Яков Шафирович - Письма из Карелии 1941—1944

Да, показал сегодня врачу ногу. Она говорит что опухоль в подъеме, увеличивающаяся при ходьбе — от того что нога застужена (я 15 ч. лежал в ледяной воде) и что год-два это будет продолжаться.

Привет всем.

Целую Я

65.

Здравствуй, Надя! Нахожусь в доме отдыха, отдыхаю. Сплю в нижнем белье — вот блаженство! День мой распределен так. После завтрака надеваю лыжи и со своим другом, с которым воевал вместе, на фронт приехал вместе и медали получали вместе, отправляюсь кататься на лыжах по горам. Здесь мы ездим в одних гимнастерках, пустые, так что легко — чем выше гора, тем с большим интересом лезем на нее, тем пикантнее получается падение при спуске с горы. Затем обед, после чего мертвый час. После мертвого часа шахматы, домино, газеты, кой-какие книги и прочее. Затем ужин. Посли ужина кино или концерт или же мы с другом отправляемся в гости к медицине. Там нас неплохо встречают и время проходит весело и быстро. «Счастливые часов не наблюдают» — вот и утро, надо итти завтракать, поспим после!..

Таким образом время проходит со сногсшибательной быстротой. 6 дней отдыха скоро на исходе, осталось еще два дня. А затем опять воевать. Сейчас воевать хреново — холодно. Как ни хорошее обмундирование, а недельку прожить на снегу под северным сиянием нелегко. Но ничего не поделаешь — «война есть война». Повоюем — нам не впервой.

Надя, раньше меня никогда не оценивали сразу. Поживут — увидят — оценят, а сразу, очевидно, я не производил особо хорошего впечатления, да, надо сказать, и не старался никогда. А вот сейчас при встречах, знакомствах и т. д. люди сразу относятся с большим уважением, потому что смотрят не только на мою физиономию, но и на грудь. Как-то чудно! Получается, словно у меня на лбу написано — [ зачеркнуто: <���хороший парень>] аттестация.

Ну, а как вы поживаете? Напиши поподробнее. Мне написали, что мама недостаточно бережет себя — очень много работает. Ты уж последи за ней непременно, а то я, воюя, стараюсь целым остаться, а вы в тылу этому важному вопросу уделяете мало внимания.

А я собираюсь наперекор всем гитлеровским войскам еще сходить с вами в МХАТ. Представь себе идем мы по фоэ!.. Я думаю — со мной в компании итти совестно не будет. Не то что с разными тыловыми крысами — вроде Бориса М. Таким супчикам — приедем — вероятно придется ни одному морду понабивать. Они в тылу засиделись, зазнались, а мы народ теперь — весьма нервный и заслуженно гордый. Помню в г. Архангельске мы одного фраера крепко избили, хотел нас «нижних чинов» ни во что поставить. Дали ему понять!

Ну, что еще написать? Фрицы наши еще достаточно сильны, но прежней прыти уже нет, смирными стали.

Надя, на днях меня будут фотографировать на кандидатскую карточку. Постараюсь обмозговать одну лишнюю. Если выйдет — пришлю.

Ну, пока вроде все. От вас, вероятно писем у меня дома скопилось. Напишу тогда. Прошу только учесть, что дни у меня теперь (после дома отдыха) очень занятые, свободного времен и на сон еле хватает, не говоря о днях, когда приходится выполнять боевые задания. Так что не беспокойтесь — а заранее предупреждаю — буду писать редко. Зато постараюсь метко.

Ну, счастливо. Поздравляю с новым годом.

Привет Я

66.

Здравствуй, мама!

Последнее письмо писал я из дома отдыха. В ночь, когда я вернулся из него, мне с моим другом пришлось итти на выполнение боевой задачи. Его сразу же ранило. Меня опять — пронесло.

Затем 25 в ночь опять я воевать пошел и на этот раз налетел на фашистский «сюрприз» — на мину, которые рвутся, если зацепишь за тянушийся к ней провод.

Вот я и зацепился! Раздался взрыв и я сделал в воздухе настоящие сартомортале. В итоге я сейчас снова в госпитале. Верный своим правилам я и сейчас привожу описание моего ранения: один осколок (все они очень маленькие) попал в живот около пупка. Я очень боялся за живот, однако оказалось, что прошел под кожей и ничего не повредил. Так что я кушаю и прочее — все нормально.

Второй осколочек воткнулся возле коленки левой ноги. Сустава не повредил, однако «на всякий случай» левую ногу положили в гипс от пятки до паха. Остальные три осколка повредили мягкие ткани правой ноги. Вот и все. Ни одна рана не гноится, чувствую себя превосходно. Через месячишко все раны заживут и вернусь в строй, если не задержит левая коленка. Думаю, что с ней будет все благополучно.

Вот коротко о моих приключениях.

Сейчас привыкаю к лежачему образу жизни. Лежу в госпитале, в котором лежал в прошлый раз, кругом знакомые лица, радостные встречи, вздохи и прочее. Опять за книжки взялся. Ну, что еще, все кажется.

Общее самочувствие прекрасное, аппетит хороший, температура нормальная.

Мама, а ведь потеха! У меня теперь ранены обе руки, ноги, грудь, живот, одна голова осталась. И все не только не убьет никак, но и покалечить не может.

Мама, ты обо мне не беспокойся, ибо как видишь у меня все довольно благополучно.

Посылка твоя пришла, но получить не успел, сейчас напишу, чтобы переслали.

Ну, вот все. Пишите побольше, но только мне, очень прошу. Не глупи, как в прошлый раз.

Передавай всем привет.

Крепко целую всех. Яков

Лежу со своим командиром, замечательным человеком, очень веселым. Командование оценило эту операцию, которую мы с ним напару провели — 5 лестницей!

67.

4 января 43 г.

Здравствуй, Надя! Дела мои идут прекрасно. Чувствую себя очень хорошо. Вот только плохо, что приходится вести лежачий образ жизни: одна нога в гипсе, другая в шине.

Рана в живот уже почти зажила. Остальные тоже выглядят очень хорошо. На днях я перееду для окончания лечения в город, где Вася находится. Лелею мечту с ним встретиться.

Новый год встречал, глядя в потолок. Правда накормили нас настоящей кулибякой.

Вот коротенько и все. А как у вас дела с печкой, починили?

Как перееду, пришлю письмо с адресом.

Ну, пока.

Привет всем.

Маму целую крепко. Я.

68.

12 января 43 г.

Здравствуй, Надя! Сегодня я решил представить вашему медицинскому вниманию подробный отчет о моих делах. Когда меня ранило я умудрился на покалеченных ногах пройти целых полтора километра. Это путешествие я помню в мельчайших подробностях. Так приятно было лежать, но, я каждый раз сверхчеловеческим усилием воли заставлял себя подняться и в результате дошел. А как добрался до своих, как миновала опасность плена, так и шевельнуть ногами уже не мог. Когда я чувствовал, что в животе тоже колит, то спрашивал, помню, себя: «неужели умру?» И так становилась жалко себя, честное слово!

По приезде в госпиталь вначале чувствовал себя плоховато. Было температура. Мне влили не много, не мало — поллитра крови, вероятно женской, так я все смеялся, что у меня теперь «бабий» характер будет. Врачи уверяли, что этого не случится! Затем меня эвакуировали в г. Кировск, чему я был несказанно рад, так как здесь Васька Галкин.