Фрэнк Коллин - Уцелевшие атланты

В этих сказаниях Ат-ач-у-чу последовательно описывается как высокий, бородатый, рыжеволосый, светлокожий мужчина, старший из пяти братьев, которых всех вместе называли собирательным именем «Виракоча» (то есть «Белые Люди»). Статуя Ат-ач-у-чу была уничтожена христианскими фанатиками после завоевания испанцами Перу, но очевидцам из числа испанских конкистадоров, успевших увидеть ее собственными глазами, она показалась чрезвычайно похожей на изображение святого Варфоломея — такого, каким его изображали на имевших широкое хождение популярных иконках. Ат-ач-у-чу напоминал святого Варфоломея «своими волосами, цветом и чертами лица, одеянием и сандалиями». Такое описание древней статуи Ат-ач-у-чу соответствует изображению, известному под названием «Инка Виракоча», которое хранится сейчас в мадридском Музее Америки. Для портретов Манко Капака и Мама Окльо колониального периода, находящихся в монастыре Копакабана в Лиме, также характерны черты лица, которые отличают их от облика коренного индейского населения.

В настоящее время Ат-ач-у-чу больше знают по его титулу «Кон-Тики-Виракоча», что переводится как «Белый Человек Морской Пены» — то есть, иными словами, это иноземец, который приплыл по морю на корабле («морская пена» — это поэтическая метафора, обозначающая воду, которая пенится перед носом судна). На одном образце керамики доинкского периода, относящегося к эпохе Моче, имеется рисунок, который должен быть изображением Виракоча — это рисунок мужчины в сандалиях из морской пены, несущего с собой солнце (то есть культ поклонения Солнцу) через океан с востока. Другой образец керамики эпохи Моче, изображающий подобную сцену, демонстрирует четверку бородатых мужчин в квадратных шлемах, цепляющихся за плоты. Испанский летописец и историк Кьеса де Леон, который при изучении инков получал сведения из первых рук, писал: «Когда индейцев, живших вблизи Каласайя, церемониального центра комплекса Тиауанако, спрашивали, кто построил этот древний памятник, они отвечали, что это было сделано другими людьми, бородатыми и с белой кожей, как у испанцев, которые прибыли в этот район и поселились там за много веков до правления инков». Позднее вождь местных индейцев племени аймара приплыл на самый большой из двух островов, находящихся в озере Титикака, и, обнаружив там племя белых бородатых людей, начал сражаться с ними и сражался до тех пор, пока не перебил их всех. Понеся эти жертвы, Манко Капак перенес свой трон в Куско, который стал его новой столицей.

Легенды индейцев племени аймара описывали представителей всех трех волн иностранной миграции — «Айар-манко-топа», «Айар-чаки» и «Айар-аукка» как белокожих и светловолосых людей. Инки сами отбирали принадлежащих к знати девушек с самой светлой кожей для того, чтобы они прислуживали в качестве «белых девственниц» у алтаря бога Солнца — Инти. Понятие о водоразделе между правителями-инками и их подданными может дать изречение императора Тупак Инка Юпанки, который заявил: «Науки предназначены не для всех людей, но лишь для тех из них, в жилах которых течет благородная кровь». Титу Куси, предпоследний правитель-инка местности Вилакамбамба, поведал дону Диего Родригесу, что его предки «не принадлежали к диким индейцам».

Для андской цивилизации, точно так же, как и для мезоамериканской, было характерно то, что общество состояло из двух отличающихся, не связанных друг с другом групп. Коренные американские индейцы составляли широкие слои трудящегося класса, в то время как класс священников и правителей целиком состоял из гораздо более малочисленной группы светлокожих людей с европейскими чертами лица. С течением времени из-за упадка этой элиты и из-за того, что в силу самой ее малочисленности представители этого узкого элитарного класса были вынуждены вступать в браки с низкородными представителями местного населения, образовалась подпирающая ее промежуточная группа аристократии смешанной крови, представители которой ко времени испанского завоевания уже занимали царский трон.

Индейцы гуарани называли инков «белыми правителями». Сами правители инков утверждали, что происходят от светлокожих носителей культуры, когда-то прибывших на их землю из далекой чужой страны, и, действительно, между представителями широких слоев трудящегося индейского населения и аристократией инка существовали отчетливые физические различия. Хранящийся в монастыре Копакабана в Лиме портрет великого императора инков Уайна Капака, объединившего территориальные завоевания и приобретения своих предков, сделанные ими в начале XVI века, в единую крупную империю, изображает человека с ярко выраженными европейскими чертами лица. Воспроизведенный на страницах «Хроники испанского завоевания», составленной Антонио де Эррера и находящейся сейчас в Национальной библиотеке в Мадриде, профиль сына Уайна Капака, У аскара, также демонстрирует мужчину с отчетливой не-индейской внешностью.

Прижизненное изображение другого сына Уайна Капака, Атауальпа, последнего императора инков, демонстрирует нам человека смешанной крови, что позволяет предположить, что он и Уаскара были сыновьями Уайна Капака от разных матерей. Уайна Капак наверняка имел несколько жен и зачал своих сыновей Уаскара и Атауальпа от разных. Разное происхождение двух братьев могло явиться причиной того, что между ними после смерти их отца, императора Уайна Капака, разгорелась смертельная вражда. До этого они оба вместе царствовали над империей инков в качестве соправителей. Сделанный в начале XVIII века портрет Корнилла Инка, проживавшего в Куско последнего дожившего до того времени потомка инкских правителей, показывает нам высокого мужчину с правильными чертами лица, глазами светлого оттенка, прямыми красновато-коричневыми волосами и длинным узким носом. Зарисовки, которые в начале XVII столетия сделал священник брат Мартин де Мурина, ясно показывают физические различия, которые разделяли представителей разных классов андского общества. Контраст между лицами и фигурами светлокожих аристократов и обладающих гораздо более темной кожей представителей низших, трудящихся классов настолько ярко выражен, что рисунки де Мурина кажутся изображениями двух совершенно чужих народов. Аристократы иностранного происхождения резко выделяются на фоне гораздо более многочисленного местного населения.

Наличие европейских черт лица, которые можно наблюдать на портретах правителей инков, подтверждается при изучении их сохранившихся физических останков, прежде всего мумий с кладбища Атакама. На головах этих мумий представителей правящей династии инков, умерших еще до испанского завоевания, сохранились густые, вьющиеся, светло-красновато-коричневые волосы. Волосы на головах мумий с полуострова Паракас, относящихся по крайней мере к четвертому тысячелетию до н. э. (поздний период культуры Сечин-Чавин) — рыжеватого красновато-коричневого цвета. В подземном музее Трухильо хранится неродившийся человеческий зародыш эпохи Чиму, на голове которого — волосы светлого цвета. Наиболее же впечатляющие примеры можно увидеть в Зале мумий Музея Эррера в Лиме Там в специальных герметично закрытых стеклянных контейнерах находятся прекрасно сохранившиеся мумии представителей правящей династии инков. Из дюжины мумий у четырех волосы — светло-коричневого оттенка, и у трех — светлые, как у блондинов, с примесью рыжего цвета. После смерти цвет и строение волос не меняются и не деградируют, а характерные для андской культуры методы мумификации также не могли привести ни к каким изменениям цвета волос умерших. Более того: изучение мумий с полуострова Паракас показывает, что это были люди гораздо более высокого роста, чем у аборигенов этих мест, и с черепами более узкого строения.