовании техники. Однако эта форма также не была свободна от противоречий, пути разрешения которых многим виделись по-разному.

Одни выступали против идеи МТС, указывая на то, что это означало бы отчуждение от крестьянства основных средств производства, и полагая, что «единственно правильным решением вопроса о судьбе, о перспективах развития колонны (тракторной. — А. К.) является решение о передаче на определенной ступени развития колхоза в собственность последнему всего технического оборудования колонны» [398] Анисимов М. О тракторных колоннах // Большевик, 1929. № 1. С. 53, 52. . При всей абстрактной допустимости и такого подхода реальные материальные возможности не позволяли брать в ближайшей перспективе курс на обеспечение собственной техникой всех колхозов. Кроме того, немаловажное значение имело и сохранение этого мощного рычага воздействия на преобразование крестьянского хозяйства в руках социалистического государства. Но при этом возникала другая проблема.