Денис Хрусталёв - Русь от нашествия до «ига». 30–40 гг. XIII в.

«А в шестый день рано приидоша погании ко граду, овии с огни, а ини с пороки, а инеи со тмочислеными лествицами» [239].

В китайской истории монгольской династии Юань («Юань ши»), составленной в 1369 г. и содержащей жизнеописания выдающихся монгольских военачальников, в частности участвовавших в европейском походе, сообщается лишь о двух крупных боевых столкновениях с русскими: битва на Калке (в жизнеописаниях Хэсьмайли (Исмаила) и Субутая (Субэдея)) и штурм Рязани (в жизнеописании Сянь-цзуна (Мунке) и тангута Сили Цяньбу) [240]. В жизнеописании Сили Цяньбу сообщается следующее: «Цяньбу сопровождал великого князя Баду [ Бату ] в походе на Россию. Подошли к городу Елицзянь [ вероятно, Рязань ]. 7 дней длилось великое сражение, (после чего) взяли его» [241]. А про будущего великого хана Мунке (Менгу) сказано, что он «вместе с великим князем Баду участвовал в карательном походе против русских, [ и когда ] дошли до города Елицзянь [ Рязань ], лично дрался в рукопашную, [ после чего ] разрушили ее [ Рязань ]» [242].

Эти сообщения явно указывают на особое значение битвы за Рязань, которую монголы считали одним из ключевых сражений всего похода. Спустя много лет в далеком Китае вспоминали кровопролитное семидневное сражение, а не короткий штурм города, как это отмечено в русской летописи. Кроме того, отмечалось личное участие одного из ханов в рукопашной схватке. Рязанцы заставили интервентов напрячь силы.

21 декабря Рязань пала. Большая часть населения, включая княжескую семью, монахов, клириков, женщин и детей, была вырезана [243]. Дома сожжены, церкви разграблены, алтари осквернены ( «во святых олтарех много крови пролиаше»). До сих пор археологи фиксируют на территории Старой Рязани большое количество коллективных могил того времени, руины, клады и толстый слой пожарища [244]. Город фактически закончил свое существование и, превратившись в руины, заполненные грудами мертвых тел, вскоре сошел до уровня села. Его статус изменился не сразу, но люди более в него не шли [245]. Это было тяжелое место, одно большое и неухоженное кладбище:

«И не оста во граде ни един живых, вси равно умроша и едину чашу смертную пиша. Несть во ту ни стонюща, ни плачюща: и ни отцу и матере о чадех, или чадом о отци и матери, ни брату о брате, ни ближнему роду, но вси вкупе мертви лежаща» [246].

Судя по сообщению Рашид-ад-Дина, в штурме Рязани приняло участие чуть ли не все войско Чингизидов, которое затем двинулось к суздальским пределам, к Коломне:

«Бату, Орда, Гуюк-хан, Менгу-каан, Кулкан, Кадан и Бури вместе осадили город Арпан [ вар. Риазан, Ариан, Риан; = Рязань ] и в три дня взяли. После того они овладели также городом Ике [= «город на Оке», Коломна ]» [247].

Трудно себе представить, что стало с городом, в который ворвались тумены сразу семи ханов (около 70 тысяч воинов) и который обороняли в основном необученные местные жители. Археологические материалы демонстрируют тотальное разорение основной части территории Рязанского княжества. Только отдаленные лесистые области на границе Муромской земли остались нетронутыми. Наиболее населенные районы по рекам Прони (Пронск, Ижеславец) и Оке (Белгород, Ужеск (Ожеск), Ольгов (Льгов), Переяславль-Рязанский, Борисов-Глебов) были пройдены «огнем и мечем». Многие поселения в этих местах прекратили свое существование [248]. Вероятно, монголы действительно мстили за некое оскорбление со стороны рязанцев. Жестокость с их стороны была проявлена совершенно исключительная.

Цитированное выше сообщение Рашид-ад-Дина позволяет также охарактеризовать ту группировку монгольских войск, которая действовала на этом направлении. Ранее приводился отрывок из письма венгерского монаха Юлиана, в котором тот описал четыре направления натиска татар:

1. Первая армия «у реки Этиль [ Ethyl ] на границах Руси [ Ruscie ] с восточного края подступила к Суздалю [ Sudal ]», то есть действовала в обход муромских лесов на левом берегу Волги, от Болгарии в направлении на Нижний Новгород, Городен Радилов, Кострому, Ярославль, Галич Мерский.

2. Вторая армия находилась «в южном направлении» и «нападала на границы Рязани».

3. Третья располагалась «против реки Дон [ Den ], близ замка Воронеж [ Ovcheruch ]», то есть служила гарантом против недружелюбных действий половцев.

4. Четвертая «осаждает всю Русь ( totam Rusciam )», то есть контролировала границы Южной Руси, ее коммуникации с половецкой степью и Северо-Востоком [249].

Как видно, вторая группа составляла подавляющую часть монгольской армии — 70 тысяч из предполагаемых 120 (примерно по 10 тысяч (один тумен) на каждого хана — участника похода). Соответственно на все другие направления приходилось не более 50 тысяч всадников, что не так и много, если учитывать протяженность фронта и масштаб задач. Полагаем, что большинство из этих вспомогательных частей концентрировались в южных регионах, а для действий первой группы был выделен небольшой отряд, который, кстати, позднее почти никак себя не проявил. Скорее всего, выделение волжского фронта наступления на Суздаль служило для растягивания сил противника и его дезинформации. Активных действий на этом направлении не предполагалось [250].

Создается впечатление, что Юрий Всеволодович попался практически на все военные хитрости Батыя. Он и отказался от вооруженной поддержки соседних княжеств, и переоценил искренность монгольских мирных инициатив, и неверно распределил свои военные ресурсы. О том, что Юрий Всеволодович не ожидал немедленного вторжения в Суздальскую землю, свидетельствует летописная фраза, в которой говорится о том, что он послал воеводу Еремея Глебовича к Коломне «в сторожах» [251]. Подойдя к Оке, дружинники встретили местного князя Романа Ингваревича, которому удалось избежать гибели в битве на р. Воронеж и увести часть дружины в свою вотчину. Вероятно, от него они узнали о событиях в Рязанских землях и о неуклонном намерении монголов двигаться далее на север. Судя по компилятивному изложению Тверской летописи, только после этой встречи великий князь Юрий направил к Коломне войска во главе со своим сыном Всеволодом:

«Князь же великий Юрий Всеволодичь Володимерский посла вь сторожехъ Иеремея воеводою, и сняся съ Романомъ Ингваревичемъ; Татарове же, вземше Рязань, поидоша х Коломне, и ту прииде противу ихь сынь великого князя Юриа Всеволодича изъ Володимера и Романъ Ингваревичь [съ] своими людми и оступиша ихъ Татарове» [252].