Л Викторова - Монголы

званием народности упоминалась и племенная принадлежность, а знать присоединяла еще и название рода.

Сознание общекиданьского единства покоилось на памяти о генетическом родстве, общности языка, материальной и духовной культуры, создававших в комплексе этнопсихологический стереотип, выражавшийся в поведении, одежде, отправлениях культа, обрядах, бытовой культуре, в навыках трудовой деятельности и ее результатах, т. е. в воспроизводстве всех признаков именно этого стереотипа, в определенном сочетании свойственного только киданям и адаптированным ими племенам. Стереотип культуры киданей в доминирующих признаках был сходен с культурой остальных народов той же группы, НО' в деталях, конкретных проявлениях имел свои особенности.

Традиционные занятия и культура киданей сочетали элементы, связанные как с оседлым, так и с кочевым образом жизни [История МНР, 1967, с. 99]. Кузнечным, ювелирным, шорным ремеслом занимались, как и у монголов, мужчины, а прядением, ткачеством и плетением, малоразвитым у монголов,—женщины. В гончарном производстве также проявлялись, свойственные именно этой группе особенности. Среди разнообразной керамики, обнаруженной при раскопках памятников ки-даньской материальной культуры на территории Маньчжурии, опубликованных в японском «Каталоге выставки сокровищ Маньчжоу-го», есть группа уникальных сосудов, не имеющих, пожалуй, аналогичных форм в других культурах. Это глазурованные глиняные сосуды, имитирующие кожаные фляги. Их особенностью является то, что на глине полностью воспроизведена имитация вышивки с характерным орнаментом и изображением шва. Эти сосуды как бы иллюстрируют сообщения историков об искусстве ухуаньцев и сяньбийцев в вышивке на коже, что было отмечено автором настоящей работы [Викторова, 1961, с. 32].

Особенностями киданей были в первую очередь оседлость, большой части местного населения и навыки градостроительства, позднее воспринятые чжурчжэнями и монголами i[Bo-робьев, 1968а; Пэрлээ, 1959]. На территории Монголии открыта много киданьских городищ. Городища, расположенные в степной зоне, имеют прямоугольную планировку (сторонами по странам света). От глинобитных стен сохранились сильно оплывшие валы с воротными проемами в середине. Всхолмлениями внутри огороженной части обозначены древние постройки, внутри стен имеется свободное, незаостренное пространство. На городищах обнаружено большое количество серой кровельной черепицы двух типов — слабо вогнутой, широкой и сильно вогнутой, узкой. В массе для киданьских городищ типична серая и серо-розовая керамика, чаще всего с вариантами одного и тога же штампа или в виде узких клинышков, образующих прямые ряды и заполняющих поверхность сосуда, или вдавленных квад-

145-

10 Зак. 254

ратиков. На городище Дээд-Улаан-Эрэг, расположенном на высоком берегу над поймой р. Керулен, была найдена печь, наводненная обломками керамики описанного типа, что позволяет «е датировать киданьским временем. Печь однокамерная, помещалась на склоне холма, устьем вниз. Такой тип печей для обжига керамики был характерен в VII в. и для Северной Кореи. На городище Дээд-Улаан-Эрэг нашли и отопительную систему в виде канов 5. Кидани, как и соседние народы, использовали .для отопления каны. Эта система отопления была свойственна и монголам, каны обнаружены в монгольских городах XII— XIII вв. [Киселев, 1961, с. 109—114]. С монгольским завоеванием отопление канами проникло далеко на запад. А. В. Федоров-Давыдов выяснил, что в Поволжье отопление канами появляется вместе с приходом туда монголов. Таким образом, этот элемент когурёско-сяньбийско-киданьской культуры распространился и на запад [Федоров-Давыдов, 1960].

К киданьскому времени относятся и находки ручных мель-яиц, шлаков, оставшихся от плавки металла, предметов вооружения и т. п., что подтверждает сведения письменных источников о широком развитии ремесел и товарном значении ремесленного производства.

Киданьские городища Восточной Монголии по основным признакам похожи на те, что были обнаружены на территории Маньчжурии [Воробьев, 1968а; Пэрлээ, 1959, 1962; R. Torii, 1936; Tamura, Kobayasi, 1953]. Киданьские строители были хорошими мастерами. Их приглашали на строительство столичных городов чжурчжэни в XII в. Так, Верхняя столица чжурчжэ-яей — Шанцзин — стала строиться в 1124 г. мастерами из Линь-хуана (Верхней столицы киданей). В 1125 г. в Шанцзине побывал китайский путешественник Сюй Канцзун, обративший внимание на то, что все дома в нем были обращены тылом на север, а фасадом на юг, что помещения крыты черепицей, которая вогнутой стороной обращена вверх и прилеплена глиной.

У киданей главными были южные ворота, от них начиналась аллея, усаженная деревьями; внутри помещения напоминали .юрты или шатры. Постели были устроены на глиняных лежанках— канах, застланных коврами, шелками, шкурами куниц, перинами, а стены прикрыты тканями [Воробьев, 1968а, с. 77—83].

Судя по археологическим памятникам, на территории Внутренней Монголии, Маньчжурии и советского Дальнего Востока города, строившиеся киданями во времена династии Ляо, имели и еще некоторые особенности, сближающие их с монгольскими: прямоугольную планировку (где позволял рельеф местности); ориентировку сторонами по странам света; четверо ворот, расположенных в средней части оборонительных стен.

Империя Ляо, созданная киданями, отличалась религиозным эклектизмом. Население ее исповедовало буддизм, даосизм, христианство, мусульманство, распространенные в той или инож степени в различных районах империи. Эклектизм являлся следствием пестроты этнического состава и разного уровня и. характера культуры отдельных регионов.

Развитые религиозные системы были преимущественно распространены среди населения, связанного в основном с земледельческим хозяйством, хотя христианство и буддизм в X— XII вв. уже имели последователей и среди тюркских и монгольских скотоводческих народов. Наряду с развитыми религиями: у киданей существовали обряды, восходящие к древним религиозным представлениям. Наиболее чтимыми божествами, которым приносились жертвы в особо важных для всей страны, случаях — при выступлении в поход, после победы над врагом, при восшествии на престол императора, были Небо, Земля, Солнце, Луна, духи предков и умерших родственников.

У монгольских народов, в том числе и у киданей, Тэнгри (Небо) олицетворял мужское начало. У киданей в жертву Небу приносили серого быка и белую лошадь. Земным воплощением небесного божества считался император. Поэтому Елюй: Амбагяню был присвоен титул императора Неба. Он же был посредником между Отцом-Небом и его детьми, живущими на земле. Эта связь облекалась в форму жертвоприношения Небу, осуществляемого самим императором. Основатель новой династии обычно считался сыном небесного божества. С его рождением кидани связывали легенды о непорочном зачатии или о» небесных знамениях, сопутствовавших его рождению 6.