Сергей Сорочан - Ромейское царство

В некоторых провинциальных центрах рядом с имперским архонтом можно было видеть так называемых «отцов города», протевонов — «первенствующих», которые тоже были из числа местной знати и помогали в управлении городом как имперские служащие, может быть, и без должностного жалованья, но с имперскими титулами, как правило, не выше четвертого класса чинов.

Необходимо особо подчеркнуть, что главы архонтатов были в единственном числе, не представляли коллективного органа, как это было в античных греко-римских полисах, и сама их должность была государственным постом, а не магистратурой. Они почти всегда располагались на одном иерархическом уровне и в VIII — первой половине IX вв. в основном примыкали по своему служебному положению к среднему классу чиновников в сане спафариев (турмархам, хартулариям и др.), хотя поначалу, до конца VIII в., среди них встречались и носители низшего, четвертого класса титулатуры (царские кандидаты, страторы, ипаты).

К последней трети IX в. имперские служилые архонты исчезли из табеля чинов и должностей, будучи заменены фемными стратигами. Эти «генерал-губернаторы», заменившие военных магистров, теперь играли главную роль в фемах. Первоначально каждому из них, как правителю провинции, подчинялся фемный судья, сборщики налогов, архонты — «начальники» городов, прочая местная служилая знать. Но со временем, опасаясь усиления влияния стратигов, василевсы стали предпринимать все более решительные меры по ограничению власти этих всесильных функционеров. Помимо того, что обширные фемы дробились на более мелкие, императоры старались лимитировать пребывание стратига в одной феме несколькими годами, к тому же им строжайше запрещалось без царского разрешения приобретать земли и получать какие-либо подарки на территории места своей службы. Таким образом, успеть срастись с рядами местной провинциальной знати подобным чужакам было нелегко.

Кроме того, в конце IX в. византийский стратиг, при всем его главенстве, утратил ряд полномочий. Он больше не являлся единственным полновластным хозяином фемы. Теперь его основной обязанностью осталось командование военными силами, расположенными на территории вверенного военно-территориального округа. Он же являлся судьей для своих стратиотов. Гражданское же управление, разрастаясь, постепенно сконцентрировалось в руках претора — фемного судьи, подробно доносившего обо всем непосредственно василевсу в столицу. Претор освободился от тесной опеки стратига и стал самой влиятельной фигурой фемы. Рядом с ним уже с 820-х гг. появилась также фигура фемного протонотария. Последний, как уже говорилось, относился к фемной фискальной системе и координировал ее усилия с военной сферой, подчиняясь, однако, не стратигу, а главному финансовому ведомству государства — сакелле. Случалось, этот функционер совмещал свой пост с функциями монетария, отвечавшего за работу монетного двора, хотя, как уже указывалось, таких дворов осталось в Ромейском царстве очень немного, поскольку выпуск монет был окончательно сконцентрирован в столице Империи, Константинополе.

Главным источником богатства основной массы провинциальной знати являлось не только их служебное положение, жалованье-рога, накапливаемые драгоценности, золото, но и поместья-проастии, подчас весьма обширные, особенно в фемах Малой Азии. Чтобы обеспечить свое хозяйство рабочими руками, землевладельцы, преодолевая противодействие императорской власти, постепенно закабаляли окрестное население, обедневших крестьян-общинников, стратиотов и стремились расширить границы владений за счет общинных, крестьянских и пригородных земель. Невзирая на запреты со стороны царской власти, они через своих родственников или посредников всеми правдами и неправдами стремились присваивать недвижимость в провинциях. Так начал неотвратимо развиваться процесс перемещения земельной собственности, который через двести лет преобразит социальный строй Византии. Со временем такого рода хозяева, владельцы, эмфитевты — бессрочные арендаторы стали поставлять на рынок все большую часть производимого в их поместьях, а в городах втягивались в ремесло и торговлю, владея эргастириями через рабов или доверенных лиц. Законы, запрещавшие такую практику, никто не отменял, но заинтересованные лица научились их обходить в ущерб интересам государства. Последнее, при всем старании, было не в состоянии остановить коррупцию, сращивание на местах власти с богатством.

Впрочем, во многом провинциальная знать так или иначе оставалась связана с государственной службой, общей иерархией, тоже зависела от центрального правительства. При соблюдении определенных условий существовала реальная перспектива карьерного роста и возможность достижения высот власти. Разделение оставалось условным и противостояние не таким однобоким, как может показаться на первый взгляд. Жизнь всегда сложнее условной исторической схемы. Как владельцы почетных титулов и государственных должностей такие служилые провинциалы, как и столичные бюрократы, тоже получали рогу золотой монетой, одаривались дорогими одеждами, драгоценной посудой и т. п., причем предпочитали такие вложения как легко перемещаемые, укрываемые и используемые в случае необходимости.

Согласно Тактикону 842–843 гг., верхние четыре ранга служащих — несколько десятков фемных стратигов получали за год от 2 880 до 720 номисм, плюс иногда доходы от сбора коммеркия. Клисурархов одаривали по 360 номисм. Далее по нисходящей следовали турмархи фем, архонты крупных областей, как и прочие чиновники VI ранга, получавшие по 216 номисм. Ксенодохи, гирокомы — надзиратели за домами для престарелых и другие, относившиеся к VII рангу, имели по 144 номисмы. Чиновникам VIII ранга, среди которых обнаруживаются хартуларии флота, протонотарии фем, протокаравы — «старшие рулевые», получали по 72 номисмы. IX ранг составляли отрядные знаменосцы — вандафоры, посыльные — мандаторы схол и прочие, которым полагалось по 36 номисм. Кентархи военных отрядов (ванд), топотириты хор — «местоблюстители», входившие в Хранг чиновников, имели по 18 номисм, тогда как низший, XI ранг служащих — стратиоты гвардейских профессиональных тагм и фемных ополчений, включая декархов — командиров «десяток», получали от одной до 12 номисм в год, да и то нерегулярно.

Традиция предыдущих столетий осталась неизменной — низшие служащие имели в десятки и даже сотни раз меньшую плату, чем их начальники. Тем не менее, фемная знать еще не была сильна экономически и, как и заслуженная столичная бюрократия, не видела себя вне службы.

Противоречия между интересами, присущие служилой столичной аристократии и провинциальной знати, начали проявляться уже в конце VIII–IX вв., которые ознаменовались соперничеством между представителями этих группировок за господство и влияние. Борьба велась с переменным успехом и таким же попеременным переходом из одной страты знати в другую.