Вагиф Алиовсатович - От Ельцина к…? Книга вторая. Пьянящий дурман власти

Сложные процессы размежевания происходили и в губернаторском корпусе. Влиятельный самарский губернатор К. Титов, которого принято было считать одной из наиболее заметных фигур в команде Ю. Лужкова, занялся созданием собственного избирательного штаба для подготовки к очередным президентским выборам. Одновременно К. Титов стал одним из инициаторов учреждения новой политической партии «Союз ради будущего», к участию в которой намеревались подключиться ряд действовавших и бывших региональных лидеров. Возрастание политической активности и самостоятельности губернаторов на федеральном уровне проявилось не только в том, что на заседании 14 октября 79 членов Совета Федерации высказались за досрочную отставку президента, но и в недовольстве значительной части сенаторов линией главы верхней палаты Е. Строева, который всячески сопротивлялся политизации Совета Федерации, его превращению в независимую политическую силу’ Именно потому антистроевская резолюция в верхней палате получила ощутимое число сторонников.

Осенью 1998 года по-прежнему активным оставался А. Лебедь. Периодически критикуя федеральную власть, он в то же время неоднократно публично дистанцировался от федеральной политики, отрицая желание участвовать в следующих президентских выборах. Тем не менее наблюдатели отмечали, что эта линия красноярского губернатора позволяла ему вести интенсивную подготовку к президентским выборам в качестве единственного политика, выражавшего протест российской провинции против всей федеральной политической элиты.

Активизировался и президент Белоруссии А. Лукашенко, наметивший целую серию поездок по российским регионам. При посещении Омска он прозрачно намекнул на целесообразность ускорения процессов создания федеративного российско-белорусского государства. Демократическая пресса расценила эти слова как расчет на возможность легального проникновения на российскую политическую сцену.

Насколько была прочна стабильность, достигнутая осенью 1998 года?

Аналитики прогнозировали: данный вопрос неизбежно встанет на повестку дня в связи с необходимостью выбора правительством того или иного варианта социально-экономической стратегии в условиях сужавшегося выбора экономических возможностей. В конце октября в прессе появились сообщения о том, что правительство намерено увеличить до трех процентов размер отчислений в Пенсионный фонд, сократить количество социальных льгот, использовать другие непопулярные антикризисные меры, которые пыталось провести еще правительство С. Кириенко. Нетрудно было предугадать, что это могло привести к тому, что влиятельные левые силы откажутся от своей нейтральной позиции в отношении кабинета Е. Примакова и перейдут к жесткой конфронтации.

Отсутствие позитивного консенсуса проявилось уже в октябре при обсуждении в Думе законопроекта о Конституционном собрании, предложенного фракцией КПРФ. Провалились и первые попытки внести поправки в Конституцию. Вновь возникла идея выборов главы государства собранием выборщиков из числа парламентариев и представителей местных органов власти, озвученная руководителями обеих палат Федерального Собрания Е. Строевым и Г. Селезневым.

Наблюдатели считали, что еще в большей степени обострит конфликты внутри элиты и линия президентской администрации в конституционном вопросе, которая была ориентирована на то, чтобы глава государства инициировал конституционную реформу, но при этом сохранил бы без изменений свои огромные полномочия. И это в ситуации, когда большинство ведущих политических сил страны признавало необходимость серьезного пересмотра Основного закона РФ.

Примечательно, что вновь возникший в этом контексте вопрос о целесообразности введения поста вице-президента различные политические деятели интерпретировали по-разному. По оценке аналитиков, некоторые дали понять, что рассматривают этот пост как способ восхождения на высшую государственную должность. Другие расценивали введение поста вице-президента как институт стабилизации политической системы и властных структур, механизм недопущения односторонних преимуществ для наиболее вероятных кандидатов в президенты.

Это были лишь первые признаки неизбежных конфликтов, когда правительство будет вынуждено приступить к реализации конкретных действий по борьбе с кризисом в обстановке неопределенности, обусловленной неясностью вопроса о том, какие властные структуры с формально-правовой стороны будут играть роль центра принятия решений.

Мрачные прогнозы экспертов начали сбываться уже к концу 1998 года.

Социально-экономическая ситуация в стране за период пребывания Е. Примакова во главе правительства продолжала стремительно ухудшаться. Средняя величина прожиточного минимума в России в течение этого периода росла в темпе 8—10 процентов в месяц, а численность населения с доходами ниже прожиточного минимума выросла до 35 процентов при безработице, охватившей свыше 12 процентов всего экономически активного населения страны. Наблюдался, невзирая на декларации главы кабинета о решимости искоренить это зло, рост общей суммы задолженности по социальным выплатам. К концу года она превышала 50 миллиардов рублей, в том числе 8 миллиардов рублей долга Минфина Пенсионному фонду, 17 миллиардов рублей долга по зарплате бюджетникам, 22 миллиарда рублей долга по детским пособиям.

Отечественные экономисты полагали, что даже при снижении размеров выплаты по долгам в два раза в случае их реструктуризации и в 1999 году сохранится глубоко депрессивная ситуация, которая будет оказывать крайне негативное влияние на политические и социальные процессы. Не следовало забывать и о том, что, стремясь получить новые кредиты на ‘Западе для уплаты старых долгов, правительство все глубже загоняло страну в долговую трясину.

Не имея возможностей и, главное, желания осуществить жесткий экономический выбор, премьер Е. Примаков фактически выбрал в качестве приоритета иную задачу — укрепления государства как ведущей силы, отстаивающей национальные интересы. С одной стороны, эффективная эксплуатация этой темы позволяла главе правительства рассчитывать на поддержку широких слоев населения, а с другой — создавать необходимые условия для приобретения мощных инструментов реальной власти.

Так, правительство Е. Примакова предприняло ряд действенных мер по установлению контроля над крупнейшим информационным ресурсом — общенациональным телеканалом ОРТ. Аналитики отмечали, что его предшественники — премьеры В. Черномырдин и С. Кириенко. — не имели рычагов влияния на телевидение. Е. Примаков собирался также установить плотный контроль и над крупнейшими монополиями с государственным участием, которые являлись основными «производителями» денег в российской экономике. Сосредоточение в руках премьера двух ключевых властных ресурсов — финансового и информационного — могло бы значительно укрепить его самостоятельность и открыть перед ним более широкий спектр возможностей для проведения независимой и инициативной политики.