Александр Шубин - Великая Российская революция: от Февраля к Октябрю 1917 года

3 июля Церетели предложил коллегам по «звездной палате» пока заменить ушедших министров временных управляющих министерствами и для создания новой власти созвать в ближайшее время посвященное этому заседание ЦИК и ИК СКД. 4 июля у него возникла идея даже созвать II съезд Советов рабочих и солдатских депутатов в Москве 698 , то есть вне давления радикальных воинских частей и городских низов. Фракции эсеров и меньшевиков в исполкоме Петросовета поддержали этот план. Под давлением левых (но уже не улицы, так как демонстрация к моменту голосования закончилась) была принята резолюция, сформулированная по компромиссному проекту эсера Гоца. В соответствии с ней власть может перейти к Советам, но только по решению широкого собрания исполкомов с представителями с мест. Оно планировалось через две недели 699 , но так и не было проведено. В начале июля социалисты колебались и вот-вот могли пойти на компромисс с большевиками на основе социалистической многопартийности. Но затем ситуация радикально изменилась.

В ходе дальнейших событий шанс начать масштабные социальные преобразования, который эта ситуация предоставляла умеренным социалистам, был упущен. Они не перехватили лозунг «Вся власть Советам!» тогда, когда обладали большинством в Советах, не втянули большевиков и анархистов в систему власти (что позволило бы связать их ответственностью). Вместо этого в социалистических партиях возобладала линия Керенского и его сторонников - они принялись репрессивными методами отстаивать прежнюю систему коалиции с кадетами, которая уже завела демократов в тупик.

Ситуацию обострили вооруженные столкновения июля, произошедшие между сторонниками и противниками демонстрантов (в большинстве случаев именно революционные колонны подвергались обстрелу). Даже жандармский генерал А. И. Спиридович, настроенный к большевикам резко враждебно, признавал, что 3 июля «публика напала на автомобили, в которых находились солдаты и рабочие с пулеметами» 700 .

4 июля демонстрантов обстреляли из пулеметов на Литейном и Невском проспектах. Происходили перестрелки солдат с казаками. Казаки и некоторые свидетели утверждали, что солдаты открыли по ним огонь первыми. Но по ним стреляли и неизвестные лица 701 . Не исключено, что огонь по солдатам открыли противники демонстрации, а казаки попали под ответный огонь. Но в результате этих событий «народ на улице был сильно возбужден против казаков» 702 .

Всего в июльские дни погибло 56 человек 703 .

Перед Таврическим дворцом образовалось море вооруженных демонстрантов, которые требовали, чтобы социалисты взяли власть без кадетов. По рассказу Милюкова, разгоряченный демонстрант кричал Чернову: «Принимай, сукин сын, власть, коли дают!» 704 Даже если это байка (в показаниях Виктора Михайловича о его выходе к демонстрантам ничего подобного нет), она неплохо характеризует атмосферу, возникшую перед Таврическим дворцом. Демонстранты стали ломиться внутрь здания.

Пытавшийся успокоить демонстрантов Чернов заявил, что решение по поводу кризиса власти должен принять Совет, а демонстрантам надо расходиться. Он ответил на вопросы о прохождении земельного закона, которому как раз помешал кризис власти. Некоторые люди вокруг были настроены агрессивно в отношении министра. Закончив речь, Чернов отправился к входу в Таврический, но тут матрос схватил его за руку: «Стой, куда идешь, больно скоро хочешь». Матросы взяли Чернова и повлекли его к автомобилю, министр вот-вот мог оказаться в заложниках у экстремистов, что могло повлечь катастрофические политические последствия. Стеклов, Д. Б. Рязанов, Раскольников и другие лидеры демонстрации пытались освободить Чернова, но безуспешно - они даже получили тычки прикладами и кулаками. Чернов сел в автомобиль вместе с несколькими членами Совета, которые вызвались ехать с ним. В этот момент к автомобилю подошел Троцкий, который спросил матросов, знают ли они его. Матросы знали. Тогда Троцкий взобрался на автомобиль и произнес речь во славу кронштадтских матросов и спросил: «Не правда ли, я не ошибаюсь, здесь нет никого, кто был бы за насилие, кто за насилие, поднимите руки». Обескураженные матросы не решились перечить Троцкому, и он торжественно объявил Чернову, что тот свободен 705 . Чернов вернулся в здание, но этот эпизод вряд ли улучшил его отношение к левым радикалам.

В этих условиях Чернов, склонявшийся к идее левого правительства, не стал настаивать на ней. Площадь перед Таврическим дворцом была заполнена вооруженными людьми. Время от времени демонстранты проникали в зал заседаний, произносили речи, в которых требовали взять власть, арестовать министров-капиталистов, выйти для объяснений к возбужденной толпе. Но к вечеру 4 июля ситуация изменилась. Требования были высказаны, и демонстранты не знали, что дальше делать - они стали расходиться. Это не значит, что они не могли бы собраться и на следующий день. Но к 5 июля большинство ЦИК уже заручилось поддержкой воинских частей, готовых противостоять «бунту».

Против него правящая группа считала возможным бороться любыми средствами. 4 июля министром юстиции П. Н. Переверзевым стали распространяться материалы о том, что Ленин является немецким шпионом. Даже по мнению меньшевиков, эти материалы были крайне неубедительными 706 . Чхеидзе обзванивал редакции крупнейших газет с требованием воздержаться от публикации непроверенных данных 707 . Правительственное сообщение было напечатано 5 июля в газете «Живое слово», пользовавшейся репутацией бульварного издания, но публикация имела грандиозный резонанс. Сообщение было основано на путаных показаниях некоего Ермоленко, который был в плену завербован немцами и заслан в Россию. Тут он во всем сознался и сообщил стратегическую информацию о том, что большевики финансируются Германией через Гельфанда (Парвуса) и Фюрстенберга (Ганецкого). С какой стати немецкое командование должно было сообщать эти сведения первому попавшемуся мелкому агенту? Очевидно, что следователи Временного правительства не имели доказательств своей версии и решили «слить» ее таким образом. Но мало кто вникал в юридические детали в разгоряченной политической обстановке.

История с получением большевиками денег обрастала подробностями, цифры неудержимо шли вверх с каждым новым слухом. Командующий округом Половцов возмущался, что правительство проявляло излишнюю щепетильность, когда у него под носом большевики подкупали гарнизон на переправленные из Швеции деньги, «за один месяц, помню, прошло таким образом 10 миллионов рублей» 708 , - «свидетельствовал» генерал так, будто банкноты перегружали у него на глазах.

Воздействие этой агитации на колеблющуюся часть войск, а также полный тупик, в котором оказались радикалы из-за отказа советских лидеров взять всю власть от имени Советов, привели к прекращению волнений уже 5 июля. Как можно бороться за власть Советов, которые от нее отказываются?