Мстислав Цявловский - Книга воспоминаний о Пушкине

Из обширной мемуарной литературы о Пушкине в настоящей книге собраны лишь воспоминания, напечатанные в 1837—1899 гг. в журналах и газетах и никогда после того не перепечатывавшиеся. Не включены и воспоминания, печатавшиеся в журналах «Русский архив», «Русская старина», «Исторический вестник», «Былое» и «Голос минувшего». Погребённые таким образом в периодических изданиях, часто с трудом находимых, перепечатываемые воспоминания в лучшем случае известны лишь небольшому кругу специалистов. В тексте воспоминаний мы не позволили себе делать никаких сокращений.

Воспоминания снабжены примечаниями, написанными А. А. Лапиным. Задача их не только дать сведения об упоминаемых лицах и фактах, но и выяснить степень достоверности сообщаемого, и указать ошибки. Краткая оценка воспоминаний сделана нами во вступительных заметках.

Воспоминания В. П. Горчакова приготовлены к печати П. С. Шереметевым, которому принадлежат вступительная заметка и примечания к этим воспоминаниям.

М. Цявловский.

Автор статьи «Сельцо Захарово» («Москвитянин», 1851 г., ч. III, № 9 и 10, май, кн. 1 и 2, отд. соврем. извест. стр. 29—32) — известный поэт и переводчик немецких, английских и главным образом славянских поэтов, Николай Васильевич Берг (1823—1884).

Статья Берга, ценная рассказом дочери Арины Родионовны, замечательна ещё тем, что вызвала любопытное воспоминание А. Ю. Пушкина.

На 38-й версте от Москвы, по Смоленской дороге, есть поворот из села Вязём [1] Село Вязёмы было вотчиной боярина Бориса Фёдоровича Годунова (им выстроена здесь в 1590—1600 г., церковь и звонница); позже — загородный дворец Дмитрия Самозванца и место стоянки (в 1606 г.) его невесты Марины Мнишек; позднее дворцовая вотчина первых царей Романовых; с 1694 г. жалованная вотчина кн. Бориса Алексеевича Голицына, воспитателя Петра I. В роду князей Голицыных Вязёмы оставались вплоть до революции. В 1812 г. здесь ночевали Кутузов и Наполеон, а владел в это время Вязёмами кн. Борис Владимирович Голицын. Им и его братом кн. Дмитр. Влад. Голицыным (бывшим московским генер.-губернатором) собрана в Вязёмах замечательная библиотека. Расположены Вяземы в 1 1 / 2 клм. от станции Голицыно Моск.-Белорусско-Балтийской (Александровской) ж. дор. направо, в сельцо Захарово [2] Сельцо Захарово находится в 4-х клм от ст. Голицыно Моск.-Белорусско-Балтийской (Александровской) жел. дор. (44 клм. от Москвы); проходящая невдалеке железнодорожная ветка от Голицына на Звенигород остановки около Захарова не имеет. . Лет сорок тому назад Захарово принадлежало Осипу Абрамовичу [3] Ганнибал Осип (Яннуарий) Абрамович (р. 20. I. 1744, ум. 12. X. 1806) — дед Пушкина. Служил в артиллерии майором; в отставку вышел с чином флота артиллерии капитана 2 ранга; затем служил заседателем Псковского Совестного Суда, советником (с 1778 г.) Псковского Наместнического, а с 1780 г. С.-Петербурского Губернского Правления. [Возврат к примечанию [568] ] и Марье Алексеевне Ганнибаловым [4] Ганнибал Марья Алексеевна (р. 20. I. 1745, ум. 27. VI. 1818) урождённая Пушкина; замужем за Осипом Абрам. Ганнибалом с 1773 г.; родная бабушка поэта по матери и троюродная сестра отца поэта. Захарово принадлежало ей одной, а не совместно с мужем; смотри об этом следующее воспоминание. [Возврат к примечанию [13] ] . Здесь провёл первые годы своего детства А. С. Пушкин. Я случайно узнал об этом от теперешнего помещика сельца Захарова, H. Н. О—ва [5] В «Указателе селений и жителей уездов Московской губернии», составленном К. Нистремом (М. 1852 г.) на стр. 367 сказано: «Сельцо Захарово, 1-го стана, чиновницы 12 кл. Орловой Авдотьи Александровны. 95 душ м. п., 106 ж., 16 дворов, 40 вёрст от столицы, 12 от уездного города Звенигорода, близ Смоленского тракта». Кто был указанный владелец H. Н. Орлов, нам неизвестно. , который живёт в том самом доме, где жили прежние владельцы. По бокам этого дома были в то время флигеля, и в одном из них помещались дети с гувернанткой, братья Александра Сергеевича и он [6] У Пушкина было два брата и сестра: Ольга Сергеевна, в замужестве Павлищева (р. 20. XII. 1797, ум. 2. V. 1868). [Возврат к примечанию [19] ] Лев Сергеевич (р. 17. IV. 1805, ум. 19. VII. 1852 в Одессе) служил с 1824 г. в департаменте духовных дел иностранных исповеданий; с 1827 г. юнкером в Нижегородском драгунском полку; в 1831 г. переведён в Финляндский драгунский полк; в 1832 г. уволен капитаном; в 1834 г. служил в Минист. внутренних дел; с 1836 г. снова служил на военной службе в чине штабс-капитана при отдельном Кавказском корпусе; с 1840 г. прикомандирован к Ставропольскому Казачьему полку; с 1843 г. перешёл на службу в Петербургскую, а затем Одесскую портовую таможню; в 1849 г. произведён в надворные советники. Во время военной службы находился в сражениях и походах на Кавказе. [Возврат к примечанию [479] ] Николай Сергеевич (р. 26. III. 1801, ум. 30. VII. 1807); похоронен в с. Вязёмах. Могила его находится против алтаря нижней Никольской церкви. . Впоследствии флигеля, по ветхости, сломаны, а дом остался почти в таком же виде, в каком был при Ганнибаловых. Добрый хозяин водил меня по саду и показывал места, которые особенно любил ребёнок — Пушкин. Прежде всего мы осмотрели небольшую берёзовую рощицу, находящуюся неподалёку от дому, почти у самых ворот. Посредине её стоял прежде стол, со скамьями кругом. Здесь, в хорошие летние дни, Ганнибаловы обедывали и пили чай. Маленький Пушкин любил эту рощицу и даже, говорят, желал быть в ней похоронен. Он говорил об этом повару своей бабушки, к которому был особенно привязан, вероятно, потому, что этот повар был человек словоохотливый и бойкий. Впоследствии он убежал в Польшу и сделался из Александра Фролова паном Мартыном Колесницким… Из рощицы мы пошли на берег пруда, где сохранилась ещё огромная липа, около которой прежде была полукруглая скамейка. Говорят, что Пушкин часто сиживал на этой скамейке и любил тут играть. От липы очень хороший вид на пруд, которого другой берег покрыт тёмным еловым лесом Прежде вокруг липы стояло несколько берёз, которые, как говорят, были все исписаны стихами Пушкина. От этих берёз остались только гнилые пни; впрочем, немного дальше уцелела одна, на которой ещё заметны следы какого-то письма. Я мог разобрать совершенно ясно только несколько букв: окр. . . .къ и ваютъ. . . .

Многие из стариков, живущих в сельце Захарове, помнят маленького Пушкина. Но особенно помнит его дочь его няни [7] Её звали Арина Родионовна. , его знаменитой няни, которую он так любил и даже прославил в стихах. Её зовут Марья, по отчеству Фёдоровна. Нельзя не верить её простым, безыскусственным рассказам о детстве Александра Сергеевича, которого она, сама того не чувствуя, почему-то называет Алексеем Александровичем, хотя и помнит, как звали его отца и других родственников. Я был у ней в избе, и весь мой разговор с нею постараюсь передать читателям. Трудно расшевелить русского человека и заставить его рассказать что-либо порядком. Так было и с Марьей. Сначала она ничего не могла припомнить об Александре Сергеевиче, кроме того, что «они были умные такие и добрые такие!» Но потом, мало по малу, она оживилась, и сама собой, почти без всякого побуждения, рассказала всё, что только знает и помнит.