Олекса Гайворонский - Повелители двух материков. Том. 1: Крымские ханы XV— XVI столетий и борьба за наследство Великой Орды

Постниковский летописец, в Полное собрание русских летописей, т. XXXIV, Москва 1978, с. 10;

М. Н. Бережков, Нур-Салтан, царица крымская. «Известия Таврической ученой архивной комиссии», № 27, 1897. с. 14;

Памятники дипломатических сношений, т. II, с. 678.

Памятники дипломатических сношений, г. II, с. 520, 597–598;

И. И. Смирнов, Восточная политика Василия III, с. 26.

Единое имя , которое носили ордынский (Улу-Мухаммед), крымский и казанский ханы, приведено в разных диалектных формах: так, для ордынских и казанских деятелей употреблена кыпчакская форма «Мухаммед», а для крымских — используемая в крымскотатарском языке форма «Мехмед».

И. И. Смирнов. Восточная политика Василия III. с. 27.

Памятники дипломатических сношений, т. II, с. 661.

С. Герберштейн, Записки о Московии, с. 172;

В. В. Вельяминов-Зернов, Исследование о касимовских царях и царевичах, с. 258.

История о Казанском царстве (Казанский летописец), в Полное собрание русских летописей, т. XIX. Санкт-Петербург 1903, с. 31;

М. Г. Худяков, Очерки по истории Казанского ханства, с. 80.

Памятники дипломатических сношений, т. II, с. 678.

История о Казанском царстве, с. 32.

История о Казанском царстве, с. 32–33;

С. Герберштейн. Записки о Москокии. с. 172–173.

H. Inalcik, Power Relationships Between Russia, the Crimea and the Ottoman Umpire as Reflected in Titulature, in Passe turco-tatar, present sovietique. Etudes offertes a Alexandre Bennigsen. Paris 1986. p. 179.

Памятники дипломатических сношений, т. II, с. 377.

Памятники дипломатических сношений, т. II, с. 679.

Сеиды — представители высшего мусульманского духовенства, возводившие свое происхождение к пророку Мухаммеду. См. об этой категории служителей культа в: Д. М. Исхаков, Сеиды и позднезолотоордынских татарских государствах. Казань 1997.

И. И. Смирнов, Восточная политика Василия III, с. 38.

Московский агент в турецком Азаке доносил Василию III: Мехмед Герай, желая поссорить Стамбул и Москву, писал Сулейману, что московский правитель продает артиллерийское вооружение врагу султана, персидскому шаху — «а османский государь этому не потакал, знает его собачьи уловки, а хочет, государь, дружбы с гобой, как и его отец» (Памятники дипломатических сношений, т. II, с. 706). Неприязненное отношение султана к Мехмеду Гераю подтверждает и процитированная ниже в тексте угроза хану на случай, если тог ударит на Московию.

H. Inalcik, The Origin of the Ottoman-Russian Rivalry, p. 54;

K. Wawrzyniak, Ottoman-Polish Diplomatic Relations in the Sixteenth Century. Bilkent University 2003, p. 31–32.

Памятники дипломатических сношений, т. П. с. 682.

Памятники дипломатических сношений, т. II, с. 678;

И. И. Смирнов. Восточная политика Василия III. с. 38.

Об обстоятельствах, приведших Худай-Кула на службу великому князю, см. Примечание 43 в этой же главе.

Этот беспорядок в подготовке обороны дал основание Сигпзмунду Герберштейну (австрийскому послу при московском дворе) сделать следующее наблюдение: «Таков неизменный обычай московитов: держать все под спудом и ничего не приготовлять заранее, но если приступит нужда, тогда только делают все впопыхах.» (С. Герберштейн, Записки о Москокии, с. 173).

Любопытный бытовой штрих: источник сообщает, что «наместник и другие защитники города сочли за лучшее умилостивить царя Мухаммед-Гирея, послав ему обильные дары, в особенности же мед» (С. Герберштейн, Записки о Московии, с. 174). Здесь наверняка подразумевается не пчелиный мед (водившийся в Крыму в таком изобилии, что его продавали в Стамбул, и вряд ли представлявший ценность для хана), а распространенный у русских алкогольный напиток того же названия. Можно предположить, что Петру было известно о пристрастии Мехмеда Герая, и он рассчитывал подобным подарком вывести главнокомандующего армии противника «из строя».

С. Герберштейн, Записки о Московии, с. 173–175;

С. М. Соловьев, История России с древнейших времен, т. V, Москва 1872, с. 336–338;

И. И. Смирнов, Восточная политика Василия III, с. 39–43.

И. В. Зайцев, Астраханское ханство, Москва 2004, с. 87;

И. И. Смирнов, Восточная политика Василия III, с. 43–44.

С. Герберштейн, Записки о Московии, с. 176.

Вологодско-Пермская летопись, в Полное собрание русских летописей, т. XXVI, Москва 1959, с. 312.

С. Герберштейн, Записки о Московии, с. 183;

И. В. Зайцев, Астраханское ханство, с. 90–94;

В. В. Тренавлов, История Ногайской Орды, с. 166.

И. В. Зайцев, Астраханское ханство, с. 90;

В. В. Трепавлов, История Ногайской Орды, с. 167.

В. Д. Смирнов, Крымское ханство, с. 299;

Халим Гирай султан, Розовый куст ханов или История Крыма, Симферополь 2004, с. 24.

Об этом Ширины заявляли в своем послании к Саадету Гераю. Желая настроить султана против хана, они добавляли, что Мехмед Гсрай хочет взять Хаджи-Тархан ради того, чтобы объединиться затем с персидским шахом против османов (Le khanat de Crimee dans les Archives du Musee du Palais de Topkapi. p. 106).

В. Д. Смирнов, Крымское ханство, с. 299;

Халим Гирай султан, Розовый куст ханов или История Крыма, с. 24–25.

В. В. Трепавлов, История Ногайской Орды, с. 161–162, 169.

С. Герберштейн, Записки о Московии, с. 184.

В. Д. Смирнов, Крымское ханство, с. 300.

В. Д. Герберштейн, Записки о Московии, с. 184;

В. Д. Смирнов, Крымское ханство, с. 300.

И. В. Зайцев, Астраханское ханство, с. 92–93.

И. В. Зайцев, Астраханское ханство, с. 95. Когда войска ушли, жители Хаджи-Тархана нашли тела Мехмеда Герая и его сына и похоронили у себя в городе (M. Kazimirski, Precis de I'histoire des Khans de Crimee depais I 'an 880 jusqu'en I 'an 1198 de l'Hegire, «Journal Asiatique», t. XII, 1833, p. 361–362; Халим Гирай султан, Розовый куст ханов или История Крыма, с. 22).

Точное место погребения неизвестно.

В. Е. Сыроечковский, Мухаммед-Герай и его вассалы, с. 57.

А. Малиновский, Историческое и дипломатическое собрание дел, происходивших между российскими великими князьями и бывшими в Крыме татарскими царями с 1462 по 1533 год, «Записки императорского Одесского общества истории и древностей», т. V, 1863, с. 235–236;