Александр Шубин - Великая Российская революция: от Февраля к Октябрю 1917 года

Но опираться на большевизирующиеся Советы - опасно. Умеренные социалисты все еще искали «революционных» либералов, которые могли бы соответствовать догме о представительстве класса буржуазии во власти, служить противовесом левому крылу «демократии» и в то же время не мешать проведению назревших и перезревших преобразований. Но в реальной России не имелось влиятельной партии «демократии», которая не была бы при этом социалистической. Проект Революционно-демократической партии «не пошел» - она не пользовалась влиянием в среде буржуазии, да и вообще в какой-либо социальной среде. Как иронизировал Троцкий, «где эта буржуазия, с которой они хотят коалироваться? Буржуазия, газет не имеющая, политической партии не образующая, в думах и земствах не сидящая?» 1156

Чернов продолжал настаивать: «Социалисты должны сказать, что нужна коалиция не только с социалистами, но просто с демократами, с которыми нам по пути до известного предела» 1157 . Если социалисты возьмут власть одни, без буржуазии, как предлагают большевики и левые эсеры, то им скажут: «Где же ваш социализм?» 1158 Получалось, что партнеры нужны социалистам для того, чтобы сваливать на «общеде-мократов» недостатки новой политики и подождать с началом социалистических преобразований. Предстояли выборы, и эсеры не хотели отвечать за то, что социалистическая политика не сможет дать быстрого улучшения ситуации.

Но еще важнее и долгосрочнее был фактор личных связей эсеровских лидеров. Ведь если создавать однородное демократическое правительство (а на это были согласны и правые большевики), то придется не только расстаться с Керенским, но и вступить в конфликт с правым крылом эсеров. Пройдя огонь, воду и медные трубы, ветераны партии меняли взгляды в разных направлениях, но прошлое в большей степени связывало Чернова с правым крылом ПСР, ориентировавшимся на Керенского, чем с левым, искавшим компромисса с грубыми и агрессивными большевиками. Чернов считал невозможным «отсечь» «бабушку» Брешко-Брешковскую и Авксентьева (а значит, и поддержанного ими мартовского эсера Керенского, которого сам же публично критиковал): «Я не намерен ломом разрушить то здание, которое мы -кучка людей - строили по камням» 1159 .

Позднее, обдумывая причины поражения эсеров, Чернов утверждал: «Исключительно потому, что ПСР не оказалась достаточно сплоченной и решительной, чтобы возглавить во второй половине 1917 г. нарастающую революцию, взяв власть, которая сама шла ей в руки, -исключительно поэтому революционная волна перекатилась через ее голову, вынеся на своем гребне партию большевиков, которая, повинуясь логике событий, похитила у партии с.-р. важнейшие лозунги, составлявшие ее силу, только для того, чтобы изуродовать и извратить их на практике.. .» 1160

Но ПСР потому и не смогла возглавить «нарастающую революцию», что была еще относительно единой, чтобы правое крыло могло парализовать Чернова и партийный центр в их стремлении к углублению революции. Попытки Чернова «создать в сентябре 1917 г. правительство из социалистических партий, чтобы выбить козыри из рук большевиков и продержаться до Учредительного собрания, были блокированы Н. Д. Авксентьевым, И. И. Фондаминским, В. М. Зензино-вым, А. Р. Гоцем» 1161 . Чтобы сплотиться в проведении курса на углубление революции, следовало сначала размежеваться с правыми в ПСР, как бы ни велики были их прежние заслуги. А на это Чернов и другие центристы не решились.

В результате Виктор Михайлович Чернов, один из самых популярных людей страны и признанный лидер одной из самых популярных партий, на глазах терял авторитет. Стремясь сохранить единство с правым крылом партии и в то же время во многом сочувствуя левому, он воздерживался при решающих голосованиях на Демократическом совещании, и в результате полевевший эсеровский партийный центр потерял влияние, а левым эсерам не осталось другого пути, кроме раскола, что ослабляло именно тех эсеров, которые все еще оставались революционерами-социалистами.

Не удивительно, что «крупнейшая и одна из влиятельнейших партий России в 1917 г. в ответственнейшие и переломные моменты революции и Гражданской войны оказалась фактически неуправляемой из-за раздиравших ее на части (как в переносном, так и в прямом смысле этого слова) внутрипартийных разногласий» 1162 . Решить эту проблему можно было только отколом от партии правого или левого крыла. Идейно Чернов и центристы были ближе к левым, организационно - к правым.

Чернов колебался между сохранением единства партии и прямой атакой на Временное правительство, между коалицией без кадетов и коалицией социалистов. Чернов писал в октябре, что коалиционное правительство «висит в воздухе» и «сейчас массы тянутся именно к социалистическим лозунгам и партиям, а следовательно, пришел их исторический черед - показать свою способность спасти родину и революцию» 1163 . Но Чернову не хватило воли, чтобы прямо и решительно выступить за это, объединив вокруг левого центра ПСР сторонников социалистической коалиции от правых большевиков до левых меньшевиков и левых эсеров. Осознание необходимости социалистического правительства пришло к нему слишком поздно, а понимание опасностей, которые встанут перед социалистическим правительством, заставляло колебаться и ждать Учредительного собрания, которое, как казалось, придаст социалистическому правительству дополнительный авторитет в решении его крайне трудных задач. Чернов понимал, что большевики в этих условиях могут перехватить инициативу, но не верил, что им удастся удержаться. Ведь большевикам «придется у власти делать все то, что они предавали анафеме в оппозиции» 1164 .

Политической перегруппировке препятствовало и «отставание» от ситуации большинства провинциальных организаций соцпартий, где не готовы были принимать размежевание социалистов на правых и левых.

Подробнее соображения довлели и над правыми большевиками -они не могли пойти на раскол с Лениным ради того, чтобы договориться с Черновым и Мартовым. Чтобы компромисс левых получился, к нему должны были одновременно стремиться и Чернов, и Гоц, и Мартов, и Дан, и Ленин. Ленин прозондировал готовность социалистов к компромиссу и убедился, что ее нет. Это подтверждала и конфронтационная позиция социалистов в Петросовете 9 сентября. Уже 12 сентября Ленин отказался от своих компромиссных предложений и пришел к выводу: «Большевики должны взять власть», причем с помощью восстания. Других средств преодоления кризиса нет.

Но Ленин находился не в Петрограде, а в Финляндии. А реально руководившие партией Каменев и Троцкий попытались еще раз надавить на социалистов в ходе Демократического совещания.