Николай Карпов - Мятеж главкома Сорокина. Правда и вымыслы

[…] «Я — Гуменный. Попросите кого-либо из членов Штаба Обороны или из членов Исполкома.

— У аппарата Ивницкий. Что угодно?

— Здравствуйте, товарищ Ивницкий. Сейчас только что давали объяснения представителям военных частей города Екатеринодара по происшедшему инциденту. Представители ваши вынесли впечатление, что положение не настолько опасное, как они его представляли. Сегодня в восемь часов вечера будет совместное заседание представителей Екатеринодарского гарнизона и частей, находящихся на Ростовском фронте. Предложено было сегодня выехать делегации в Совнарком в Москву, для того, чтобы поддерживать связь с центром. После бесед с представителями Екатеринодара и после нашей поездки на Ростовский фронт, откуда мы приехали в 5 часов утра с известным постановлением, я глубоко верю, что по недоразумению разыгравшиеся страсти улягутся и так хорошо налаживающаяся работа по борьбе с немцами не будет подорвана той или другой стороной, а все силы и средства духовные, физические и технические будут направлены только против общего врага. Полагаю, что поездка в Москву кого бы то ни было от Штаба будет излишней, так как мы сознаем, что из-за тех пустяков, кои произошли по какому-то недоразумению, посылать делегацию не следует.

Автономов, как я и раньше говорил, для общего дела пойдет на все уступки, лишь бы было это требование более тактично, а не то, как оно вылилось 19 мая.

Вчерашний день я в течение нескольких часов на станции Кущовка вызывал вас, но, к сожалению, вызвать не мог. Я хотел познакомить вас с постановлением представителей Ростовского фронта, да и мое положение после конфликта я хотел бы выяснить. Вам я послал депешу, чтобы вы сообщили, кто арестован из членов ЦИК и Чрезвычайного Штаба, кроме Балиса, Полуяна и Иванова, которых я через вас просил освободить. Косвенно до меня дошел слух, что вновь арестован Балис и Выгриянов. Опять было отдано приказание об освобождении их.

Вчера в глубокую разведку проникли два германских аэроплана, из которых один был подбит, и солдаты убили летчиков.

Я могу вас уверить, что Автономов согласится на примирение.

Сообщите, как вы смотрите на все происшедшее и надеетесь ли вы на нрпушрснис.

Штабом главкома был издан приказ, компрометирующий местную высшую власть, с такими же демагогическими приемами. Приказ этот по моей просьбе пока не выпущен, дабы массу не вводить в заблуждение и не подрывать идею народовластия.

Мы привлекли к работе полковника генерального штаба, приехавшего из центра с Трифоновым, который пригласил к себе специалистов, артиллеристов, инженеров и других офицеров. Все части сгруппированы теперь в четыре колонны и по приказу уже назначены начальники колонн. Им даны соответствующие участки.

Желательно служить теперь общему делу, не считаясь с каждым в отдельности из нас. Кто был, хотя временно, арестован, ответьте мне. Ответьте по всем вопросам и если есть у вас таковые, ответьте мне» [172] «Известия» Кубанского областного Исполнительного Комитета № 55. 25 мая 1918г. г. Екатеринодар. .

Однако ситуация после этого разговора не разрешилась. Автономов без согласования с ЦИК выехал на Северный Кавказ. Там в полевом штабе он собрал съезд делегатов армии, чтобы объяснить свои действия и получить их поддержку от войск. После его доклада, в котором он изложил свою версию причин разногласий с ЦИК, съезд вынес следующее постановление.

«На фронтовом съезде на станции Кущевка 21 мая с. г., представителями 1 и 2 колонны Северного Кавказа, командующими Батайским и Сосыкинскими фронтами и всеми представителями полков, по обсуждении вопроса о положении на фронтах внешнем и внутреннем, единогласно постановлено:

Централизовать все вооруженные силы Куб<���ано>-Черн<���оморской> респ <���ублики> и Северного Кавказа в лице главнокомандующего тов. Автономова, которому поручается создать аппарат военного управления, снабжения и снаряжения войск.

Категорически требовать от высшей центральной власти Российской Федеративной Республики устранения вмешательства гражданских властей. Центральному Исполнительному Комитету упразднить всякие Чрезвычайные штабы, тормозящие оборону Кубано-Черном < орской > респ < ублики > и Северного Кавказа.

Просить председателя военного совета и военного руководителя Российской Федеративной республики и Центральный Исполнительный Комитет Куб < ано >-Черном < орской > республики признать в лице тов. Автономова главнокомандующего всеми вооруженными силами Куб<���ано>-Черн<���оморской> республики и Северного Кавказа.

Главнокомандующему тов. Автономову отказаться от ведения партизанской войны и приступить к правильной фронтовой борьбе, создавая регулярные единицы: полки, бригады, дивизии и корпуса» [173] ГАКК. Ф.-р.411. Оп. 2. Д. 294. 4.2. Л. 146. .

Получив поддержку войск, Автономов стал действовать смелее и настойчивей по нейтрализации Чрезвычайного Штаба. Он дает телеграмму в ЦИК, в которой требует удаления из Штаба своего давнего недоброжелателя эсера Иванова. Одновременно по его приказу были напечатаны тысячи листовок с обращением к армии и населению. В них говорилось, что в Штабе Обороны работают немецкие шпионы, предатели дела революции, и что он — главком, принимает меры по избавлению революции от них.

В ответ на это Штаб Обороны принимает решение — снять Автономова с поста главкома и просить ЦИК утвердить это постановление. Проанализировав всю имеющуюся информацию по этому конфликту, ЦИК тоже принимает решение: отрешить Автономова от должности главкома. Постановление было направлено как в штаб армии, так и в войска всему высшему командно-политическому составу, а потом и опубликовано для всеобщего сведения.

И все-таки и после всего этого, была сделана еще одна, последняя попытка разрешить конфликт между Автономовым и ЧШО. Член Штаба Обороны Турецкий провел телефонный разговор с Автономовым. Вот его содержание.

«У аппарата Автономов.

— Я член Чрезвычайного Штаба Обороны Турецкий, задаю прямой вопрос по поручению Чрезвычайного Штаба Обороны и требую прямого ответа, признаете и подчиняетесь ли вы советской власти?

А в т о н о м о в: Подчиняюсь, но проходимцам, именующим себя представителями советской власти самочинно, не имеющим никакого права, не только не подчиняюсь, но веду с ними борьбу, как с предателями.

Т у р е ц к и й: Известно ли вам, что Областной Исполнительный Комитет отстранил вас от должности главнокомандующего и временно передал высшую военную власть Чрезвычайному Штабу Обороны?

А в т о н о м о в: Это не было известно мне, но все же я остаюсь при особом мнении. Считаю, что ЦИК не может отменить решение центральной российской власти и не может делать смещения без предъявления особых на то указаний. Функции свои я не могу передать Чрезвычайному Штабу Обороны, который, по моему глубокому убеждению, идя за некоторыми лицами, которые не являются даже выбранными, делают позорное кошмарное дело на руку немецким империалистам. Коли мне придется силою святого оружия заставить понять — до какой гибельной мысли и до какого позора дошла центральная власть Кубанской республики, я это сделаю!