Денис Хрусталёв - Северные крестоносцы. Русь в борьбе за сферы влияния в Восточной Прибалтике XII–XIII вв. Том 1

«Въ второе же лето по возвращении с победы[ на Неве ] князя Александра приидоша пакы от Западныя страны и возградиша град въ отечестве Александрове. Князь же Александръ воскоре иде и изверже град их из основания, а самых извеша и овех с собою поведе, а инех, помиловавъ, отпусти, бе бо милостивъ паче меры» [1058].

Примечательно, что автор ЖАН, не пользовавшийся письменными источниками, почти дословно повторяет подробности проведенных Александром репрессий. По летописи, были наказаны только водские сторонники крестоносцев. А ЖАН сообщает и о казнях среди немцев. В любом случае, если это припоминалось спустя четверть века, немецкий полон, приведенный в 1241 г. в Новгород, был велик. Вероятно, среди пленных преобладала знать, за которую можно было получить выкуп.

Летописный рассказ указывает, что период между освобождением Копорья и походом на Псков был значительным — возможно, более полугода. Известно, что для новой кампании Александр привел суздальские полки с братом Андреем, что требовало времени, но не такого значительного. Надо полагать, основной причиной задержки были новгородцы, которых требовалось еще убедить в необходимости новой войны.

Псковичи, как мы писали, вполне законно приняли власть Ордена, и новгородцы не считали себя вправе это оспаривать. Позднее псковичи примут у себя литовского князя Довмонта и тоже не будут при этом оглядываться на Новгород. В 1241 г. Александру еще следовало доказать, что немцы в Пскове представляют угрозу соседям с Волхова, а кроме того, угнетают местных жителей и грабят новгородские села [1059]. Необходимо было наделить уверенностью в успехе и собственного отца. Тяжело представить, что великий князь выделил полки для войны на далеком чудском порубежье, в то время как монголы разоряли южнорусские земли. Скорее всего, Ярослав отправил «низовцев» к Пскову, когда узнал, что Батый далеко углубился в Европу — на 1241–1242 гг. выпадает европейский поход монголов [1060].

Об освобождении Александром Пскова летопись сообщает в начале статьи 6750 мартовского года (март 1242 — февраль 1243 г.):

«Поиде князь Олександръ с новгородци и с братомь Андреемь и с низовци на Чюдьскую землю на Немци и зая вси пути и до Пльскова; и изгони князь Пльсковъ, изъима Немци и Чюдь, и сковавъ поточи в Новъгородъ, а самъ поиде на Чюдь» [1061].

В нескольких строчках описано масштабное предприятие, требовавшее немалой подготовки и талантливого управления. Было собрано новгородское ополчение и приведены суздальские полки — с Низовской земли — «низовци», возглавляемые князем Андреем Ярославичем. Обращает на себя внимание летописный акцент, указывающий на то, что целью похода изначально была «Чудская земля» и «немцы» — Псков представлен как промежуточный этап [1062]. Судя по всему, штурмовать Псковскую крепость не собирались. Были перекрыты все пути к городу, поставлены под контроль снабжение и коммуникации. Судя по всему, «мягкая блокада» действовала не долго. Воспользовавшись удобным моментом, Александр Ярославич с дружиной коротким налетом («изгоном») захватил Псков. Немецкие фогты и сопровождавший их отряд эстонцев были арестованы. О каком-либо кровопролитии при занятии Пскова не сообщает и ЛРХ:

Как видим, «братьев» и «кнехтов» Александр «выгнал», а не перебил. Хотя псковская летопись сообщает об этом достаточно резко:

«Пришед князь Александръ и изби Немець во граде Пскове, и градъ Псковъ избави от безбожных Немець, помощию Святыя Троица» [1064].

Здесь ощущается текстологическая связь с ЖАН, где фигурирует и «избиение», и указание на «безбожность» интервентов:

«Он же[ Александр Ярославич ] въскоре градъ Псковъ изгна и немець изсече, а инех повяза и град свободи от безбожных немець» [1065].

Поздний агиограф все же отмечает гибель некоторых захватчиков при «изгоне» Пскова, который, надо полагать, действительно не был кровопролитным. Симпатии псковичей были на стороне новгородцев. Городская летопись потом специально отмечала участие псковских полков в Ледовом побоище. И нигде мы не видим указаний на репрессии среди псковичей, участников сдачи города немцам.

Вероятно, князь Александр не стал задерживать свою армию в Пскове, но немедленно продолжил марш в Чудскую землю — во владения Дерптского епископа. По псковским летописям, немцы хозяйничали в городе «два лета» — с 6748 (март 1240 — февраль 1241) по 6750 (март 1242 — февраль 1243) мартовский год [1066]. Псков был освобожден не ранее марта 1242 г., а 5 апреля 1242 г. уже состоялось Ледовое побоище.

Этому есть некоторые возражения. ЛРХ представляет события как два похода. Первый произвел на Псков «король Новгорода», а второй — в Эстонию — король Александр из Суздаля:

«[ После изгнания братьев из Пскова ]

Король Новгорода ( der kunic von Nogarden ) ушел в свою землю,

Недолго было спокойно.

Есть город большой и просторный

Также на Руси ( in Rûzen lande ).

Суздалем ( Susdal ) он называется.

Александром ( Alexander ) звали его,

Кто в то время там был королем.

Своим подданным он велел собираться

В поход. Русским их неудачи обидны были.

Быстро они собрались» [1067].

Вероятно, так запомнилось произошедшее в Ливонии, где считали, что в Ледовом бою они сошлись исключительно с суздальскими полками, выступавшими наиболее значительной и боеспособной частью армии князя Александра, впоследствии великого князя Владимирского (Суздальского). Кроме того, ливонцы вполне отдавали себе отчет, что захват Пскова был их агрессией против Руси. Эту агрессию пресекли новгородцы. А потом некий далекий суздальский король Александр совершил в свою очередь агрессию против земли братьев и их союзника Дерптского епископа. Идеологически автору ЛРХ было важно представить дело не как продолжение борьбы за Псков, а как новое, ничем не оправданное вторжение в Эстонию.

Ближе к истине русские летописи, которые показывают весь поход Александра Ярославича весной 1242 г. как нацеленный на борьбу с «немцами»: захват Пскова и вторжение в Эстонию — это его этапы. Краткое известие об этом, сохранившееся в Суздальской летописи, сообщает: