Михаил Алексеев - Военная разведка России от Рюрика до Николая II. Книга 1

Этой оговоркой надеялись избежать передачи удостоверений японской контрразведке, которая могла бы их использовать в своих целях.

Удостоверения делались специально маленького размера, чтобы их удобнее было прятать в складках платья, обуви и т.п. во время проведения разведки на территории противника. Фамилия агента записывалась при отправлении в особую книгу; в ней же отмечалась поставленная ему задача, время высылки, а также приблизительный срок его возвращения [330] РГВИА Ф. ВУА. Д.29090. 4.1. Л.108—111. .

Агенты-ходоки высылались обыкновенно сериями по известным маршрутам с промежутком в два — три дня. Делалось это, с одной стороны, для того, чтобы “вести разведку непрерывно”, а с другой, чтобы иметь “возможность проверять работу одних агентов работой других”.

Военным комиссаром Квецинским серии ходоков направлялись в район расположения противника. Сведения, ими доставлявшиеся, взаимно проверялись при большом числе высылаемых агентов. Но сами высылаемые агенты-ходоки в большинстве случаев были совершенно не подготовлены к той работе, которая им поручалась.

Каждый агент обязывался принести из какого-либо пункта своего маршрута (обыкновенно —конечного и наиболее интересного) какое либо вещественное доказательство своего пребывания в этом пункте. Такой мерой русская разведка надеялась хоть отчасти гарантировать себя в том, что агент был именно там, куда его посылали

Из числа завербованных агентов некоторые стали после месячной работы более осмысленно относиться к выполнению поставленных передними задач. Они приносили все, что могло дать хоть какую-нибудь возможность напасть на след группировки сил противника. Часто приносились письма, конверты, бандероли газет, бирки с ружей, части одежды с штемпелем части и пр.

Отсутствие верных карт не позволяло контролировать движения агентов-ходоков, на которых, помимо их прямой задачи — сбор сведений о японцах, — возлагалось также составление маршрутов. Как люди совершенно неподготовленные для этой цели, они не могли дать правильного отчета о пройденных ими путях, из-за чего не представлялось возможным составить более или менее правильную схему дорог, по которым проходили агенты. Все, что делали агенты, приходилось принимать на веру.

Один из приемов, гарантировавших, по мнению руководителей агентуры штаба 3-й армии (впоследствии рекомендованный и штабом главнокомандующего) деятельность разведки от подлогов со стороны нечистоплотных агентов заключался в требовании счета из какой-либо лавки промежуточного или конечного пункта маршрута агента-ходока. Однако, после нескольких случаев приноса действительных счетов, агенты начали печатать поддельные счета. Обнаружена эта фабрикация была в Чженьяньтуне.

Для проверки добросовестности службы агентов-ходоков руководитель разведки штаба 5-го корпуса подполковник принимал со своей стороны, помимо уже известных, еще следующие меры.

1. На выдаваемых агентам от имени штаба корпуса удостоверениях должны были иметься расписки офицеров с указанием времени, когда агент прошел линию сторожевого охранения и вернулся обратно.

2. Сведения, не подтвержденные приносом вещественных доказательств, оплачивались ничтожными суммами (10—15 руб.).

3. Агенты высылались с таким расчетом, чтобы они никогда не встречались в штабе корпуса и не знали бы друг друга в лицо [331] К.К.Звонарев. С.41. .

Отсутствие централизации в организации разведки, конечно, являлось отрицательной стороной ее деятельности. Во время нахождения армии на позициях у реки Шахе, в штабе 3-й армии были получены негласные сведения о том, что практичные китайцы создали в Мукдене собственное бюро сведений о японцах, из которого получали сведения и агенты штаба 3-й армии. Этим устранялась возможность взаимной проверки агентов и одно и то же сведение продавалось в различные русские разведывательные организации. Надо полагать, что в таком бюро некоторые сведения фабриковались при участии японцев. Через такое бюро осуществлялась и торговля предметами японского обмундирования.

Необходимо отметить, что доставка вещей якобы, принадлежащих японским солдатам, нередко сопровождалась мошенничеством. Так, агентом 5-ю корпуса была принесена гетра с клеймом 27-го пехотного полка, поднятая по его словам в Каньпинсяне. Спустя три дня после этого агент штаба 3-й армии принес поднятую им уже в Цзиньцзяньту-не гетру с клеймом того же 27-го пехотного полка. Оказалось, что обе эли гетры принадлежали одному и тому же солдату шестой роты 27-го пехотного полка и бьпш приобретены обоими агентами в упомянутом выше цстпралыюм бюро русских агентов.

Такнм образом, к доставке японских вещей нужно было относиться с такой же осторожностью, как и к доставке счетов от торговых фирм. Изобретательные китайцы быстро применились к русским требованиям и стали торговать вещами японцев, как торговали счетами торговых фирм. Вещи эти покупались у японцев, или же случайно находились [332] Там же. С 41—42. .

Проверенные агенты получали постоянное жалование от 20 до 120 рублей в месяц. Кроме того, в ряде случаев перед направлением в тыл противника выдавалось до 30 рублей на путевые расходы. За качественно выполненное поручение выплачивались наградные в размере до 25 рублей. Неиспытанным агентам вместо месячного жалованья полагалась сдельная плата в размере 30—50 рублей за проведенную разведку.

За принесенные из неприятельского тыла документальные свидетельства платили отдельно: за конверт — 5 рублей, за конверт с письмом — 10 рублей [333] Там же. С.45. .

Штабом 7-го Сибирского корпуса (1-я армия) при направлении агентов в разведку, последним “внушалось не ходить с русской стороны в компании с кем бы то ни было, не надевать хорошей одежды, не выдавать своей грамотности, говорить, что идет с юга, живет неподалеку, иметь всегда наготове правдоподобный предлог, объяснявший его присутствие в данном районе, в противном же случае — прикинуться кретином” [334] Там же. С.46. . Если у агента не было в тылу противника родных или близких знакомых, ему предлагалось таковых приобрести и совершить с ними обряд “Кэ-тоу”, т.е. побратимства, который свято чтился китайцами. Агент должен был просить этих новых знакомых сообщить ему в следующий его приход все интересовавшие русскую разведку сведения о противнике. Агенту внушалась необходимость не только не избегать японцев, но, наоборот, стараться встречаться с ними возможно чаще и, если возможно, наняться к ним на работу, если не слугой к офицеру, то хотя бы на земляные работы, перевозку тяжестей, в интендантский обоз и т.д.; обязательно посещать курильни опиума, игорные дома и т.п. притоны и с содержателями их установить хорошие отношения; часто ходить под видом торговца-разноечнка с мелочными товарами; стараться заводить знакомство с китайцами-японскими переводчиками, с прислугой японцев и т.д. Агентам также предлагалось не брать с собой русского удостоверения-пропуска, а прятать его куда либо под камнем между позициями русских и японцев.