Андрей Глебов - Англия в раннее средневековье

Что касается эснов и рабов, то они чаще всего упоминаются в кентских «Правдах» в одной связи, что породило представление о том, что эсны и были рабами, и только недифференцированность правовой терминологии этой ранней эпохи заставляла составителей судебников именовать их различными понятиями. Говорилось и о том. что уже в VII в. эсны были крепостными крестьянами [517] Гуревич А. Я. Начальный этап феодального развития Англии… С. 145 сл. . Ни та ни другая точки зрения не кажутся вполне убедительными. Уже было замечено [518] Соколова М. Н. К вопросу о положении полусвободных… С. 88–89. , что для эснов действительно характерна некоторая противоречивость юридического статуса: с одной стороны, в их положении существовал ряд признаков, сближающих эсне и раба; с другой — изучаемые законы ясно говорят о том, что эсне все же не раб, ибо зачастую на него распространяются некоторые права свободных кентцев [519] Aethelbert, 86–88; Hlothaere, Eadric, 1–3; Wihtraed, 9; 10; 23; 24. . Например, цена эсне, хотя это и не вергельд, названа в одном из сборников «ценой человека» ( manwyrd ), в то время как раб приравнивается к движимому имуществу [520] Hlothaere, Eadric. 1; 3. . Эсне несет ответственность за совершенные им правонарушения; но в отличие от раба он не подвергается телесному наказанию, а платит штраф. Права и достоинство эсне до известной степени признаются и охраняются законом: он, к примеру, имеет право обвинить под присягой человека одного с ним состояния или оправдаться, если его господином является епископ или король. Рабы таких возможностей лишены полностью [521] Aethelbert, 85; 86; Wihtraed, 24; 32. . Несмотря на то, что статьи кентских законов, посвященные хозяйственному положению эснов, весьма немногочисленны, они также подтверждают, что эсны и рабы не одна и та же социальная группа. Судя по ним, эсны использовались для различных работ в хозяйствах свободных общинников-кэрлов, а также знати, но жили своими домами и имели небольшие наделы земли [522] Wihtraed, 9; 10; 13. . Кроме того, для обозначения раба в кентских «Правдах» обычно используется специальный термин theow люди, попавшие в рабство за неуплату каких-либо платежей или штрафов, называются witetheow [523] Aethelbert, 43. . Все это позволяет сделать вывод, что эсны не были ни рабами, ни крепостными; по-видимому, их можно отождествить с континентальными литами и, значит, они представляли собой прослойку полусвободных в кентском обществе VII–IX вв.

Термином theow , как уже указывалось, в Кенте именовались лица рабского статуса, находящиеся в услужении у кого-либо. Это бесправное население, в свою очередь разбивалось по различным признакам на подгруппы. Наименование «раб» могло прилагаться и к тем, кто стоял по своему общественному положению выше, чем рабы в полном смысле слова. Такое слияние обычно происходило при сопоставлении прослойки theow с эснами, обедневшими настолько, что они были вынуждены исполнять работу, поручаемую рабам ( theoweorc ). Такое смыкание приводило к тому, что законодательство нередко вообще объединяло обе категории единым понятием theowesne . Постепенно в эту прослойку бесправного населения могли, видимо, проникать и те из свободных кентцев, кто был осужден на включение в состав «рабов» в качестве наказания за то или иное преступление [524] Aethelbert. 16; 85–87; Wihtraed, 9; 10; 13; 15. .

Относительно вольноотпущенников в раннем обществе Кента сведения содержатся лишь в одном из титулов судебника Уитреда, хотя, несомненно, практика отпуска на волю существовала у англосаксов, так же как и у других германских племен, еще на континенте. Человек, освобожденный в Церкви перед алтарем, становится полноправным свободным ( se sy folcfry ): он имеет вергельд, распоряжается своим имуществом, имеет мундиум над своей семьей и право свободного передвижения в пределах Кента [525] Wihtraed, 8. . Но до того момента, пока folcfry не обзаведется кругом свободных сородичей, его вергельд и наследство остаются под контролем бывшего господина в тех случаях, когда вольноотпущенник покидает территорию Кента. Должно быть, вольноотпущенниками становились люди различного положения: от рабов до бывших свободных, попавших в личную зависимость; соответственно, существовало, вероятно, несколько категорий вольноотпущенников, различавшихся формами освобождения [526] Соколова M. H. К вопросу о положении полусвободных… С. 93–94. Точности ради следует заметить, что первый известный нам документ, свидетельствующий отпуск рабов на волю, относится к середине 20-х гг. X столетия. См.: English historical documents. L., 1955. Vol. 1. P. 561. .

Примерно ту же социальную стратификацию мы видим и в другом англосаксонском королевстве VII–IX вв. — Уэссексе. Как и в Кенте, наиболее значимый социальный слой населения здесь также образовывали кэрлы, имевшие в личном пользовании земельные наделы (в среднем 1–2 гайды) и обладавшие всеми правами свободных: они участвовали в народных сотенных собраниях, выступали в суде, несли воинскую повинность, имели рабов и других зависимых и могли по своему усмотрению покидать участок земли и переходить на другое место. Ранние уэссекские законы пестрят титулами, посвященными охране жизни, чести, безопасности и имущества кэрлов. Сходны были и обязанности кентских и уэссекских кэрлов [527] Ine, 18; 30; 37–44; Aelfred, 10; 25; 29; 35; 39; 40. .

Прослойку высших свободных раннего уэссекского общества также составляли эрлы, гезиты и тэны, входившие в королевское окружение и дружину и защищенные более высокими вергельдами, нежели простые общинники [528] Ine, 6, § 2; 19; 34; 36, § 1; 63; Aelfred, 4, § 2; 10; 18, § 2–3; 30–31. . Место кентских лэтов занимали в уэссекском обществе так называемые уили, которые делились на три категории с соответствующей вирой, определяемой размером земельного надела [529] Ine, 32. . Не имеющие земли приравнивались к рабам со всеми вытекающими последствиями [530] Ibid., 23, § 3. .

Но если в Кенте общественные структуры сохраняли в VII–IX вв. многие архаические черты, обусловленные исключительно медленным разложением родоплеменного строя, то в Уэссексе социальная дистанция, разделявшая знать и остальные страты общества, была значительно большей. Начать с того что даже вергельды свободных-кэрлов и нобилей — уэссекского общества весьма существенно отличались от соответствующих компенсаций в Кенте. Вергельды кэрла и эрла, как мы видели, здесь находились в соотношении 1:3 (100 и 300 шиллингов), в то время как в Уэссексе вергельд кэрла был по законам Инэ в шесть раз меньше виры знатного человека (соответственно, 200 и 1200 шиллингов) [531] Ine, 70. Cp.: Aelfred. 29 и 31. . Правда, более поздние юридические компиляции, составленные на основе уэссекских правовых материалов VII–VIII столетий, упоминают о возможности повышения социального статуса кэрла: владеющий пятью и более гайдами земли получает больший вергельд — 1200 шиллингов — и тем самым приравнивается к тэну. Тэном мог стать также купец, «трижды плававший за море» [532] Northleoda laga, 9; 11; Be we rum, 2, Gethynet 2. .