Сергей Сорочан - Ромейское царство

Весной 1071 г., после неудачных переговоров с сельчуками в сирийском Алеппо и несмотря на тревожные подозрения в измене в своем окружении, василевс во главе армии, собранной из гвардейских дворцовых тагм — этереи, схолы, стратилатов и, главным образом, из разноплеменных, но сплоченных наемников (варангов, франков, немитцов-немцев, болгар, печенегов, узов, сарацин, армян, грузин), в очередной раз направился на Восток, дабы восстановить границу, отвоевать захваченные кастра, а при удобном случае, атаковать на территории Ирана армию сельчукского правителя Мухаммада ибн Дауда Чагри (106-1072 гг.). Его прозвали Алп Арслан — «Отважный лев», но вполне могли бы звать и «Усатый» из-за невиданно длинных усов, которые во время охоты приходилось завязывать за спиной.

Неровно качались копья над медленно ползущей черной змеей невиданно большой, не менее, чем 40-тысячной войсковой колонной, растянувшейся на несколько миль, плыли над головами значки и знамена-птихии. Скупо посверкивала сталь доспехов, скрипела кожа, бряцали, задевая друг друга, боевые секиры, булавы и мечи. За отдельными отрядами, застилая дороги клубами пыли, громыхали колеса бесчисленных повозок, тяжело груженных двухмесячным запасом провианта, войсковым скарбом, деталями хитроумных военных машин, гелепол, специальными материалами и обстановкой для гигантского царского шатра. Казалось, на сей раз эту собранную с невиданным трудом мощную громаду ничто не в состоянии остановить. Но политические противники Романа из отстраненного от вершин власти семейства Дук не оставили козней и были настроены уничтожить василевса. Сперва на него обрушился ночью тяжеленный походный царский шатер, лишь чудом он остался жив. Затем оказался подожжен дом, предназначенный для ночлега. Кто-то сеял смуту в войске, командующие которым, ошибочно полагая, что враг находится далеко, решили разделить армию на две части, тем самым разбросав и ослабив силы. Это был главный, фатальный тактический и оперативный промах командования.

Половина этого войска, встретив главные силы неприятеля, поспешно отступила к Евфрату, в район Мелитины, даже не предупредив об этом императора. Другая половина, причем далеко не лучшая, скопилась у только что отобранной у сельчуков маленькой пограничной ромейской крепости Манцикерт, контролировавшей стратегически важные пути через Армению на вражескую территорию — Иранское нагорье. 24 августа 1071 г. многочисленный конный отряд под командованием армянского полководца Никифора Василаки, дуки Феодосиополя, азартно преследуя заманивавших его сельчуков, проявил беспечность, попал в засаду и был истреблен, а отряд из наемников, легких конников — узов, которых по их безобразной наружности, воинственным крикам и ухватке трудно было внешне отличить от родственных им по сходству сельчукам, был принять за неприятеля и обстрелян из ромейского лагеря, под защитой которого он хотел укрыться. Командующий левым флангом Никифор Вриенний после неудачных атак, пытаясь отогнать наседавших сельчуков, едва смог спастись в лагере, будучи ранен в грудь копьем и двумя стрелами в спину. В общем, начало сражения не предвещало хорошего и указывало на тактические ошибки, плохую разведку, неудачное командование и предательство.

На следующее утро Роман, поняв, что он имеет дело с главными силами султана, отразил дерзкую атаку врага, но часть узов, которым накануне незаслуженно досталось от ромеев, дезертировала и переметнулась к сельчжукам. Тем не менее, решительно настроенный василевс высокомерно отверг присланные с послами халифа из Багдада предложения о мирных переговорах с Алп Арсланом, хотя и располагавшим до 30 тысяч всадников, но не уверенном в победе над ромеями. Наконец, на третий день византийские войска успешно пошли в наступление своими тяжеловооруженными фалангами и конницей, прикрытыми на флангах оставшимися печенегами и узами. Но вражеская армия, разделенная на несколько отрядов и верная своей давней тактике, продолжала уклоняться от серьезного боя. Осыпаемые тучами стрел легких всадников, стремительно перемещавшихся вдоль боевых порядков византийцев и избегавших сближения, ромеи продвигались в устойчивом темпе по каменистой, сильно пересеченной местности, все ближе подходя к горам. Они даже захватили пустой лагерь сельчуков, но несли все более значительные потери как в людях, так и в лошадях. Руссель де Байель, командовавший норманнскими и франкскими наемниками, вообще не принял участия к битве, поскольку накануне был опрометчиво отправлен императором, чтобы взять одну из крепостей на берегу озера Ван. Отозвать его не хватило времени.

К вечеру, когда солнце стало клониться к горизонту, ромейские войска, остававшиеся, несмотря на потери, в полном порядке, потеснили неприятеля и, усталые, страдающие от жажды, остановились. После этого Роман, настроение которого становилось все более мрачным, приказал армии начать организованный отход в лагерь, оставшийся далеко позади. Однако сельчуки не умерили свой боевой пыл, продолжали наседать на начавший отступать центр ромейских войск, а основательно отставший правый фланг не понял маневра и ударился в беспорядочное бегство. При этом византийский арьергард и резерв, которым командовал явный политический враг Романа, протопроедр Андроник Дука, молодой племянник умершего императора, не прикрыл отступавшие войска, скомандовал отступление, а среди воинов стремительно пробежал предательский, ложный слух, что Диоген убит, его знамена повернули вспять и все кончено. Вслед за этим дезертировали армянские вспомогательные войска и началось позорное, паническое бегство остальных. Очевидец события, историк Михаил Аллиат писал: «Это было как землетрясение: крик, волнение, страх, тучи пыли и орды турок вокруг нас. Это было трагическое зрелище, более скорбную картину трудно даже измыслить».

Из окружения в относительном порядке смогла вырваться только большая часть отрядов левого фланга во главе с мужественным Никифором Вриеннием, хотя потери оказались в целом невелики: сельчуки, преследуя бегущих, гнали их как стада овец, пока не наступила ночная темнота. Часть беглецов успела укрыться за стенами Манцикерта как на спасительном островке. Согласно имеющимся исследованиям, в плен попало около 20 % армии и лишь 10 %, в основном из числа попавших в окружение в ущелье Цибрица, оказались убиты или ранены. Зато ликующим победителям досталась огромная добыча из брошенного при отступлении богатейшего обоза.

С горсткой храбрецов-гвардейцев, сражавшихся спина к спине, император пытался остановить панику, мужественно сдерживал натиск врагов до тех пор, пока его, смертельно уставшего, раненного мечом в руку, сбили с коня. Заваленный трупами, он был обнаружен только на следующее утро и, закованный в цепи, приведен к предводителю сельчуков, который приказал ему поцеловать землю перед собой, после чего поставил ногу на шею поверженному василевсу. Вместе с тем он уважительно, милостиво отнесся к своему рыцарственному пленнику и уже через неделю отпустил Романа на свободу, обязав отдать огромный выкуп в полтора миллиона золотых монет и впредь платить ежегодную дань, выдать за сына султана одну из императорских дочерей, а до этого оставить сельчукам большую часть восточной Малой Азии в виде залога.