Женщины-легенды

Для Агриппины же со смертью Германика началась тяжелая жизнь вдовы в зловещей атмосфере интриг императорского двора. Друзья ее мужа были ее друзьями, но у Агриппины было и множество врагов, из которых главными стали командир преторианских гвардейцев Сеян, не брезговавший ничем в своем безудержном стремлении к верховной власти, и сам Тиберий. Агриппина помнила предсмертный наказ мужа, но ее гордая и прямая натура не всегда позволяла ей сдерживаться. Особенно если дело касалось ее детей.

Тиберий поначалу выказывал всяческое благоволение к детям Германика и Агриппины, особенно к старшим сыновьям — Нерону и Друзу. Под его давлением сенат в виде исключения разрешил Нерону занять должность квестора намного ранее установленного возрастного ценза. Нерону был присвоен и жреческий сан. Через несколько лет то же было сделано и для Друза.

Но уже были раскинуты сети коварных интриг Сеяна, сумевшего втереться в полное доверие к Тиберию. Прежде всего Сеян намеревался устранить наследников принцепса — его сына Друза Младшего и старших сыновей Германика, тщательно опекаемых их матерью. Сделав своей любовницей Ливию, жену Друза и сестру Германика, через которую ему были известны все дела и намерения Друза, Сеян отравил его. Потрясенный смертью сына престарелый Тиберий на заседании сената призвал сенаторов быть отцами его внуков Нерона и Друза, представив сыновей Германика своими наследниками.

Сеян, чье преступление не было раскрыто, приступил к осуществлению следующего шага своего замысла — устранению Нерона, Друза и Агриппины. Прежние средства не годились: отравление было невозможно, преданные Агриппине слуги не могли пойти на это; невозможно было и скомпрометировать Агриппину инсценировкой прелюбодеяния, слишком целомудренной была эта женщина. Тогда был нанесен удар по ближайшему окружению Агриппины. Первыми жертвами пали Гай Силий, командовавший верхнегерманскими легионами под началом Германика, и его жена Созия Галла, преданная Агриппине. Обвинение, возведенное против них, было совершенно нелепым — Силия обвинили в том, будто он знал о готовящемся восстании варваров, но не сообщил об этом. То же вменялось в вину и его жене. Абсурдность этого обвинения была очевидна — ведь сам Гай Силий и подавил это восстание. Но обвиняемому не давали даже раскрыть рта. И в отчаянии он покончил с собой. Созия Галла была отправлена в ссылку.

Второй жертвой стала двоюродная сестра Агриппины Клавдия Пульхра, ложно обвиненная в разврате и код-довстве против принцепса. Взбешенная Агриппийа явилась к Тиберию и прямо сказала ему, что процессы против Пульхры и Созии направлены против нее, именно из-за враждебности к ней Тиберия страдают эти невинные люди. Значит, она обречена и отныне снова наденет траурные одежды. Ошеломленный этим приступом женской ярости Тиберий, схватив за руку Агриппину, сказал ей: «Ты, дочка, считаешь оскорблением, что не царствуешь?» Эта фраза рассеяла все сомнения вдовы Германика. Пульхра была осуждена.

Агриппина долго болела после этого. Когда к ней явился Тиберий, чтобы проведать больную, она в гневе и отчаянии помимо упреков стала требовать от него согласия на новый брак. Что это было — приступ болезненной слабости? Или доводы разума уступили место требованиям плоти этой еще цветущей, плодовитой женщины? Скорее всего, Агриппиной двигала забота о детях. Чувствуя, что ей не вырваться из липкой паутины интриг, сплетенной вокруг нее, она хотела найти своим детям нового могущественного покровителя. Но Тиберий в ответ на просьбу Агриппины молча удалился.

Сеян между тем прилагал всяческие усилия, чтобы распалить взаимную враждебность Тиберия и Агриппины. Верные ему люди сообщили Агриппине, что принцепс намеревается отравить ее.

И когда за столом тот подал ей красивое яблоко, она в испуге отдала его рабам. Вскипевший от гнева Тиберий все же смог сдержаться, ограничившись лишь злобной репликой в адрес Агриппины, которую он произнес, обращаясь к матери. Тиберию же Сеян постоянно внушал, что императорский двор расколот на враждебные группировки, и виной этому — Агриппина.

Сеян решил заняться сыновьями Агриппины. Главной его мишенью стал Нерон. С помощью своих угодников Сеян распространял слухи, порочащие того в глазах Тиберия. Впрочем, и сам Нерон допускал порой весьма резкие выпады в адрес принцепса. Это становилось известным Сеяну от его тетки Ливии во время их любовных утех. Ведь дочь ее была замужем за Нероном и рассказывала матери обо всех замыслах супруга. Сеяну удалось рассорить братьев, объяснив Друзу, что если устранить Нерона, то тогда именно он, Друз, будет наследником уже пожилого Тиберия.

Когда Тиберий уехал на Капри, Сеян установил настоящую слежку за Нероном и Агриппиной. Его люди фиксировали всех, кто приходил к ним, о чем говорили. Это служило Сеяну материалом для его доносов Тиберию. Наиболее частым посетителем Агриппины и Нерона были Титий Сабин, римский всадник, пользовавшийся покровительством Германика. И после смерти своего патрона он оказывал всяческое внимание его вдове и детям, ничуть не скрывая этого. Против Тития Сабина была устроена грубая провокация. Сенатор Лациар вместе с тремя своими коллегами решили оклеветать невиновного человека, чтобы заслужить благоволение могущественного временщика. Трое из них спрятались на чердаке дома Лациара, который привел к себе Сабина и стал притворно восхвалять покойного Германика и Агриппину, ругая при этом Тиберия. Сердце доброго Сабина дрогнуло, и он горячо поддержал высказывания своего собеседника. Тут же последовал донос, который Тиберий расценил как сообщение о заговоре Сабина. Он потребовал казни заговорщика. Сенат послушно выполнил его желание. Благодаря сенат за эту зловещую услугу, Тиберий в своем письме отметил, что его жизни угрожает опасность от врагов. Их имен он не назвал, но вряд ли кто сомневался, что под ними подразумевались Агриппина и Нерон.

В 29 году, тотчас после смерти матери принцепса Ливии, сенат получил еще одно письмо Тиберия, где он всячески поносил вдову Германика и его старшего сына. Нерона он обвинял в грязном разврате с юношами, Агриппине же ставил в вину ее надменность и строптивость. Правда, тогда сенат ещё не решился вынести своего осуждения тем, кто вызвал гнев властелина.

Но вскоре это все же случилось… Мы точно не знаем, какие предлоги были использованы для расправы с Агриппиной и двумя ее сыновьями. В заточение попали и Нерон, и Друз. Нерон был сослан на Понтийские острова, Друз содержался под стражей в Риме.

Сообщения античных историков о расправе Тиберия с Агриппиной разноречивы и фрагментарны. По одним сведениям, Тиберий обвинил ее в том, что она собиралась бежать к легионам в Германию и поднять их против него, а также в том, что она собиралась на римском форуме обнять статую Августа и призвать народ защитить ее от происков властелина Рима. Есть и сведения о том, что на нее было возведено обвинение в прелюбодеянии с Азинием Галлом, находившимся с ней в свойских отношениях по линии жены. Впрочем, не так уж важно, что послужило поводом к расправе над Агриппиной. В 29 году она была сослана на зловещий остров Пандатерию. И даже раскрытие заговора Сеяна, его казнь и горькое раскаяние престарелого Тиберия в своем доверии к коварному временщику ничего не изменили в ее судьбе…