Андрей Глебов - Англия в раннее средневековье

Надо иметь в виду, что многие вопросы терминологии и интерпретации социальной структуры англосаксов VII–IX вв. остаются не до конца ясными и дискуссионными. В частности, учеными весьма неоднозначно трактуется проблема возникновения, сущности и основных этапов развития ранней служилой знати. Широкое распространение в англо-американской историографии имеет старая, идущая еще от Ф. Сибома [504] Seebohm F. The English village community. L., 1904. P. 144, 420. , идея ее государственного происхождения. Историки, придерживающиеся теории о «государстве знати» в германском обществе, в своих спекулятивных предпосылках и конкретных наблюдениях исходят из того, что служилое сословие является детищем королевской власти и прямым следствием ее целенаправленной политики [505] Abels R. P. Op. cit. P. 11–37; John E. Orbis Britanniae. Leicester, 1966. P. 22–23, 140–142; Loyn H. R. Anglo-Saxon England and the Norman conquest. L., 1970. P. 213 ff.; Lyon B. A. Constitutional and legal history of medieval England. N. Y.. 1960. P. 67–82. . Но в западной медиевистике существует и иное понимание истоков англосаксонской знати, которое исходит из возможности формирования министериалитета как за счет родовой аристократии, так и из числа возвысившихся свободных общинников, вне зависимости от воздействия государственной власти [506] Blair P. H. Op. cit. P. 194–245; Fisher D. J. V. Op. cit. P. 121–140; Maitland F. The constitutional history of England. Cambridge, 1908. Р. 72; Richardson Н. G., Sayles G. О. The governance of medieval England. Edinburgh, 1963. P. 5 ff.; Stenton F. M. Op. cit. P. 688 ff. . Впрочем, представители и той и другой точки зрения вольно или невольно игнорируют взаимосвязь социально-экономических и политических сфер, что приводит к дроблению единого исторического процесса на социальную и политическую составляющие жизни англосаксонского общества и выдвижению последней на передний план. В результате существо совершавшихся в этом обществе изменений, приведших к формированию служилой знати, остается не вполне раскрытым [507] Подробную критику западных концепций происхождения раннесредневековой знати см.: Барг М. А. Проблемы социальной истории. М., 1973. С. 12–149. .

В отечественной — как дореволюционной, так и современной исследовательской литературе — также высказывались различные гипотезы по указанной проблеме. Весьма близко к теориям государственного происхождения англосаксонского министериалитета подходили в свое время взгляды Д. М. Петрушевского, который почти не касался социальных сдвигов, но концентрировался на описании политики королевской власти [508] Петрушевский Д. М. Очерки из истории английского государства и общества в средние века. М., 1937. С. 36–59. . В отечественной медиевистике советского периода прочно укрепился марксистский подход к изучению формирования слоя служилой знати в раннесредневековой Англии. В работах А. Я. Гуревича, А. Р. Корсунского, М. Н. Соколовой, К. Ф. Савело были вскрыты не только государственно-политические, но и социально-экономические факторы появления этого сословия, включая становление классов раннефеодального общества [509] Гуревич А. Я. Мелкие вотчинники в Англии раннего средневековья // Изв. АН СССР. Сер. истории и философии. 1951. Т. 8. № 6. С. 547–555; Он же. Роль королевских пожалований в процессе феодального подчинения английского крестьянства // Средние века. М., 1953. Вып. 4. С. 49–73; Он же. Начальный этап феодального развития Англии…; Корсунский А. Р. Указ, соч. С. 73 сл., 132; Савело К. Ф. Указ. соч. С. 81 сл.; Соколова М. Н. Возникновение феодального землевладения… С. 5–30. . Их исследования показали тесную связь возникновения служилой знати с процессами феодализации в англосаксонском обществе и подтвердили предположения том, что она рекрутировалась не только из представителей родовой аристократии, но и свободных общинников-кэрлов, а иногда и зависимых категорий населения. Однако по ряду частных, но важных аспектов точки зрения советских ученых не совпадали. Если А. Я. Гуревич делал упор на политику государственной власти в ходе формирования служилого слоя феодалов, то М. Н. Соколова и К. Ф. Савело были более осторожны в этом отношении, предпочитая говорить о спонтанности этого формирования, лишь закрепленного впоследствии королевскими пожалованиями [510] Ср.: Гуревич А. Я. Роль королевских пожалований… С. 51 сл.; Савело К. Ф. Указ. соч. С. 96–97; Соколова М. Н. Возникновение феодального землевладения… С. 29–30. .

Как бы то ни было, очевидно, что в раннем кентском обществе главный социальный водораздел проходил не между аристократами-землевладельцами и зависимыми крестьянами, а между свободными полноправными людьми независимо от степени их знатности, и различными категориями несвободных и полусвободных как из завоеванных кельтов, так и из числа самих англосаксов. Прямых указаний на какую-либо форму эксплуатации одних свободных другими кентские судебники не содержат, а изредка встречающиеся в них термины «покровитель» или «господин» ( hlaford , dryhten ) относятся преимущественно к королю [511] Aethelbert, 2; 6; Hlothaere, Eadric, 9; 14; Wihtraed, 1. Лишь в судебнике Уитреда термин «господин» употреблен применительно к владельцу раба. — Wihtraed, 9–10. . Скорее всего, главную группу зависимого населения Кента первоначально составляли покоренные германцами бритты, которые, подобно свободным англосаксам, делились на ряд категорий в зависимости от своего статуса. Источники называют среди них лэтов ( laet ), эсне ( esne ) и рабов ( theow ), фиксируя при этом и более дробные градации в рамках каждой из категорий, отличающиеся своим вергельдом или ценой [512] Aethelbert, 10; 11; 14; 16; Hlothaere, Eadric, 1–4; Wihtraed, 9; 10; 13; 27. .

Лэты представляли собой своеобразный промежуточный слой кентского общества VII–IX столетий. Упоминание в кентских законах лэтов отдельно от рабов и деление их на три категории с вергельдом в 80,60 и 40 шиллингов [513] Aethelbert, 26. дают возможность думать, что они были весьма многочисленны. По мнению большинства исследователей, они определенно являлись иноплеменниками по отношению к англосаксам [514] Савело К. Ф. Указ. соч. С. 20–21; Соколова М. Н. К вопросу о положении полусвободных в англосаксонском обществе // Средние века. М., 1964. Вып. 26. С. 86; Шервуд Е. А. Указ. соч. С. 136; Davies W. Land and power in early medieval Wales // Past and present. 1978. N«81. P. 4–5. . Реальный же социальный статус лэтов продолжает оставаться спорным. Высказывалось предположение, что градации среди лэтов были связаны с их имущественным положением, а значит, и статус их в целом зависел от величины их земельного надела [515] Шервуд E. А. Указ. соч. С. 137 сл. . Что касается имущественной дифференциации в среде лэтов, то она не вызывает сомнений; сложнее обстоит дело с вопросом о связи их места в раннем кентском обществе с землевладением. В «Правдах» VII столетия гораздо четче выясняется сопряженность положения этой категории зависимых с положением их господина и выполняемой ими службой. Так, за изнасилование «королевской девушки» определялось взыскание в 50 шиллингов, служанки эрла — 12 шиллингов, служанки кэрла — 6 шиллингов. Однако если речь идет о служанке, занятой на помоле зерна, то штраф уменьшается вдвое [516] Aethelbert, 10; 11; 14; 15. . Очевидно, что лэты не были зависимыми людьми из числа самих англосаксов, — видимо, законодатель применял термин laet , принятый у германцев для обозначения полусвободных, к местному кельтскому населению. От свободных англосаксонских кэрлов они отличались более низким вергельдом и обязанностью платить постоянный оброк своим завоевателям и как-то обслуживать их. Большего имеющиеся в нашем распоряжении источники сказать не позволяют.