Николай Тальберг - Исторія Русской Церкви

Въ царствованіе императрицы Елизаветы особенно выдѣлился выдающійся іерархъ того времени владыка Симонъ (Тодорскій), о которомъ будетъ еще рѣчь позднѣе. Родился онъ въ г. Золото- ношѣ, Полтавской губ., въ 1701 г. Малороссъ, сынъ простого казака, онъ обучался въ кіевской академіи. Пожелавъ усовершенствовать свои знанія, онъ поѣхалъ въ магдебургскій городъ Галле. Прослушавъ въ университетѣ богословскія и философскія науки, онъ остановился на изученіи греческаго, еврейскаго и другихъ восточныхъ языковъ. Въ особой коллегіи онъ долженъ былъ потомъ изучать на подлинныхъ языкахъ Священное Писаніе. Упражнялся онъ также въ сродныхъ еврейскому языкахъ — халдейскомъ, сирійскомъ, арабскомъ и др. Изъ него вышелъ большой знатокъ и почитатель Священнаго Писанія и хорошій филологъ-оріенталистъ. Лютеранство на него вліянія не оказало. Но извѣстному вліянію господствовавшаго тогда въ Галле піетизма онъ подвергся. Имъ переведенъ на славяно-русскій языкъ излюбленный піетистами трудъ Іоанна Арндта “Объ истинномъ христіанствѣ”. Книга эта была напечатана въ Галле. Императрица Анна Іоанновна, по ходатайству архіеп. Ѳеофана (Прокоповича), прислала ему на эту цѣль 600 р. Книга стала извѣстной въ Германіи. Но въ 1743 г. по просьбѣ Сѵнода имп. Елисавета предписала указомъ книгу эту, какъ не свидѣтельствованную Сѵнодомъ, отбирать у всѣхъ въ Сѵнодъ и уничтожать. Архимандритъ Симонъ, состоя тогда членомъ Сѵнода, съ полнымъ смиреніемъ подчинился рѣшенію послѣдняго, признавъ основательность опасеній о могущемъ произойти соблазнѣ среди вѣрующихъ.

Въ 1738 г., послѣ девятилѣтняго пребыванія заграницей, Тодорскій вернулся въ Кіевъ. Митрополитъ Рафаилъ (Заборовскій), морально и матеріально поддерживавшій Симона въ Галле, по возвращеніи послѣдняго въ родную академію, поставилъ его во главѣ нарочито созданныхъ филологическихъ классовъ — греческаго, еврейскаго и нѣмецкаго языковъ.

Съ благодарнымъ чувствомъ вспоминали Симона ученики. Іоаннъ Миткевичъ, впослѣдствіи еп. Бѣлгородскій, писалъ ему: “Сколько приготовилъ ты краснорѣчивыхъ ораторовъ, сколько мудрыхъ философовъ и богослововъ”. Извѣстный владыка Георгій (Конисскій) писалъ ему: “Твое ученіе, продолжавшееся у насъ столько времени, сколько Павлово въ церквахъ Милетской и Ефесской, образовало наши души”. Огромно было благотворное вліяніе, оказывавшееся Симономъ на учениковъ примѣромъ богоугодной жизни его. Въ 1740 г. онъ принялъ постригъ, посвященъ въ іеромонаха и назначенъ катихизаторомъ въ Братскомъ мон. Продолжалъ онъ оставаться профессоромъ духовной академіи.

Когда возникъ вопросъ о законоучителѣ для прибывавшаго изъ Голштиніи племянника императрицы, назначеннаго ею наслѣдникомъ престола, то митр. Рафаилъ указалъ на іеромонаха Симона. Задача предстояла ему трудная. Вел. кн. Петръ Ѳеодоровичъ былъ сыномъ герцога Голштинскаго и дочери имп. Петра Великаго Анны. Крещенъ онъ былъ въ лютеранскомъ исповѣданіи. Болѣзненный, своенравный, онъ не получилъ въ дѣтствѣ должнаго воспитанія. Прибывъ въ Россію, оставаясь въ душѣ нѣмцемъ и лютераниномъ, юный Петръ не любилъ свою новую Родину и презрительно относился къ православной вѣрѣ. По свѣдѣніямъ, исходившимъ отъ вел. кн. Екатерины, супруги Петра, послѣдній велъ себя непристойно въ отношеніи іером. Симона; постоянно возражалъ ему, надсмѣхался надъ кроткимъ учителемъ, иногда даже просто оскорблялъ его. Тотъ все это переносилъ и постепенно нѣкоторое доброе вліяніе на своего ученика оказалъ. Императрица Елисавета слѣдила за занятіями племянника.

Еще сложнѣе были занятія тогда уже архимандрита Симона, съ только что прибывшей въ Россію принцессой Софіей- Августой Ангальтъ-Цербтскою, невѣстою наслѣдника престола, впослѣдствіи имп. Екатериной 11. Ему пришлось бороться съ сознательною приверженностью къ лютеранству умной и образованной нѣмецкой принцессы. Архим. Симону надо было совершенно измѣнить религіозныя убѣжденія принцессы Софіи, разубѣдить ее въ правильности лютеранства и убѣдить въ истинности Православія. Е. Сумароковъ, въ своей обстоятельной книгѣ “Лекціи по исторіи Русской Церкви”, пишетъ: “Трудность задачи увеличивалась тѣмъ, что приходилось имѣть дѣло съ сильнымъ и стойкимъ характеромъ, неспособнымъ поддаваться чужимъ мнѣніямъ и смотрѣть на что бы то ни было чужими глазами. Однако, для Тодорскаго трудность подобной задачи не казалась непреодолимой. Съ одной стороны, обладая въ совершенствѣ высшею европейскою ученостью и нѣмецкимъ языкомъ, прекрасно зная духъ лютеранства, отчетливо представляя себѣ хорошія и слабыя стороны его надъ другими исповѣданіями, будучи, наконецъ, знакомъ съ неосновательными нареканіями, взводимыми на православіе врагами его, Симонъ съ первыхъ же шаговъ преподаванія принцессѣ является, такъ сказать, во всеоружіи. Замѣтивъ сильную приверженность принцессы къ родному ей лютеранскому исповѣданію, Симонъ сначала не только не высказывался о немъ ригорически, напротивъ, поспѣшилъ заявить свое уваженіе и одобреніе всему, что въ немъ заслуживаетъ таковаго. Этимъ онъ пріобрѣлъ довѣріе и расположенность ученицы выслушать его дальнѣйшія наставленія ... Сопоставляя далѣе православіе съ лютеранствомъ, Симонъ особенно отмѣчалъ существенныя пункты сходства между тѣмъ и другимъ, разъясняя при этомъ несущественность обрядовыхъ разностей. Благодаря такому веденію дѣла, принцесса въ скоромъ времени, если не отрѣшилась еще отъ привязанности къ лютеранству, то, во всякомъ случаѣ, измѣнила свой предубѣжденный взглядъ на православіе. Выдвигая, наконецъ, преимущество православія, онъ касался церковной исторіи и доказывалъ на основаніи ея, что только православная церковь осталась вѣрною подлиннымъ началамъ древней истинной Христовой и апостольской церкви. Послѣ точнаго разбора главныхъ членовъ двухъ вѣроисповѣданій и сличенія православнаго катехизиса съ лютеранскимъ, Тодорскій представилъ Софіи торжественное исповѣданіе православной вѣры.” 28 іюня 1744 г. принцесса Софія, полностью ознакомленная съ православіемъ, присоединилась къ нему, получивъ имя Екатерины.

Архим. Симонъ, кромѣ того, часто, въ присутствіи императрицы, произносилъ за литургіей проповѣди, потомъ печатавшіяся. Пользуясь благосклонностью государыни, онъ старался помочь нуждающимся и притѣсняемымъ. Вскорѣ онъ былъ назначенъ членомъ Сѵнода и архимандритомъ Костромского Ипатіевскаго мон. Какъ отличный филологъ и экзегетъ, онъ принималъ участіе въ исправленіи и редактированіи славянской Библіи. Въ 1745 году онъ, въ присутствіи императрицы, былъ хиротонисанъ во епископа Костромского и Галицкаго. Черезъ полъ года Симонъ перемѣщенъ былъ на Псковскую каѳедру, и въ 1748 г. возведенъ во архіепископа. Продолжая быть членомъ Сѵнода, онъ находилъ время и для научныхъ занятій. Александрійскій патріархъ Александръ еще раньше писалъ ему: “До насъ доходитъ слухъ о твоей высокой мудрости и ревности къ благочестію. Благодаримъ Бога и возсылаемъ хвалу Ему за то, что Онъ донынѣ не перестаетъ воздвигать въ своей Церкви боголюбивыхъ пастырей и ревнителей благочестія”.