Ольга Тогоева - Еретичка, ставшая святой. Две жизни Жанны д’Арк

Для усиления эффекта «чудесного» при описании военных кампаний Девы в орлеанских текстах — как и в записи свидетельских показаний на процессе по реабилитации — часто использовалась прямая речь. Данная стилистическая особенность хорошо заметна, в частности, по «Дневнику осады Орлеана»: в тех случаях, которые казались автору наиболее важными (например, штурм Турели, коронация в Реймсе, взятие городов на пути к Парижу) [2532], он всегда вводил «собственные» слова девушки, которая затем воспринималась окружающими как истинное «пророчество» ( prophétie ).

Интерес орлеанцев к «знакам» Жанны д’Арк был совершенно не случаен, поскольку основным, как представляется, сюжетом, который их занимал, являлась процедура discretio spirituum , проведенная в отношении девушки весной-летом 1429 г. Данная проблема детально рассматривалась во во всех без исключения текстах [2533]и решалась практически одинаково. Прежде всего, допросы, которым подверглась будущая спасительница Франции при королевском дворе, все наши авторы расценивали как настоящий процесс [2534]. Однако, несмотря на то, что дофин вроде бы поверил Жанне и отправил ее в войска [2535], они полагали процедуру discretio незавершенной. Дабы подчеркнуть эту мысль, автор «Хроники 8 мая» вводил в свой рассказ совершенно вымышленный эпизод беседы девушки с «мессиром Жаном де Масконом, доктором и мудрецом» [2536], которого она специально навещала в соборе св. Креста в Орлеане. Их диалог, заботливо переданный в хронике в форме прямой речи, указывал, что данная встреча являлась еще одним этапом discretio spirituum , во время которого представитель церкви убеждался в истинном характере миссии Девы [2537]. Что же касается автора (или одного из авторов) «Мистерии об осаде Орлеана», то он прямо указывал своим читателям, что вывод, сделанный советниками Карла в Шиноне и Пуатье относительно личности и будущих деяний Жанны, которые они посчитали «Божественным творением» ( euvre de Dieu ) [2538], подтвердился лишь под Орлеаном [2539]. Того же мнения придерживался и автор «Компиляции миссии», полагавший, что обвинительный процесс, возбужденный против его героини в 1431 г., не являлся законным, поскольку свое мнение о ней уже вынес Жан Жерсон [2540].

Победа королевских войск под предводительством Жанны д’Арк под Орлеаном являлась, с точки зрения местных авторов, главным доказательством Божественного характера миссии Девы и подтверждением ее статуса истинного пророка. Как следствие, в их откликах она представала «святой девой» ( saincte pucelle ) [2541], «ведущей святую и набожную жизнь» ( saincte et religieuse vie ) [2542], «божьим творением» ( une créature de Dieu ) [2543], «святой рукой Господа» ( de Dieu la sainte manne ) [2544], «исполненной святости» ( sainteté ) [2545]. Ее последующий путь из Орлеана в Реймс был назван «святым путешествием» ( sainct voyaige ) [2546], а ее смерть — «мученичеством» ( martire ) [2547]. Однако наиболее интересное подтверждение святости главной героини содержалось в «Хронике 8 мая», в которой Жанна прямо уподоблялась местным официально почитаемым покровителям города — свв. Эверту и Эньяну. Именно этих последних, по сообщению автора «Хроники», видели во время осады на стенах Орлеана, и именно их молитвами — помимо вмешательства Девы — город был спасен [2548].

Сюда же следует отнести и факт создания мистерии, посвященной Жанне д’Арк. По мнению большинства исследователей, автору данного произведения не следовало так называть его, поскольку «Мистерия об осаде Орлеана» не вписывалась в литературные каноны, т. е. не соответствовала формальным признакам данного жанра [2549]. Она не относилась ни к так называемым библейским мистериям, поскольку библейская история в ней даже не упоминалась, ни к агиографическим, ибо не рассказывала о жизни святого [2550]. Однако, само обращение к данному жанру, как мне представляется, свидетельствовало именно о том, что автор рассматривал свою героиню как святую, о чем прямо заявлял в тексте.

Подводя итог всему сказанному, следует признать, что в текстах, созданных в Орлеане во второй половине XV — середине XVI в., присутствовал вполне законченный образ Жанны д’Арк — святой спасительницы города, истинного пророка, чьими устами говорил сам Господь и чьи деяния можно было смело назвать чудесными. Столь целостного образа мы не найдем в иных источниках этого или более позднего времени. Можно, однако, попытаться представить, насколько сильным оказалось влияние данного небольшого корпуса документов на других авторов и имелось ли такое влияние вообще.

Безусловно, самым известным из всех рассмотренных выше текстов являлся «Дневник осады Орлеана». Впервые опубликованный в 1576 г. по заказу городских эшевенов местным издателем Сатурненом Ото, он выдержал затем многочисленные переиздания по всей Франции: в Париже в 1577 г., в Орлеане, Нойоне и Бойнаре в 1611 г., в Лионе в 1619 г., в Труа, Шалоне и Руане в 1621 г. [2551]Впрочем, еще до официальной публикации текст «Дневника» был достаточно хорошо известен по рукописным копиям. Так, кодекс из аббатства Сен-Виктор использовал для своих «Деяний Жанны Девы» 1516 г. Валеран де Варан [2552]. Выпустивший в 1560 г. латинский перевод «Дневника» Луи Мико также опирался на рукописный вариант данного источника [2553]. С ним же работал и Л. Триппо, подготовивший текст к первому орлеанскому изданию и написавший впоследствии на его основе собственное «Жизнеописание Жанны д’Арк» [2554].

Уже изданный, «Дневник» использовался как один из основных источников по истории Жанны д’Арк и в XVII–XVIII вв. Именно из него ссылался в «Анналах орлеанской церкви» 1615 г. Шарль Ла Сосей [2555], он лежал в основе «Истории осады Орлеана» А. Дюбретона 1631 г. [2556], его использовал в «Истории церкви и диоцеза Орлеана» 1650 г. Симфорьен Гуйон [2557], на него опирался в своей «Истории незабываемой осады Орлеана» 1739 г. Этьен Барруа [2558].

Конечно, ни один иной текст, вышедший из-под пера орлеанских авторов, не мог похвастаться такой популярностью. Как я уже упоминала выше, «Хроника Девы» была впервые издана лишь в 1661 г. и до того момента, по всей видимости, не была знакома широкой публике. То же самое, как представляется, можно сказать и о «Хронике 8 мая», имевшей сугубо локальное значение. Чуть лучше дела обстояли с «Мистерией об осаде Орлеана»: пометы на листах ее единственного манускрипта свидетельствуют, что текст довольно активно читали в первой половине XVII в., когда кодекс еще находился в библиотеке Александра Пето. В частности, к ней обращались поэт и юрисконсульт Людовик Орлеанский († 1629) [2559]и Франсис Лемэр, автор «Истории и древностей города Орлеана», изданных в 1645 г. [2560]Единственным сочинением, которое до некоторой степени могло претендовать на столь же широкую известность, как и «Дневник осады Орлеана», была «Компиляция миссии…Жанны Девы». Отрывки из нее оказались заимствованы неизвестным автором рукописной «Хроники Нормандии», созданной около 1522 г. Ее цитировал и автор «Книги Девы из Лотарингии» (« Livre de la Pucelle natifve de Lorraine »), изданной в Руане без указания даты и переиздававшейся затем в 1578, 1581, 1589 и 1610 гг. [2561]Наконец, текст «Компиляции» был хорошо известен уже упоминавшемуся выше Л. Триппо, чье «Жизнеописание Жанны д’Арк» само выдержало многочисленные переиздания [2562].