Теодор Моммзен - Римские провинции от Цезаря до Диоклетиана

Как сообщает Махробий (Satura. 1, 7, 14), «благочестивые египтяне» противились этому, но tyraraiide Ptolemaeorum pressi hos qrnqiie deos in cultum recipere Alexaxidrinorum more, apud quos potissimum coldbanmr ooacti sunt (под давлением тирании Птолемеев они вынуждены были признать и этих богов {Сараписа и Сатурна] и почитать их по обычаю александрийцев, которые особенно чтили их). Так как они, тжим образом, должны были приносить кровавые жертвы, что было противно их ритуалу, они не допустили культа этих богов го крайней мере в городах: radium Aegypti oppidum intra nraros suos mt Saturai aut Sarapis famm recepit (ни один город в Египте не впускает в свои стены ни Сатурна, ни Сараписа).

Часто цитировавшийся анонимный автор описания империи времени Констанция, искренне верующий язычник, хвалит Египет в особенности за его образцовую набожность: «Нигде божественные мистерии не справляются так хорошо, как там, в старину и теперь». Правда, прибавляет он, некоторые думали, что халдеи — он имеет в виду сирийский культ — лучше умеют чтить богов; но он стоит на том, что видел собственными глазами. «Здесь имеются всевозможные святилища и роскошно убранные храмы; во множестве встречаются храмовые служители, жрецы, прорицатели, верующие и отличные богословы, и все идет своим порядком; ты увидишь, как алтари всегда сияют пламенем, увидишь жрецов с их повязками и кадилами, наполненными благоуханными травами». Приблизительно к тому же времени (не к эпохе Адриана) относится и другое, более враждебное описание также, очевидна, принадлежащее перу сведущего человека. Vita Saturnini , 8: «Кто в, Египте чтит Сараписа, тот одновременно и христианин, и люди, именующие себя христианскими епископами, в то же время поклоняются и Сарапиеу; каждый старший иудейский раввин, каждый самаря-нин, каждый христианский священник является там волшебником, прорицателем, шарлатаном (aliptes). Даже в. тех случаях, когда в Египет приезжает патриарх, одни требуют, чтобы он служил Сарапиеу, другие — чтобы молился Христу». Эта обвинительная речь, несомненно, стоит в связи с тем, что христиане отождествили египетского бога с библейским Иосифом, который был правнуком Сарры и на законном основании носил хлебную меру. Б более серьезном духе описывает положение египетских сторонников старой веры живший, по-видимому, в III в. автор «Разговора богов», переведенного на латинский язык к помещенного среди приписываемых Апулею сочинений; там Гермес, трижды величайший, возвещает Асклепшо будущее: «Ты знаешь, Аеклежвй, что Египет есть образ неба, или, выражаясь правильнее, переселение ж нисхождение на землю всего небесного управления и деятельности; и даже, чтобы сказать еще правильнее, наше отечество есть храм всей вселенной. И все же' настанет время, когда будет казаться, что Египет напрасно предавался усердному служению 'богам в благочестии своего духа, время, когда всякое священное поклонение богам станет бесполезным и не будет приводить к желанной цели, ибо божество вернется на небо, Египет будет покинут, а страша, являвшаяся местом служения богу, будет лишена присутствия божественной силы и предоставлена самой себе. Тогда эта священная страна, место святилища и храмов, покроется могилами и трупами. О Египет, Египет! О твоем служении богам сохранится лишь молва, да и та будет казаться твоим грядущим поколениям невероятной, сохранятся лишь слова на камнях, которые будут рассказывать о твоих благочестивых подвигах, а в Египте будут жить скифы, или индусы, или кто-нибудь иной из соседней страны варваров. Будут введены новые права, новый закон; и не будет слышно, даже в помыслах ни у кого не будет ничего святого, ничего богобоязненного, ничего достойного неба и небесной жизни. Наступает прискорбное удаление богов от людей, и только злые ангелы останутся и смешаются с человечеством».

* Когда римляне просили у знаменитого ритора Проэресия (конец III — начало IV в.) дать одного из его учеников на профессорскую кафедру, он послал к ним Евсевия из Александрии: «В отношении риторики, — говорится о нем (Еирапой, Ргоаег., р. 92, ей. Е^бб.), — достаточно сказать, что он египтянин; этот народ, правда, со страстью занимается стихотворством, но серьезное ораторское искусство (о ояопбшсх; "Еррг|д) стоит у них невысоко». Любопытное возрождение греческой поэзии в Египте, к которому принадлежит, например, эпос Номна, лежит за пределами нашего рассказа.

Один «гомеровский поэт» ёк Мошсшо (из Му сея) ухитрился воспеть Мемнона в четырех гомеровских стихах, не прибавив ни одного слова своего сочинения (С. I. Gr., 4748). Адриан делает членом Мусея одного александрийского поэта в награду за его верноподданническую эпиграмму (Athenaeos, 15, р. 677 е). Примеры деятельности риторов эпохи Адриана см. у Филострата (Vita soph., 1, 22, 3; гл. 25, 3). Об одном <���роАбоофо<; ’ало Mowelou (философе из Мусея) в Галикарнассе см. Bull, de corr. hell. В более позднее время, когда цирк сделался для людей всем, мы встречаем одного известного борца в качестве — если позволительно так выразиться — почетного члена Академии по отделению философии (надпись из Рима — С. I. Gr.. 5914): геыкоро; той реорюи lapdmjog кш тюг kv тш Mouodco |o£itöuJx£vg>v dttkm> (piXooocpcov (храмовый служитель великого Сараписа и состоящих на бесплатном содержании Мусея философов — ер. там же, 4724 и Firmicus Maternus, De errore prof, rel.,13,3). Ol kv 5Ефёао> ало той Moweiog \атро! (Эфесские врачи из Мусея — Wood, Ephesus inscr. from tombs, № 7) — общество эфесских врачей — имеют тоже связь с александрийским Мусеем, однако вряд ли они являются его членами; более вероятно, что они только получили там образование.

’О avcü Opovoq (высшая кафедра) у Филострата (Vita soph., 2, 10, 5).

В качестве примера можно назвать Херемона, учителя Нерона, прежде занимавшего пост в Александрии {Сеида, Aiovvaioq '; ср. Leiter, Hermes, 11, 430 и выше, р. 579), Дионисия, сына Главка, который сначала занял принадлежавший ранее Херемону пост в Александрии, затем в период между правлением Нерона и Траяна был библиотекарем в Риме и секретарем императорской канцелярии {Сеида, назв. соч.) и Л. Юлия Вестина при Адриане, который даже после поста заведующего Мусеем занимал в Риме те же должности, что и Дионисий; он был также известен как писатель по вопросам филологии.

Нам известен евнух царицы Кандаки, который читает Исайю («Деяния апостолов», 8, 27); какая-то Кандака, правившая еще во времена Нерона (РНтш, Н. N. 6, 29, 182), играет роль в романе об Александре (3, 18 сл.).

О том, что имперская граница доходила до Гиера Сикамииа, сообщает для II в. Птолемей (5, 5, 74), для времени Диоклетиана — итинерарии, описывающие имперские дороги вплоть до этого пункта. Столетием позже в Notitia dignitatum военные посты вновь встречаются дальше Сиены, Фил и Элефантины. На пространстве от Фил до Гиера Сикамина, в геродотовой Додекасхене (2, 29), по-видимому, уже в более раннее время собирались взносы на храм Изиды в Филах, где этой богине поклонялись и египтяне и эфиопы; но греческих надписей из эпохи Лагидов здесь не было найдено; напротив, найдено много надписей, относящихся к римской эпохе, древнейшие из них от времен Августа (в Пселхиде от 2 г. н. э. — С. I. Gr., п. 5086) и Тиберия (там же, 26 г. — п. 5104, 33 г. — п. 5101), самая последняя —- от времен Филиппа Кардасси (248 г. — п. 5010). Надписи эти не могут служить безусловным доказательством того, что место, где они были найдены, принадлежало к империи, но надпись одного производившего межевание земли солдата от 33 г. (п. 5101) и одного praesidium (гарнизона) от 84 г. (Талмида, п. 5042 сл.), равно как и многие другие, делают такое предположение весьма правдоподобным. По ту сторону указанной границы никогда не находили такого рода камней; любопытная надпись в честь regina (царицы ■— С. I. L., III, 83), найденная у Месса-урата к югу от Шенди (16°25' с. ш., в 5 лигах к северу от развалин Наги), самая южная из всех известных нам латинских надписей, ныне находящаяся в Берлинском музее, поставлена была не римским подданным, но, вероятно, возвращавшимся из Рима посланцем одной африканской царицы, который изъясняется по-латыни, может быть, лишь для того, чтобы показать, что он побывал в Риме.