Игорь Гостев - Русский Север в войнах XVI – XIX веков

Вид Соловецкого монастыря со стороны моря. Акварель 1855 г. The National Archives, UK. MPI 1/176.

Когда во время разговора я помянул офицеру английскому о похищении баранов монастырских, то он отвечал: "Мы за них давали деньги вашим старичкам, но они не взяли, а время стоит военное и мы должны брать". После сего я стал просить: «Отпустите взятое ввиду монастыря суденко с сельдями одного бедного крестьянина, который теперь горько плачет». Офицер обещался выполнить мою просьбу, но не исполнил, а только оставлено англичанами шесть боченков сельдей на острову, и велено передать крестьянину; судно же и все прочее они увезли.

Теперь в обители, окруженной строгою блокадою, каждый день видны проходящие мимо пароходы; но мы с своей стороны, пребывая в молитвах, возлагаем всю надежду на Божью Матерь, Заступницу бедствующих» [718].

Так и не сдавшийся врагу во время Крымской войны Соловецкий монастырь стал символом величия православной веры и неустрашимости ее защитников. Орудия новейших иностранных военных пароходов оказались не в состоянии сокрушить древние крепостные стены, возведенные русскими зодчими.

…Если набрать слово «Кола» в любой из распространенных поисковых систем Интернета, то в первую очередь интересующемуся будет рекомендован официальный сайт известного газированного напитка. Нас же интересует не напиток, а старинный русский город, расположенный далеко за Северным полярным кругом — в краю полярных дней и ночей.

В августе 1854 года кольский гарнизон и вооруженные местные жители приняли заведомо неравный бой с многократно превосходящим их по численности и вооружению противником. Даже из горящих развалин, из объятого пламенем города, разрушаемого английскими пушками, солдаты инвалидной команды продолжали вести ответный огонь из ружей.

Но прежде, чем обратится к документам и исследованиям, посвященным героической обороне города Колы, скажем несколько слов о самом городе.

Кола — поселение в Кольской губе, в месте слияния р. Колы и Туломы, расположенное на мысу в довольно красивом месте.

«Панорама города живописна, но живописность эта какая-то своеобразная, дикая и угрюмая, так свойственная дикой, полярной природе. Небольшая равнина, на которой расположен город, с юга примыкает к подошве высокой крутой горы Соловараки [719]. Восточная сторона города омывается рекой Колою, западная — Туломою, северная — верховьем Кольской губы, в которую впадают эти реки. На противоположных от города берегах рек, за губою, во все стороны видны одни только горы и горы» [720].

Дискуссии о том, когда возникло это поселение, ставшее впоследствии острогом, а еще позже городом, среди заинтересованных данным вопросом историков и краеведов не прекращаются до сих пор.

«Точная дата основания ее неизвестна», — честно указывал Иван Федорович Ушаков — советский историк, посвятивший большинство своих исследований истории Кольского полуострова с древнейших времен до 1917 г. [721]Распространенные в литературе XIX в указания на то, что Кола будто бы существовала уже в XIII в., советской исторической наукой были поставлены под сомнения [722].

Сейчас принято считать, что первые известные упоминания о Коле в письменных источниках относятся к XVI в. [723]В 1565 г., судя по данным голландского источника, в Коле было всего лишь три двора. К 1870 — 1880-х гг., благодаря развитию морских промыслов и торговли с иностранцами, количество построек и численность населения в Коле стало резко увеличиваться, превысив 70 дворов и 400 человек. Этот экономический подъем не остался не замеченным в Европе датский король Фредерик II, во владения которого входила тогда и территория Норвегии, попытался начать взимание разного рода податей и пошлин с русского населения Печенги и Колы, а также с английских и голландских купцов, участвовавших в торговле с русскими. Русские власти ответили тем, что в 1582 г. отправили сюда из Москвы воеводу — боярина Аверкия Ивановича Палицына с отрядом стрельцов. По распоряжению А. И. Палицына в Коле был построен Гостиный двор. На следующий, 1583 г. уже другой воевода Максак Федорович Судимантов обнес центральную часть Колы рвом и бревенчатой оградой, по углам были установлены четыре башни с бойницами. Датчане, прибывшие для решения вопросов о выплатах русскими пошлин в пользу датского короля, были неприятно удивлены появлением укреплений. «Это для защиты от морских разбойников», — примерно так объяснил им воевода. Возникший в 1580-х гг. Кольский острог стал также и административным центром края В последней четверти XVI — первой четверти XVII в. он неоднократно подвергался нападениям со стороны датчан и шведов (1589–1590, 1591, 1599, 1611, 1621–1623 гг.) [724].

Учитывая тот интерес, который проявляли иностранцы к Мурманскому побережью, русские власти держали в Кольском остроге довольно значительный гарнизон. Так, в 1647–1648 гг. здесь находилось 5 сотников и около 500 стрельцов, а также отряд пушкарей из 9 человек. В 1680-х гг. артиллерийское вооружение Кольского острога состояло из 54 пушек, из которых 39 располагались на башнях и 15 хранились в «зелейном погребе» [725]. В эти годы в Коле был построен Воскресенский собор — один из шедевров русского деревянного зодчества.

Девятнадцатиглавый собор [726]высотой до 37 м был грандиозен, он более чем на полтора века стал главной достопримечательностью Колы и предметом особой гордости его жителей [727]. Имя его строителя не сохранилось, обстоятельства строительства обросли народными легендами. Одну из них изложил Сергей Васильевич Максимов (1831–1901) — известный путешественник и писатель, побывавший в Коле в 1856 г. еще совсем молодым человеком. Согласно легенде, великий мастер, завершал работу со слезами и в глубокой печали, а закончив ее, забросил свой топор с высокого берега в р. Тулому, вероятно, решив, что он выполнил свое главное предназначение в жизни [728].

На протяжении XVI–XVIII в. башни, стены и постройки Кольского острога неоднократно перестраивались. Менялась численность гарнизона и его вооружение. Значительный объем работ был выполнен в эпоху императора Петра I. Представление о вооружении Кольского острога в эпоху Петра I дают материалы ревизии, проведенной в 1729 г., призванной оценить результаты повреждений, нанесенных острогу пожаром в 1726 г. Ревизия показала, что, помимо «горелых», в крепости было 37 исправных пушек разных калибров, к которым имелось 5905 ядер, а также запасы пороха — 679 пудов, 10 пудов фитиля, 126 пудов свинца, 80 пудов свинцовых пуль. Гарнизон, состоящий тогда из 470 человек, имел также 288 мушкетов, 429 фузей, 295 шпаг, 35 копий и пр.