Бэзил Лиддел Гарт - По другую сторону холма

Гудериан сказал, что предпочел бы подождать до 14 мая, чтобы на позиции вышли все три его дивизии — 2-я дивизия до сих пор задерживалась на Семуа, — но Клейст приказал начинать атаку после полудня. Направление удара было сосредоточено на промежутке в полмили вдоль реки немного западнее Седана, в направлении Сен-Менжа, и осуществляла его 1-я танковая дивизия, усиленная моторизованным полком СС «Великая Германия». 10-я танковая дивизия вышла к реке в районе Базейя, к востоку от Седана, и атаковала там, но Гудериан сосредоточил огонь своей артиллерии на секторе 1-й танковой дивизии, начав артподготовку в 14 часов. Как только выяснилось, что сопротивление незначительно, он вывел полк 88-мм зенитных орудий к берегу, чтобы контролировать казематы и доты на том берегу огнем прямой наводкой с ближнего расстояния, поскольку их бетон выдержал предыдущие бомбардировку и обстрел.

Выбранный сектор представлял собой идеальное место для форсированного прохода. Река здесь делает крутой поворот на север, к Сен-Менжу, а затем снова на юг, образуя глубокий выступ. Холмы на северном берегу покрыты лесами и служат хорошим укрытием для подготовки к атаке и для размещения орудий, а также артиллерийских наблюдателей. С близлежащего Сен-Менжа, как заметил я сам, посетив это место, открывается чудесная панорама на излучину и далее, к лесистым холмам Буа-де-Марфе, выполняющим роль своеобразного задника этого представления.

Атака началась в 16 часов силами пехоты танковой дивизии в резиновых лодках и на плотах. Вскоре были сооружены паромы, по которым переправлялись легкие транспортные средства. Выступ у излучины скоро был полностью занят, и атакующие направились к Буа-де-Марфе и южным высотам. К полуночи им удалось овладеть участком примерно пяти миль в глубину, а у Глэра (между Седаном и Сен-Менжем) они соорудили мост, по которому на тот берег устремились танки.

Но даже в такой ситуации успех немцев 14 мая оставался сомнительным: на тот берег переправилась только одна дивизия, а в их распоряжении имелся всего лишь один мост, по которому переправлялись боеприпасы и подкрепление. Авиация союзников подвергла его атаке с воздуха, и на время ей удалось одержать преимущество, поскольку люфтваффе тогда было занято в другом секторе. Но зенитные орудия корпуса Гудериана старались во что бы то ни стало расчистить небо над столь важным мостом, и им удалось отбить атаку с тяжелыми потерями. Серьезную сухопутную контратаку французы попытались предпринять только около полудня, но к тому времени к основным частям Гудериана подтянулось подкрепление. Во второй половине дня, когда контрнаступление начало ослабевать, Гудериан повернул резко вправо, направив 1-ю и 2-ю танковые дивизии на запад, а 10-й дивизией прикрывая на юге линию фронта, которая стала его флангом. Благодаря такому неожиданному маневру удалось захватить целыми два моста через Арденнский канал и к наступлению ночи расширить плацдарм на десять миль.

Рано утром 15 мая Гудериан повторил рывок на запад. 1-я танковая дивизия поначалу встретила сопротивление и остановилась, но позже развернулась на север в поисках более слабого места в обороне противника. Затем, совместно со 2-й танковой дивизией, она прорвалась через Пуа-Террон и повернула на юг, в тыл французским частям, которые ранее остановили ее наступление. После слома тонкой линии обороны путь на запад был открыт. Никакого серьезного сопротивления больше не было вплоть до самого морского побережья.

И все же эта ночь для Гудериана стала настоящим испытанием — и во многом вовсе не из-за сопротивления противника. «Из штаба танковой группы пришел приказ остановить наступление и сосредоточить войска на занятом плацдарме. Я не мог смириться с этим приказом, поскольку он означал, что мы тут же теряем фактор неожиданности, лишаемся инициативы и ставим под угрозу свой начальный успех. Поэтому я позвонил начальнику штаба танковой группы полковнику Цейтцлеру; не сумев договориться с ним, я позвонил самому генералу фон Клейсту и попросил его отменить приказ. Между нами состоялся довольно оживленный разговор… Наконец Клейст разрешил продолжать наступление еще сутки — с целью расширить плацдарм настолько, чтобы за нами последовал пехотный корпус».

Осторожное разрешение позволило развить преимущество и буквально развязало руки танковым дивизиям. Три дивизии Гудериана, направившись на запад, соединились с двумя дивизиями Рейнхардта, подошедшими от Монтерме, а также с двумя дивизиями Гота, подошедшими от Динана. Их объединенная мощь полностью сломила сопротивление французов, после чего уже ничто не могло противостоять немцам. К ночи 16 мая они были в пятидесяти милях западнее, недалеко от пролива, и достигли Уазы. Тут им снова пришлось остановиться — и снова не из-за сопротивления врага, а по приказу сверху.

Высшее немецкое командование было поражено той легкостью, с какой войскам удалось переправиться через Маас, и едва могло поверить в удачу. Еще более удивительным казалось то, что не последовало никакого контрнаступления. При переходе через Арденны Рундштедт опасался удара по своему левому флангу. «Я знал Гамелена до войны и, пытаясь предсказать направление его мыслей, ожидал, что он нанесет удар, перебросив резервы из-под Вердена. По нашим оценкам, у него было от тридцати до сорока дивизий, которые он мог выделить для этих целей. Но ничего такого не последовало».

Гитлер разделял эти опасения. Как следствие, наложил некоторые ограничения на наступление — это был первый из двух случаев, когда он вмешивался лично; наиболее серьезные последствия имел как раз второй случай. Что касается первого, то Зиверт, излагая точку зрения ОКХ, сказал: «Фюрер нервничал из-за того, что французы могут нанести удар в западном направлении, и хотел подождать, пока прибудут пехотные дивизии, которые прикрыли бы наши фланги вдоль Эны». Рерихт, который в то время служил начальником связи между ОКХ и штабом 12-й армии, высказался более подробно: «12-й армии, которая следовала за танковой группой Клейста, было приказано повернуть на юг, к Эне, после того как тот, переправившись через Маас, повернул на запад, по направлению к побережью Ла-Манша. 2-я армия Вейхса была переброшена из тыла, чтобы обеспечить поддержку пехотой этого марш-броска. По моему мнению, такое решение было большой ошибкой. Мне кажется, из-за него мы потеряли два дня. Было бы гораздо лучше, если бы 2-я армия направилась на юг, к Эне, а 12-я оказывала поддержку танкам».

У Клейста имелось свое мнение по этому вопросу: «Мои войска в действительности были задержаны только на один день. Приказ пришел, когда мои передовые части достигли Уазы, между Гизом и Ла-Фером. Мне сказали, что это прямой приказ фюрера. Но я не считаю, что он был следствием решения заменить 12-ю армию 2-й в качестве нашей поддержки. Он был вызван беспокойством фюрера по поводу опасности контрудара по нашему левому флангу; он не хотел, чтобы мы зашли слишком глубоко, пока ситуация не прояснится».