Л Викторова - Монголы

Начальный период генеалогии в «Сокровенном сказании» возводится к первопредку Бортэ-Чино (Бурый Волк). Время его жизни определяют серединой VIII в. [Гонгор, 1970, с. 66]_ В имени предка-эпонима (Чино) исследователи справедливо усматривают связь с древнейшими тотемическими представлениями, свойственными народам Центральной Азии, с родовым наименованием династии Ашина [Poucha, 1956], основавшей, согласно данным китайских источников, I тюркский каганат (555—630) >.

Китайская традиция твердо считает тюрок потомками хун-нов. Хунны после победы над дунхусцами в 203 г. до н. э. частично переселили побежденных на свои земли. Их потомки платили дань хуннам и служили в их войсках. При неуплате дани в срок у должника отбирали жену и детей. Поэтому многие женщины попадали в хуннскую среду и становились служанками, наложницами и женами хуннов. Между некоторыми знатными родами хуннов и сяньбийцев существовали брачные связи [Сухэбатор, 1975, с. 12—17]. Таковы были пути проникновения некоторой части древнемонгольских племен в древнетюркскую среду, где они постепенно ассимилировались, но сохраняли родовое имя и память о происхождении. Так у тюрок, очевидно, появился и род волка с монгольским названием Чино (или Ашина китайской транскрипции) 2.

Род Ашина правил тюрками вплоть до падения I тюркокого каганата в 630 г. В этот период тюрками были покорены кида-ни (кытай), хи (татаби) и отуз-татары (шивэйцы 3) [Викторова, 1958, с. 51, 59]. Племена шивэйцев были северной группой сяньбийцев, которых «История династии Суй» безоговорочно считает родственными киданям: «Что касается киданей и им подобных, то живущие на юге составляют киданей, а находящиеся на севере зовутся шивэй» [Кюнер, 1961]. В «Истории династии Тан» на их этническое родство указывается еще более определенно: «Шивэй — особый род (лэй) киданей, особое племя (чжун) киданей на северной границе дунху» [Кюнер, 1961, с. 63]. В VIII в. в числе шивэйцев уже упоминается племя мэнъу, живших на р. Онон [Викторова, 1958, с. 41—66; Пэрлээ, 1959].

«История династии Тан» дает следующую картину расселения шивэйцев в VII—VIII вв.: «Их владение находится на северо-востоке от столицы [государства Тан] на 7000 ли. На востоке оно достигает хэйшуй мохэ (черноречные мохэ), на западе—ту-кюэ (тюрок,—Л. В.), на юге примыкает к киданям, на севере достигает моря» [Кюнер, 1961, с. 63].

Автор настоящей работы отождествляет отуз-татар орхон-ских текстов с шивэйцами китайских хроник, а токуз-татар — с южными шивэйцами. Монголы в VIII в. были частью отуз-татар и.жили по Онону [Викторова, 1958, с. 41—66].

Тюрки управляли племенами отуз-татар, или шивэйцев, разделив их на три части. Каждой из территорий с определенным числом жителей управлял один тюркский эмиссар с титулом «тутук». Шивэйцы этого периода характеризуются как «люди бедные и слабые», которые были покорны тюркам. Тюркоязычные народы (тюрки, уйгуры и др.) занимали в VI—X вв. большую территорию в Южной Сибири, Средней Азии, Восточном Туркестане, Западной и Центральной Монголии; их этническую территорию очерчивают находки памятников древнетюркской письменности [Кляшторный, 1964, с. 52—53]. На востоке тюрки граничили с шивэйцами по Хэнтею, Селенге и в Прибайкалье. Границы эти были подвижны в пределах контактной зоны.

На значительное влияние тюрок в Хэнтейском горном районе и в степях бассейнов рек Онон, Керулен, Халхин-Гол указывают характерные для тюркского времени археологические памятники. Тюркский культурный пласт в археологических памятниках VI—VIII вв. в восточных районах Монголии представлен, в основном, курганными погребениями и поминальными оградками с балбалами (камни, олицетворяющие убитых врагов) 4. На восточной стороне оградок с балбалами иногда помещается каменная стела с личиной, обращенной к востоку [Викторова, 1967, 1968]. Нередко и в Восточной Монголии встречаются изваяния из гранита или мрамора (так называемые хвшвв чулуу, или «каменные бабы») — статуи воинов в характерной тюркской одежде, обуви, головных уборах. Фигура опоясана твердым поясом с металлическими обоймочками и пряжками; к нему привешен поясной набор 5. Головной убор бывает в виде конического шлема. Обычай воздвигать каменные изваяния воинов-героев такого типа был характерен для древних тюрок. На Хэнтее К. В. Вяткина еще в конце 40-х годов обнаружила древнетюркский каменный саркофаг с надписью [Вяткина, 1959, с. 101].

Городищ тюркского времени на этой территории, судя по опубликованным материалам, не найдено. Это служит косвенным доказательством того, что тюрки не были основным населением в Восточной Монголии, а имели здесь лишь временные ставки кочевого типа, откуда управляли местным населением» так как каждый из тюркских правителей назначался временно; восточными землями правил обычно наследник престола, который, становясь каганом всех тюрок, назначал туда нового правителя.

После того как в 630 г. пал I тюркский каганат, значительная часть тюрок стала подданными империи Тан. Во главе их был поставлен Ашина Сымо. Тюркам были отведены пастбищные территории восточнее Ордоса, к югу от Гоби. Однако Ашина Сымо «не мог привлечь народ к себе, и многие из его подданных ушли на север» [Бичурин, 1950, с. 262], т. е. перекочевали на земли Восточной Монголии, сначала, вероятно, в приозерные районы, а затем в верховья Онона и Керулена, где •стали кочевать, породнившись со своими прежними подданными 6.

Дальнейшая судьба этой общности прослеживается довольно четко. В период безвременья, когда шивэйокие земли переходили из рук в руки, потомки Бортэ-Чино держались в Хэнтейоком горном районе. В VIII в. эти земли сначала вошли в состав II тюркского каганата с правителями из другого рода (Ашидэ), а затем на столетие подпали под власть Уйгурского ханства. Когда уйгуры были разбиты кыргызами (840 г.), часть их укры-.лась у шивэйцев. Спасаясь от преследований, уйгуры вместе с преданными им некоторыми шивэйскими племенами откочевали к западным окраинам Китая. Они образовали там небольшое княжество [Малявкин, 1974, с. 30—31]. Так татары попали на -западные земли, где о них упоминают позднейшие источники X в. i[Ogel, 1961, с. 169—174].

Но не все шивэйско-татарские племена последовали за уйгурами. Большинство из них осталось на своей территории. О них в X—XI вв. часто упоминает «История Ляо» 7.

Эти местные раннемонгольские племена некоторое время по-:могали уйгурам в борьбе с кыргызами, но были ими разбиты. Кыргызы, для которых эти земли были далекой окраиной, не--долго владели уйгурским наследством, хотя наследство это было весьма значительным. Уйгуры правили не только родственными племенами, жившими по Селенге и ее притокам, но и различными народами, оставшимися после падения правящих ро--дов I и II тюркских каганатов. Известно, что в VI—VIII вв. в каганате восточных тюрок и в пограничных с Китаем районах жили выходцы из Средней Азии, преимущественно согдийцы [Pulleyblank, 1952; Гохман, 1968; Кызласов, 1975, с. 419; Оклад-:ников, 1963]. Количество их колоний на территории Монголии, очевидно, увеличилось при уйгурских ханах. Столица ханства в середине VIII в. строилась при помощи согдийских мастеров [Малов, 1959, с. 43]. Согдийские колонисты имели влияние при тюрках и уйгурах 8.