Эрих Дэникен - Воспоминания о будущем

Итак, я выбрался из лабиринта примерно в центре Эль Кастильо, высоко над главным порталом, обращенным на восток. И вот теперь внизу передо мной простирался огромный прямоугольник храмового комплекса. Проплутав немного, я опустился на камень перед главными воротами, чтобы перевести дух, поглядел вверх, чтобы лишний раз осознать, из какой подземной дыры мне удалось выбраться, и — увидел прямо у себя над головой, на нижней стороне монолитной плиты, которая покоилась на двух колоннах по обеим сторонам портала, вырезанное или, лучше сказать, выгравированное изображение неких летящих существ.

Это были те самые 14 херувимов, которые именуются в Библии небесными стражами. Семь фигур, напоминающих хищных птиц и одновременно некие технические летательные аппараты, смотрели на север, а другие семь — на юг. Мне тут же вспомнилось, что все лестницы, которые я преодолевал, блуждая в поисках выхода из лабиринта, тоже имели по семь ступеней. Быть может, «священное» число семь — это и есть ключ к разгадке тайны Чавин де Хуантар?

Особая роль числа 7 имеет давнюю традицию, связанную не только с тем, что в древности седьмой год брака считался проклятым. Магия этого числа прослеживается и в семидневном периоде, в течение которого протекает одна из фаз Луны. Около 1600 г. до н. э. вавилоняне — к ужасу всевозможных трудовых сообществ! — отказались от принятой у них прежде пятидневной недели и перешли на семидневую. Кроме того, те же вавилоняне видели в семи небесных телах — Солнце, Луне, Меркурии, Венере, Марсе, Юпитере и Сатурне — гармонию космоса.

У древних евреев мотивацией почитания числа 7 служили семь дней творения, а также знаменитый семисвещник (менора), использовавшийся для освещения скинии завета. В Откровении св. Иоанна Богослова видное место занимает «книга с семью печатями».

Особое значение числу 7 придается в буддизме и культурах Юго-Восточной Азии, в частности — Малайзии. В Древней Греции отсчета времени применялись семидневные периоды. Там же существовали легендарные семивратные Фивы, семь мудрецов и, разумеется, семь чудес света. Любопытно, а как обстояло дело с ролью числа 7 в Чавин де Хуантар?

От дешифровщиков тайных служб нашего времени не спасают никакие коды. Неужели им не по силам разгадать тайну древних шифров, давным-давно ожидающих прочтения?

Там, внизу, на «углубленной площади», один из сотрудников уже упоминавшегося нами археолога Хулио Ц. Тельо обнаружил загадочный обелиск, выставленный ныне в археологическом музее в Лиме, где он так и называется — «обелиск Тельо». Загадочные знаки, высеченные на этом обелиске, еще только ожидают прочтения. Простояв перед ним больше часа, я сделал ряд фотоснимков, стремясь запечатлеть изображения, вырезанные на нем. Я обращался к перуанским археологам с вопросом о том, каково возможное значение и содержание этих знаков. Увы, я так и не услышал от них ничего определенного, зато — сколько угодно рулад в пользу символики тех или иных культов: и культа ягуара, и культа хищных птиц, и т. д., и т. п. С таким же успехом я мог бы рассуждать о чертах культа пирамид, ибо обелиск Тельо отдаленно напоминает стелы египетских пирамид.

Там же, на площади, где был найден этот загадочный обелиск, находится и так называемый «Алтарь семи коз» (именуемый также «Алтарь созвездия Ориона»). Хотя мои зоологические фантазии не простираются настолько далеко, чтобы угадать в его символических знаках очертания семи коз, не могу не признать, что расположение семи отверстий в этом алтаре примерно соответствует расположению семи светил созвездия Ориона. Итак, проклятое число 7 встречается здесь буквально на каждом шагу. В научной литературе есть немало указаний, что в комплексе Чавин де Хуантар семерка тоже выполняла роль священного числа. Быть может, эта семерка и является ключом к разгадке тайны Чавин де Хуантар? И куда только смотрит знаменитый агент 007? Быть может, археологам лучше обратиться к специалистам-дешифровщикам? Ведь ссылки на «культовый» характер этого числа звучат простой банальностью.

Каждый посетитель, побывавший в музее антропологии и археологии на площади Боливара в Лиме, непременно проходит мимо так называемой стелы Раймонди. Она также была найдена в Чавин де Хуантар. Эту стелу, выполненную из диорита, высота которой составляет 1,75 м, ширина — 73 см, а толщина — 17, в 1873 г. доставил в Лиму Антонио Раймонди.

Интересно, что думают ученые о содержании рельефов этого загадочного памятника? Позволю себе привести несколько их высказываний.

Мирослав Стингл:

«Стела Раймонди… изображает фигуру человека-ягуара. Из головы этого богоподобного существа растут другие, сильно стилизованные головы ягуара, из пасти которых выступают мощные клыки…»

Профессор Д. Х. Диссельхоф:

«На этой прямоугольной стеле изображен вертикально стоящий человек-ягуар, который держит в каждой руке по скипетру, богато орнаментированному причудливыми линиями. В нижней части скипетра изображены стилизованные головы хищных птиц, а наверху — некая растительная эмблема. Высокий, странной формы головной убор образуют птичьи клювы и змеиные головы; туловища змей увенчаны головами, изображенными в реалистической манере. Главный мотив рельефа — получеловек-полузверь, сочетающий в себе черты ягуара, змеи и стервятника…»

А вот мнение Рудольфа Портера и Найджжела Дэвиса:

«…на переднем плане изображено существо с головами хищников. В обеих руках, слегка согнутых по бокам туловища, изображены посохи причудливой формы, возвышающиеся высоко над головой фигуры. Верхняя часть рельефа, занимающая две трети плиты, изображает фантастический головной убор, состоящий из пастей с высунутыми языками, расположенных одна поверх другой, от которых вправо и влево, параллельно друг другу, расходятся змеиные туловища, увенчанные головами».

Вот что пишет профессор Херман Тримборн:

«В 1873 г. сюда, в музей, была доставлена каменная плита, так называемая стела Раймонди, на которой в технике плоского рельефа выполнено изображение фелидного (похожего на хищника семейства кошачьих. — Прим. авт .) чудовища, держащего в когтях скипетры; голова чудовища увенчана занимающей всю ширину композиции оскаленной пастью хищника, из которой расходятся змеи».