Яков Шафирович - Письма из Карелии 1941—1944

Ну, хватит об этом. Ты пишешь относительно того, что не знаешь, какие карточки прислать. А ты присылай все, что в двух экземплярах. Я не прошу присылать те, что по одной есть, потому что я на войне! Присылай самые разнообразные — так хочется напомнить прошлую жизнь в Ногинске. Ты их присылай по две-три в каждом письме, так вернее. Пропадут, так не все. А я уж думал, что ты прислать не хочешь. Итак жду в письмах карточек!

Ну, теперь относительно погоды. Днем еще светит солнце, однако греет мало. Ночью очень холодно. Темнеет часов с 8, часов в 6 уже довольно светло. Ночью пока еще бывает иногда луна, скоро ее не будет — тогда хоть глаз выколи. Два дня назад пришлось в разведке лежать у «фрицев» под носом всю ночь — так морозец пробрал довольно основательно. Лежали в гимнастерках, а под ними белье и все. А на траве и деревьях был иней. Выручили перчатки, что ты прислала мне осенью прошлого года. Я их сохранил. Без них было бы плохо, так как руки теперь мерзнут отчаянно. Не знаю как буду зимой. Руки очень беспокоят, сейчас — в виду осени — дождей — их сильно ломит. Ну, да ничего. Ты беспокоишься относительно моего здоровья. Оно ничего. Я, правда, очень слаб в руках: многого ими не сделаешь. Так же я малость закалился. Приходится теперь ходить в разведку в тыл врага на несколько суток. Походики в день км. по 60. Ну и ничего — справляюсь. Так что дойти из Ногинска в Москву за сутки теперь для меня не составляет трудов. Я в прошлом году, правда на лыжах 75 км за 11 часов проходил.

Очень интересно, что Лида пошла уже и в мою школу. Очевидно она стала уже солидного размера. А как же она ходить через жел. дорогу будет — сама? Придется пожелать ей всего хорошего в учебе! А как Сергей поживает? Что то он мне не хрена не пишет, а я написал бы да не на чем да и некогда. С новой работой делов прибавилось. Сегодня отдыхаем, а завтра вечером на ночь пойдем. Что-то будет?

Интересно, как он там живет? Скоро ли будет батькой? А как Надя поживает? Я ее письмо от 16 августа получил. Там полный отчет о всех ее тайнах душевных. Как ребята мои говорят: Яков опять получил «Сводку Информбюро». Ну, а это письмо уже слишком водяной характер носило так что я и не ответил на него. Скажи, что я и сам прекрасно знаю, что немцы подлецы, что их надо разбить и прочее. Мы же и бьем. И, надо сказать, не плохо. На юге вот уже несколько дней они не двигаются вперед. На западе наши пошли вперед. Ну, а мы помогаем истреблением немцев.

Так что недалек день, когда мы вздохнем спокойно. Все может окончиться гораздо раньше неужели вы думаете.

Ну, мама, как буд-то все. Желаю успехов в вашем труде и бытие.

Пишу малость коротковато — устал очень — спать хочу.

Ну, пока! Целую всех крепко.

Привет всем. Яков.

Обычно я не сообщал о предстоящем бое, сегодня вот написал, что завтра пойду в разведку за «языком». Ты не беспокойся, а для верности, вернувшись из разведки, я а я уверен что вернусь благополучно, сообщу открыткой. Если фрица поймаем пришлю тебе, а придем пустые — пришлю Наде. Ждите Я

50.

6 августа 42 г. 31 31 Опечатка. Правильно: 6 сентября 42 г.

Здравствуй, тетя Надя!

Согласно обещанию, данному в последнем письме, пишу это письмо. К сожалению пришлось писать тебе, а не маме. Хотя окончилось так может и к счастью. Сегодня получил твое «внеочередное» письмо, которое меня разозлило. Ждал новостей, ждал духа Ногинска, а ты радуешься в нем [ оторвано ] налетам.

Надя, жизнь моя идет своим чередом. Примерно раз в 3 — 5 дней хожу в разведку. Остальное время отдыхаю. Правда, бывают походы по вражеским тылам по нескольку дней, но это не часто. Вот немного трудно, я привык почти не прячась действовать, а в разведке и кашель и чихание погубить могут.

Так что немного приходится себя перебарывать. Думаю скоро приучусь. Ребята у нас хорошие, командир, чей я помощник непосредственный, малый хороший, смелый, я бы сказал отчаянно храбрый. Грузин из Гори. Дед его 125 лет (!) был участником кр-ка Маркса, прятал т. Сталина от полиции, а сейчас участник сел. хоз. выставки. Вот этот дед! Ну и племянник хороший. Я с ним вместе сплю, ем, учу его русскому языку. Вообщем живем дружно. В беде друг друга не бросим. Ну, пока. Жду фотокарточек в письмах. Привет всем.

Крепко целую маму. Привет — Яков

51.

17 сентября 42 г.

Здравствуй, мама! Вчера пришел я после недельного похода домой, в свою землянку. К великой моей радости меня уже ждали письма — одно т. Нади, два твоих от 3 и 10 сент. — оба с карточками. Радости не было границ.

А походик был трудный. Льют дожди, ночью озерка небольшие замерзают, покрываются коркой льда, 13 сент. и днем, впервые в этом году выпали «белые мухи». (В прошлом году снег впервые пошел 18 сентября.) Как видишь погодка весьма не жаркая. Вот по такой погодке мы и совершили свой рейд по немецкому тылу. Ночью итти нельзя — ничего не видно на расстоянии метра — так спим, вернее трясемся под елкой, т.к. мороз, а ноги насквозь мокрые, после дневного хождения по болотам, утром перекусишь сухарями и английской колбасой и опять идешь по сопкам, болотам, а за плечами патроны, продукты, винтовка и прочее. Костров ни каких разводить нельзя, конечно. Так что досталось крепенько. Подошвы чуть к ботинкам не примерзли, а плечи и сейчас ноют!

Ну, сейчас все это позади, сижу в теплой землянке, ем горячие суп и кашу и, главное, имею попрежнему на плечах голову, а два дня назад она могла и отлететь! Опять мне повезло, опять живой, целый и невредимый остался. А был одной ногой здесь, другой там. Сама пойми: я вел четырех бойцов по немецкому тылу по компасу несколько десятков километров. А если бы сбился, если бы налетели на засаду, в пятером-то. Но ничего — вышли благополучно и задание командира выполнили. Пока нас шло много — так и итти не страшно, а впятером то когда нас отослали — так жутковато было. Зато сейчас так приятно отдыхать и перечитывать ваши замечательные письма! Да, мама, осень эта будет трудной, придется повоевать, не знаю выведет ли меня на этот раз моя звезда. Ну, зато надо же, наконец, покончить с врагом, а то уж надоела вся эта музыка. А кончать, конечно, за нас никто не будет. Конечно, кое кто из нас не вернется, но уж, мать, драться мы будем крепко! Злые все как черти! Уж и дадим живоглотам жару! Я вот три дня назад видел трупы красноармейцев у них в тылу, сожженные на костре, так что на тяжелый случай гранаты приготовлены: подорвусь, но не сдамся! Ох и жарко же скоро немцам будет!!! Ох как жарко! Не все коту масленица, приходит и великий пост! Ну, а перед боями всегда так радует письма из дома. Только и живешь ожиданием их. А тут еще карточки! Они так напомнили прекрасное прошлое. Так захотелось в Ногинск, в родные края! Жаль если моя путевка в жизнь приведет к финишу в Карелии!