Вагиф Алиовсатович - От Ельцина к…? Книга вторая. Пьянящий дурман власти

Впрочем, итоги красноярских выборов требовали, по мнению наблюдателей, более глубокого анализа. Известно, что А. Лебедь одержал победу в основном за счет поддержки села, где его перевес был подавляющим. Таким образом, помимо голосов протеста, А. Лебедь сумел обеспечить себе поддержку традиционалистского электората. Вопрос в том, не означало ли это, что ему удалось прорваться в нишу, в которой до него доминировали коммунисты.

Новый взлет А. Лебедя обострил конкуренцию между потенциальными кандидатами от «партии власти». Теперь все зависело от того, какие формы она примет: приведет ли она к лобовому столкновению наиболее реальных претендентов в лице Ю. Лужкова и В. Черномырдина или же осознание общей опасности побудит их выступить на президентских выборах единым фронтом — скажем, в связке: кандидат в президенты — кандидат в премьеры.

Подводя итог событиям конца весны — начала лета 1998 года, эксперты пришли к единому мнению: правительство С. Кириенко не являлось самостоятельной политической силой, а представляло собой некий сугубо технический орган, призванный не только безоговорочно выполнять волю президента, но и обслуживать его политические планы, связанные с возможным участием в избирательной кампании 2000 года.

Одним из последствий весеннего правительственного кризиса и жесткой конфронтации с Государственной думой явилось серьезное ослабление позиций всех основных «системных» сил, включая самого Б. Ельцина. В условиях отсутствия у правящей элиты инновационных подходов к социально-политическому и экономическому развитию в стране продолжалась активная мобилизация протестных настроений, о чем свидетельствовал преимущественно политический характер требований, выдвигавшихся в ходе забастовок, пикетов, массовых голодовок и других акций гражданского неповиновения. Впервые после событий 1989–1993 годов общественная активность стала самостоятельным и влиятельным фактором политической жизни.

Целый ряд важных событий начала и середины лета 1998 года еще более рельефно продемонстрировал каркас нового этапа в политической линии Б. Ельцина, который объективно после мартовско-апрельских событий оказался в специфическом вакууме.

Президент приступил к решению двух важнейших для него задач: созданию новой модели отношений в развивавшейся кризисной ситуации с наиболее влиятельными и опасными политическими контрагентами — главами регионов и олигархами. Метод, который начал использовать Б. Ельцин, был достаточно тривиальным — одновременная демонстрация кнута и пряника.

Проблема, однако, заключалась в том, достаточно ли сам Б. Ельцин психологически был готов к использованию этого эффективного инструмента в условиях нараставших финансовых, экономических и политических угроз. Наблюдатели отмечали, например, что июньскую встречу с главами республик президент провел крайне неуверенно. Чувствовалось, что существовала взаимная напряженность. Б. Ельцин впервые на такого рода встречах читал текст по бумаге. Да и далее было видно, что он достаточно неуверен. Это было связано с тем, что президенту, наверное, тяжело было психологически отходить от своего старого имиджа «главного покровителя регионов». Основные его слова по поводу того, что он по-прежнему видит в республиканских главах свою основную опору, прозвучали для присутствовавших не очень убедительно.

Не случайно, наверное, раздосадованный встречей, он сорвался на С. Ястржембском.

В свою очередь республиканские лидеры были заметно разочарованы. То, что они услышали, их вряд ли удовлетворило.

Неудача встречи определялась и рядом других факторов. Например, ее впервые проигнорировал президент Ингушетии Р. Аушев, который остался в своей столице Назрани и общался в это время с чеченским президентом А. Масхадовым.

Другая важная встреча в июне у Б. Ельцина состоялась с олигархами.

Здесь психологический фон общения был еще более напряженным. Для президента олигархи были одновременно и врагами, и попутчиками. Врагами потому, что они — из элиты, созданной де-факто, и мыслили иначе и даже могли посягнуть на власть. В то же время олигархи были попутчиками, потому что без них в той кризисной ситуации было бы еще хуже.

Характер развития политического процесса не оставлял сомнений в том, что некоторое смягчение напряженности во взаимоотношениях между ветвями власти — временное. Следующее обострение не заставит себя ждать, предупреждали аналитики.

Белый дом в кольце джипов. — Катастрофа грянула. — Дума прерывает каникулы. — «У нас нет правительства…». — По какому сценарию? — Исчерпанность ресурсов. — На танке за зарплатой. — Стихийная девальвация рубля. — Крах государственной пирамиды. — Мнимая доходность ГКО. — Дефицит финансовых средств. :— Паника на кредитном рынке. — Конфуз «юных реформаторов». — Девальвацию вызывали? — Альянс четырех. — Второе пришествие В. Черномырдина. — Дума против. — Борьба за пост премьера

Спустя почти полгода после случившегося американский журнал «Ньюсуик» поведал о многих неизвестных россиянам деталях августовской финансовой катастрофы.

«Итак, 16 августа, воскресенье, полночь. Белый дом в Москве окружен джипами — автомобилями, на которых предпочитает ездить личная охрана предпринимателей в посткоммунистической России. Джипы припаркованы неподалеку от пятачка, где в 1991 году, стоя на танке, Б. Ельцин остановил путч, спасая М. Горбачева. Но в августовскую ночь 1998 года готовился новый поворот истории. И если героический поступок Б. Ельцина в 1991 году знаменовал рассвет новой России, то события 16 августа могли означать начало ее долгих сумерек.

Внутри Белого дома собрались работодатели охранников — олигархи, дюжина самых богатых предпринимателей России. Они выбрали Б. Ельцина в 1996 году (или по крайней мере его избрали на их деньги), и они более чем были заинтересованы в правительстве Б. Ельцина. 16 августа олигархи слетелись в Белый дом потому, что знали: Россия стала банкротом, пала жертвой собственной некомпетентности и жестокого глобального экономического кризиса. А если правительство рухнет, то вскоре также могут лопнуть и банки, контролируемые олигархами.

Поэтому они неотлучно пребывали в ожидании информации от экономических мозгов России — молодого премьер-министра С. Кириенко, двух главных архитекторов перехода России от коммунизма к капитализму — А. Чубайса и Е. Гайдара — и главы Центрального банка С. Дубинина.

Как раз после полуночи появился премьер-министр. Предприниматели, некоторые в открытых сорочках и джинсах, окружили его. Их судьба и судьба нации сейчас зависела от того, что сообщит им молодой премьер. С. Кириенко спокойно объявляет о шагах правительства, которые будут сделаны в понедельник утром. Центральный банк девальвирует рубль более чем на 50 процентов; правительство также объявит дефолт на внутренний долг в 40 миллиардов долларов и для защиты нескольких частных банков России введет 90-дневный мораторий на выплаты их коммерческих долгов. Смысл был ясным: московский эксперимент с капитализмом провалился, политическое будущее неопределенно. Немедленно последовавшая затем реакция собравшихся плутократов была описана бывшим главой Центрального банка С. Дубининым как «горькое молчание».