Леонид Алексеев - Полоцкая земля (очерки истории Северной Белоруссии в IX–XIII вв.)

Из табл. 4 следует, что охота у населения городов Полоцкой земли играла меньшую роль, чем на указанных прибалтийских поселениях. Это, по-видимому, следует объяснить прежде всего различным характером памятников, которые нам приходится сравнивать. Минск и Друцк были, без сомнения, более крупными и более городскими поселениями, чем Герцике, Асоте и другие памятники латвийского течения Западной Двины. К сожалению, количество костей диких животных в Минске, Друцке, Браславе и Герцике столь невелико, что процентное сопоставление костей и особей дает мало. Основная охота населения полоцких городов была на лося, кабана, бобра и зубра, в отличие от Гродно, где охотились в основном на благородного оленя. В полоцких лесах это животное, по-видимому, водилось в меньшем количестве. Кроме того, лось, рога которого широко использовались на Руси для разных поделок, более прочная шкура, идущая на обувь, и обилие мяса, по-видимому, представлял больше ценности для горожанина, чем благородный олень.

Полоцкая земля изобилует ледниковыми озерами и неудивительно, что рыболовством здесь занимались всегда. М. Меховский писал, что в Литве много «крупных рек и озер, куда в бесчисленном множестве впадают малые реки и ручьи. Все они в высшей степени обильны рыбой…» [482]. Этим сравнительно легким способом добывания пищи занимались, очевидно, и в раннем железном веке, когда большинство городищ возводилось у водоемов. О распространении этого промысла при феодализме свидетельствуют раскопки. Находят рыбьи кости, чешую, рыболовные крючки, остроги, блесну, грузила для сетей (Минск, Браслав, Друцк, Ерсике и др.). Орудия для ловли рыбы встречаются и в курганах [483]. Нет сомнения, что большого значения в раннефеодальное время рыболовство не имело, но все же оно было большим подспорьем, особенно в голодные годы. О существовании в древней Белоруссии и Смоленщине бортничества и пчеловодства можно понять из повествования Кирилла Туровского, из послания Клима Смолятича смоленскому пресвитеру Фоме [484]. Смоленская уставная грамота 1150 г. сообщает об уплате некоторых повинностей медом [485]. О бортничестве говорится в более поздних документах: в грамоте полоцкого князя Изяслава жителям Риги 1265 г. [486], о дани медом в жалованной грамоте князя Юрия Аугвеневича монастырю св. Онуфрия 1443 г., а «земля бортная» упоминается в жалованной грамоте княгини Ульяны Никольской церкви 1461 г. и т. д. [487]Этот древний промысел дожил в Белоруссии до XX в. [488]

Орудия бортничества почти неизвестны. Если не считать так называемых древолазных шипов, назначение которых загадочно [489], то можно назвать лишь медорезки, иногда встречающиеся в раскопках. Одна из них, по наблюдению В. А. Мальм, обнаружена в кургане у с. Бельчицы под. Полоцком [490]. О бортничестве свидетельствуют также находки в раскопках воска (в Минске [491], Браславе [492]) и даже изделий из него (в одном из курганов была найдена свеча) [493].

Древнейшим для восточных славян, как известно, [494]было производство железа сыродутным способом из болотных руд [495]. Если в эпоху раннего железного века в Белоруссии им занимались почти в каждом городище [496]и ученым с легкостью удалось реконструировать домницы и восстановить сыродутный процесс, то отсутствие сыродутных горнов на городищах последующей, раннефеодальной эпохи, по-видимому, следует объяснять обращением этого производства в постоянное ремесло и вытеснением его за пределы поселений (Б. А. Рыбаков). Вполне вероятно, что с появлением городов монополия производства железа постепенно перешла к деревне, ближе расположенной к сырью (в окрестностях Полоцка, например, руды нет вообще) [497]. Приобретая сырье в виде криц на рынке, городской ремесленник его надлежащим образом проковывал и с помощью соответствующих кузнечных операций изготовлял необходимые предметы. При раскопках Полоцка обнаружена кузница, уничтоженная пожаром [498]. У выезда из окольного города древнего Друцка вскрыта (раскопки автора) материковая яма, заполненная шлаками, из местной кузницы. Есть какие-то глухие указания на металлургические якобы «мастерские с остатками их продукции» в Минске [499]. Однако Э. М. Загорульский начисто это отрицает [500]. Сложность производственного процесса кузнечного ремесла привела к его разграничению на городское и деревенское. Как показал Б. А. Колчин, городские ремесленники, освоившие сложные процессы термической обработки железа и стали, изготавливали в эпоху Киевской Руси высококачественные [501]стальные орудия труда (косы, серпы, ножи, топоры и т. д.), инструменты (резцы, сверла и др.), оружие (копья и др.), некоторые предметы быта (замки и др.). Деревенские кузнецы производили изделия более низкого качества — сошники, мотыги, оковки лопат, крючки, гвозди, обручи ведер, подковы, удила и т. д. [502]

Археологические раскопки в Полоцкой земле позволяют выяснить, какими средствами труда пользовались здесь кузнецы и слесари. Уже Е. Р. Романов сообщал о находке в кургане близ Лукомля железного молота [503]. В Друцке нами обнаружены: сопла от кузнечных горнов, кузнечный молоток, наковальня и несколько видов зубил (рис. 21, 7, 7, 8). В Полоцке [504], Минске и Друцке найдены также кузнечные клещи, в Минске бородок для пробивания отверстий, гвоздильня [505].

Металлографические анализы режущих орудий Полоцка [506], Минска [507]и Друцка показали, что в своих технических навыках ремесленники Полотчины не уступали своим собратьям в остальной Руси. Они свободно владели кузнечной варкой стали, сваривали ее с железом, обрабатывали железо термическим способом.

Какими путями попадали в Полоцкую землю цветные металлы — еще не выяснено. Медь, например, в равной степени могла попадать и из Бахмутского месторождения, поднимаясь вверх по Днепру, и из месторождений волжских болгар вверх по Волге, через озеро Селигер, волоком к верховьям Западной Двины. Серебро в древней Руси, как известно, целиком было привозным и сырьем для него являлись главным образом монеты арабского востока. Из-за отсутствия массовых технических анализов изделий из цветных металлов, найденных в Киевской Руси, и в частности в Полоцкой земле, техника производства бронзы и других сплавов того времени нам почти еще не известна. Некоторое представление о ней для Полоцкой земли дают лишь анализы вещей из четырех курганных групп Западной Белоруссии [508]. Соотношение серебра и меди в сплавах с серебром (наиболее дорогих и редких) колебалось в зависимости от количества последнего. Высокопробное серебро имеет соотношение серебра и меди (округленно) — 1:2, более низкопробное (округленно) — 1:7, совсем низкопробное — 1: 14 и т. д. Сплавы без серебра содержали главным образом медь, количество которой колебалось от 72–77 % до 89,4 %, т. е. в пределах значительно меньших, чем серебро. В зависимости от содержания цинка сплавы эти можно подразделить на несодержащие цинка, на содержащие цинк в малых количествах (до 10 %) и содержащие большое количество цинка (более 10 %).