Сергей Сорочан - Ромейское царство

Патрон Василия, Феофилица в свою очередь входил в свиту-фатрию близких лиц Михаила III (842–867 гг.), вполне заслуженно прозванного современниками Мефисос — «Пьяница». В полном соответствии с этим прозвищем, малообещающий, безвольный, постепенно спивавшийся, деградировавший василевс вел праздную, разгульную, полную диких бесчинств жизнь, швырял пригоршнями денег на пирах, увлекался борьбой атлетов, охотой, лошадьми, бегами и даже выстроил с этой целью дворцовый ипподром лично для себя. Василий тоже оказался в этой фатрии и даже получил от царя невысокий чин стратора-конюшего. В 858 г. он был назначен уже протостратором — главой царских конюшен. В скором времени умный и хитрый Василий стал любимцем легкомысленного, своенравного царя, который зло скоморшничал над прочими со своей шутовской свитой подонков-собутыльников, так называемых «митрополитов», среди которых были такие колоритные персонажи как «патриарх» — сквернослов Феофил по кличке Грил — «Поросенок» и патрикий Имерий по кличке Свинья, славившийся своим «искусством» испускать из зада зловонные ветры с такой силой, что мог потушить свечу на столе.

В этой беспутной фатрии, творившей в столице дикие бесчинства, умелый, хладнокровный, сметливый выскочка Василий не просто прижился, но уже через несколько лет занял ведущее место, в 865 г. стал патрикием и паракимоменом— дословно «спящим рядом с императором», постельничьим царя, уступая, пожалуй, лишь всесильному дяде василевса, энергичному, способному, прозорливому Варде, на деле определявшему политику двора и сделавшему для трона очень много успешного. Новому фавориту немало помогали деньги его покровительницы, сказочно богатой вдовы Даниилис. Более того, Михаил III даже выдал замуж за Василия, оставившего первую жену, «македонянку» Марию, свою бывшую любовницу Евдокию Ингерину, знатную ромейку германского рода, что делало большую честь сыну простого крестьянина, едва умевшему читать и писать. Теперь у этого человека была своя этарейя, группировка подвижников, чьим господином-киром он стал, и на которую опирался на пути к манившим высотам власти.

В 866 г. Василию удалось оклеветать в глазах царя конкурента, кесаря Варду, который, несмотря на недовольство столичной знати, возродил в Константинополе ученость и образование, успешно правил страной и готовил масштабную экспедицию на остров Крит. Обвиненный в измене, фаворит был изрублен мечами у колен василевса, где он молил о пощаде. Пролитие царем отеческой крови собственного родственника было встречено в народе и монашестве негодованием, но не коснулось ловкого Василия, с железной последовательностью, изворотливо осуществлявшего свои далеко идущие планы. Михаил III сделал его магистром, потом усыновил и наконец возвел в соправители после соответствующего объявления с огромного амвона Великой церкви.

Василий, которому самому не терпелось надеть царский венец и окончательно утвердиться на троне, уже через несколько месяцев решился на отчаянный, кровавый шаг в отношении своего капризного, непостоянного до невыносимости благодетеля. Основания для этого были: сумасбродный Михаил спьяну вполне мог лишить его соправительства в пользу появившегося очередного любимца и собутыльника, некоего Василикина, гребца императорского дромона, возведенного в сан патрикия. Он уже начал примерять на него дорогие царские одежды. Неизвестно, насколько это действительно могло стать серьезным шагом, ибо Василикин был скопец и в виду ущербности по закону на трон царя не годился, но Василий и его окружение, над головами которых стали сгущаться тучи, пошли на переворот. В ночь с 23 на 24 сентября 867 г., после пиршества, очевидно, в окраинном дворце Св. Маммы, по обыкновению подвыпившего Михаила III зверски зарезали люди из свиты коварного фаворита, проникшие в царские покои. Мужественно пытавшемуся защищаться василевсу, проклинавшему своего вероломного друга, отсекли обе руки, а труп, чтобы скрыть обильно растекавшуюся кровь, завернули в лошадиную попону, после чего без почестей, с минимальными церемониями похоронили подальше, за пределами города, на противоположном берегу Босфора. Таким образом, Василий стал единовластным правителем могущественного государства, которого ждал новый «золотой век».

После прихода к власти новый василевс поступил не менее мудро, чем в свое время Юстиниан Великий. Все свои усилия он направил на стабилизацию, упрочение внутреннего положения страны, упорядочение законодательства и расширение границ Ромейского царства. Огромные средства были потрачены на полную реконструкцию флота, оснащение его передовыми для своего времени кораблями. С их помощью были упрочены позиции Империи на море, а сухопутная армия прорвалась в северную Месопотамию, круша переживавших разброд и мятежи восточных мусульман. В частности, им едва удалось подавить страшное восстание черных рабов-зинджей, к выгоде Ромейского царства терзавшее Халифат 15 лет.

Крещение сербов в 869 г. и массовое истребление павликиан в 872 г. тоже были достигнуты Василием ради торжества христианства. Во время военных походов, он, по словам его внука-биографа, «ревностно трудился вместе с воинами», лично таскал камни на строительстве укреплений, прокладывал дороги и добился успехов в борьбе с мусульманами в южной Италии, Далмации, на семь лет вновь отвоевал у сарацин Кипр, отбил у них несколько важных малоазийских городов-крепостей, успешно отразил нападение арабов на эгейский остров Эвбею и даже справил пышный триумф в честь своих восточных побед, пока не оказался неожиданно наголову разгромлен у Тарса осенью 883 г. Здесь в ночном сражении полегло две трети большущей ромейской армии, а противник захватил огромную добычу, которую с ликованием вывез на 15 000 трофейных лошадях и мулах.

Еще больше ему не везло с активно наседавшими западными арабами. Они все же заняли важнейший в военном отношении средиземноморский остров Мальту (870 г.), обосновались в римской Кампании, разбили два византийских флота, посланных к Сицилии, где после досадной потери столицы здешней фемы — богатых Сиракуз, не успевших дождаться высланной из Константинополя помощи, у ромеев остался только чудом спасенный от мусульман город Таормина.

Зато Василию I удалось решить давно назревшую, очень важную проблему порядка престолонаследия, закрепив наследственное право на царский трон за своей фамилией. Тем самым были ограничены шансы возможных узурпаторов, насильственные действия которых оказывались теперь незаконными. Унаследованный от императорского Рима парадокс «наследования трона без наследования» наконец был преодолен. Уже с 869 г. Василий управлял Империей вместе с соимператором, красавцем Константином, любимым сыном от первой жены, Марии, который, к величайшему горю отца, скончался через десять лет. В нем просматривались задатки выдающегося монарха и, если бы он взял в жены дочь императора франков Людовика II, могло случиться геополитическое чудо — под его властью объединились бы Восточная и Западная империи. Оставшиеся три сына от Евдокии Ингерины — Лев, Александр и Стефан, тоже наследовали отцу, хотя Льва Василий по не совсем ясным причинам ненавидел и едва не сжил со свету.