Иван Сергеев - Римская Империя в III веке нашей эры. Проблемы социально-политической истории

В монографии М. Г. Абрамзона [130] Абрамзон М. Г. Монеты как средство пропаганды официальной политики Римской империи. — М., 1995. содержится детальная характеристика монетного производства Римской империи в III в. н. э., тщательно рассматривается вопрос пропаганды с помощью выпуска монет официальной политики императорами этого времени, показывается роль сената в выпуске монет, анализируются денежные реформы Аврелиана и Диоклетиана, идет речь о восстании монетариев города Рима в годы правления Аврелиана.

Оригинальную концепцию характера кризиса III века и его места в истории римского государства предложил в своей книге А. В. Коптев. По его мнению, никаких оснований для того, чтобы говорить о каких-либо качественных изменениях в системе рабовладельческих отношений Римской империи во II–III вв. н. э., нет. Те процессы, которые происходили в области социальных отношений империи данного периода, были вызваны расширением гражданского коллектива в результате эдикта Каракаллы. Связанные с этим эдиктом изменения в соотношении классов стали требовать переорганизации политической системы. Из-за неполной отделенности политического строя ранней империи от строя социального кризис III века, хотя и соотносился в своих проявлениях с политическими неурядицами и экономическими проблемами, может быть определен как кризис социально-политический.

А. В. Коптев считает, что социально-политические катаклизмы «эпохи солдатских императоров» по существу являлись той общественной формой, в которой вызревало новое качество политической системы «домината». Доминат же представлял собой политическую структуру, адекватную новой социальной ситуации, вызванной к жизни эдиктом Каракаллы. Резкого разрыва в общественном строе ранней и начала поздней империи, убежден историк, не существовало. Поздняя империя была закономерным этапом в развитии римской гражданской общины, выступавшей в виде социально-политического организма. Поэтому, утверждает он далее, формальным началом эпохи поздней античности можно считать 212 г. н. э., год распространения прав римских граждан на всех свободных жителей Римской империи [131] Коптев А. В. От прав гражданства к праву колоната. Формирование крепостного права в поздней Римской империи. — Вологда, 1995. — С. 11, 18, 29. .

Таким образом, А. В. Коптев фактически предлагает делить историю Римской империи на два периода — Принципат (до 212 г. и. э.) и Доминат (после 212 г. н. э.) и не видит в социально-политическом развитии римского государства на протяжении III в. н. э. ничего такого, что позволяло бы считать это столетие отдельным периодом римской истории.

Представляется, что в концепции А. В. Коптева преувеличивается влияние эдикта Каракаллы на социально-политические отношения в Римской империи, не принимаются во внимание изменения в социальном составе и идеологии римской армии, не учитывается влияние на развитие империи отношений римлян с их соседями. Это не позволяет соглашаться с изложенной концепцией историка.

Таким образом, вопросы социально-политического развития Римской империи в III в. н. э. на протяжении достаточно долгого времени привлекали внимания большого количества исследователей. Результатом их изучения проблемы в целом или отдельных ее аспектов является весьма обширная историография по теме. Однако анализ этой историографии показывает, что и на сегодня некоторые вопросы данной проблемы не могут считаться разрешенными с достаточной глубиной и несомненно верно. На наш взгляд, в советском антиковедении продолжает господствовать неправильное представление о роли сената и армии в политической жизни Римской империи в III в. н. э. Недостаточно убедительной представляется также трактовка советскими историками вопроса о так называемом сепаратизме римских провинций в период кризиса III века. В зарубежном антиковедении продолжают неоднозначно решаться вопросы о характере кризиса III века, его продолжительности, особенностях его развития, месте данного кризиса в истории римского государства. Именно на этом круге вопросов социально-политического развития Римской империи в III в. н. э. и будет сосредоточено внимание в предлагаемой читателю публикации [132] Вопрос о народных движениях в Римской империи в период кризиса III века в данной работе не рассматривается. См. об этом: Сергеев И. П. О масштабах выступлений низов населения Римской империи в период кризиса III века // Bicн. Харк. держ. ун-ту. — 1997.— № 396. — С. 8–14. .

Согласно господствующей в советском антиковедении концепции, политическая история Римской империи в III в. н. э. определялась борьбой внутри господствующих слоев населения римского государства. При этом сенат рассматривается как оплот крупных землевладельцев, уже не связанных со старым способом производства, а армия — как защитник интересов мелких и средних муниципальных собственников, по-прежнему ведущих свое хозяйство на основе эксплуатации рабского труда. Выяснение роли сената и армии в политической жизни Римской империи в этот период необходимо для установления действительного характера кризиса III века и определения его места в истории Рима.

Место сената и армии в римском государстве эпохи ранней Империи было обусловлено особенностями политического строя римлян этого времени — системы Принципата, основы которой были заложены в правление Октавиана Августа. Стремясь узаконить свое особое положение в государстве, Август на заседании сената 13 января 27 г. до н. э. отказался от всех чрезвычайных полномочий и «возродил республику», но снова получил власть по решению высших органов власти Рима — сената и народного собрания. В результате фактический глава государства, принцепс (т. е. стоящий первым в списке членов римского сената), с юридической точки зрения, являлся не наследственным монархом, а своего рода чрезвычайным магистратом [133] Межерицкий Я. Ю. «Республиканская монархия». Метаморфозы идеологии и политики императора Августа. — М.; Калуга, 1994, — С. 6. О становлении системы Принципата при Августе см. также: Машкин Н. А. Принципат Августа. Происхождение и социальная сущность. — М.; Л., 1949; Егоров А. Б. Рим на грани эпох. Проблемы зарождения и формирования принципата. — Л., 1985; Шифман И. Ш. Цезарь Август. — Л., 1990. Характеристика важнейших исследований зарубежных историков по проблеме содержится в указанной работе Я. Ю. Межерицкого. . Официально же высшим законодательным органом римлян оставалось народное собрание (комиции), которое принятием «закона об империи» ( lex de imperio ) наделяло принцепса определенными правами и полномочиями (Dig. 1.4,1; Gaius. Inst. 1,5). Однако текст этого закона вырабатывался на заседании сената, и, поскольку на практике комиции никаких поправок и дополнений в этот текст не вносили, в действительности принцепс получал свою власть от сената. Вследствие того, что полномочия принцепса не только не передавались по наследству, но и законом не устанавливалось, кому они должны передаваться в случае, например, смерти принцепса, по существу именно сенат решал вопрос о назначении нового главы государства, т. е. признание сенатом было основой легитимности власти нового правителя Рима [134] Elbem S. Usurpationen im spatrmischen Reich. — Bonn, 1984. — S. 1–2; Bleicken J. Verfassungs- und Sozialgeschichte des Romischen Kaiserreiches. Bd. 1. — Paderbom etc., 1981. — S. 25,113; Campbell J. B. The Emperor and the Roman army… — P. 381. .