Ниал Фергюсон - Дом Ротшильдов. Пророки денег, 1798–1848

«Целью данного общества, — писал он, подражая характерной пышной риторике биржевого жаргона 1820-х гг., — является развитие всех видов национальной промышленности путем развития благоприятных условий в продвижении капитала, а также защита коммерсантов и общества в целом, предоставляя страховки [так!] на перевозки и все виды собственности, подверженной рискам. Есть и другие цели, равно благотворные, к которым будет стремиться работа компании; все они дадут стимул промышленникам, привлекут и задержат в своих портах все ветви международной торговли.

В настоящее время такова… политика… всего Европейского континента: повсюду предпринимаются усилия, дабы усилить дух коммерческого предпринимательства, оживить торговлю там, где она находится в застое, и открыть новые каналы, куда ее можно направить… Прошу вас представить данный вопрос на рассмотрение милорда Ливерпуля, который, несомненно, усмотрит в изложенных фактах дополнительные основания для верности тому либеральному принципу, в согласии с которым действует его величество, устраняя все препятствия с пути открытой, свободной и не скованной ограничениями торговли».

После тщательно продуманного призыва к экономическому либерализму последовало самое главное. По словам Натана, существующим компаниям, которые занимались страхованием морских перевозок, недоставало «той энергии и тех либеральных… взглядов, которые необходимы в наше время для того, чтобы сохранить преимущества, которые они до тех пор монополизировали. Уверен, что меня поддержат в том мнении, что, если страхование будет ограничено старомодным мышлением и поступками, во всех частях Европы будут возникать учреждения сходного характера и постепенно вырвут у них из рук то дело, которым они теперь единолично управляют».

Очевидно, ему удалось убедить членов правительства, так как в июне король одобрил представленный законопроект. Однако одному из акционеров новой компании, который был также гарантом у «Ллойда», удалось добиться пункта, который не позволял «Альянсу» участвовать в страховании морских перевозок на том основании, что морские перевозки не заявлены первоначальной целью компании. В результате пришлось создать вторую компанию, «Компания „Альянс“ по страхованию морских перевозок», также с капиталом в 5 млн ф. ст.

Перевоплощение Ротшильдов в страховщиков вначале встретили с известным скепсисом. На карикатуре того времени («Каминный экран в Нью-Корте» работы «Дилетанта») изображен дилижанс, в котором сидят провинциальные инвесторы и лежат их мешки с деньгами. Дилижанс остановился перед «Конторой „Священного союза по страхованию от пожара и страхованию жизни“» (см. ил. 10.8). У конторы три входа: один под вывеской «Домик немецкого привратника», один — «Домик английского привратника» и один, посередине, перед которым три человека (Ротшильд, Монтефиоре и Гомпертц) беседуют по-французски. Натан объявляет: «Ма fois, c’est entre nous». Монтефиоре отвечает: «C’est bien fait pour mon beau père», а Гомпертц бормочет: «Опыт делает людей мудрее». Еще одна вывеска слева гласит: «Без выходных, кроме мертвого сезона и 5 ноября», в то время как на другой стороне конторы обозначены часы работы: «С восхода до лунного света».

10.8. «Дилетант». Каминный экран в Нью-Корте (1824)

Над средней дверью имеется вывеска: «Принимаются только пустоголовые с полными карманами». Английский привратник говорит только что прибывшим инвесторам: «Нет! Все занято по завышенной цене, с премией», — но его немецкий коллега кричит: «Нет! Нет! Открой дверь, чтобы можно было с удобством принять в долю наших друзей!»

Однако такая циничная оценка была беспочвенной. В отличие от многих акционерных обществ того времени компания «Альянс» была не просто орудием для обмана наивных инвесторов, но надежно основанным предприятием, которое ждало долгое и процветающее будущее. Просуществовав два года по соседству с Домом Ротшильдов по адресу: Нью-Корт, 4, общество переехало на Бартоломью-Лейн. «Альянс» не был и единственным достижением Ротшильдов в области страхования. В 1839 г. они приняли участие (хотя и не столь прямое) в стремительно развивающемся рынке в Рейнской области, оказав поддержку обществу страхования от огня «Колония», основанному Оппенгеймами и другими. Эта связь пережила бурные события 1840-х гг., в том числе большой гамбургский пожар 1842 г., который едва не истощил средства компании. В 1852 г. Лондонский, Франкфуртский и Парижский дома снова стали мажоритарными акционерами в «Кельнской перестраховочной компании».

Растущий объем операций Ротшильдов, диверсификация их финансовой деятельности и расширение географии их интересов все больше опережали возможности пяти братьев. Обычно одному из партнеров можно было совершать личные поездки в Брюссель, Гаагу, Берлин или Мадрид, когда велись переговоры о крупных правительственных займах. Но если они хотели вести в этих столицах дела на постоянной основе, приходилось устраиваться по-другому. Сходным образом, покупать и продавать такие товары, как хлопок, табак, сахар, медь и ртуть, невозможно было без эффективного и надежного представительства на ключевых рынках: в Нью-Йорке, Новом Орлеане, Гаване, Санкт-Петербурге и Мадриде. В 1820-е — 1830-е гг. было необходимо не только увеличивать число партнеров, вводя в правление пяти домов представителей молодого поколения, но и увеличивать число служащих во всех пяти домах, а также нанимать избранную группу агентов на жалованье, которые должны были заботиться об интересах Дома Ротшильдов на таких новых рынках. Линии сообщения с этими агентами, исходившие из Лондона, Парижа, Франкфурта, Вены и Неаполя, образовали сложную новую сеть, значительно увеличившую не только объем корреспонденции, но и объем операций, которые стало возможно проводить от имени Ротшильдов. Официально эта сеть влиянием не обладала; с ней сравнима более крупная, но более свободная сеть связей с другими банками, а также с биржевыми маклерами, центральными банками и финансовыми газетами. Если считать каждого отдельного человека или фирму, которые вели регулярную переписку с Ротшильдами, частью их сети, она в самом деле была огромной.

Расширение компании, призванное включить сыновей Соломона, Натана, Карла и, наконец, Джеймса, было достигнуто при сравнительно небольших трениях. Старшие представители следующего поколения — Ансельм и Лайонел — как будто без замечаний приняли свое наследственное призвание. Они, не жалуясь, проходили все стадии ученичества, принятого у Ротшильдов: работа в банке отца, затем — в банке у того или иного дяди и, наконец, самостоятельная работа за границей. Ансельма официально сделали партнером в 1826 г.; но лишь в 1830 г. братья согласились поручить ему важные переговоры в Берлине. Правда, даже тогда его склонный к тревожности отец засыпал его типичными для Ротшильдов советами «слушать и помалкивать»: «Теперь ты полномочный представитель всех братьев… и [точно так же] всем братьям придется одобрить все, поскольку в основе своей дело подразумевает значительный риск, не пиши слишком мало… трудись усердно, и во всех начинаниях полагайся на Всевышнего, который пошлет тебе удачу и Свое благословение».