Павел Черносвитов - Загадки Древней Руси

Вместе с тем вполне вероятно, что город мог быть основан Кир-Михаилом Пронским и назван его именем. В этом случае Чур-Михайлов означает «граница владений Михаила» (от «чур» — черта, рубеж). Это же название носила река, на которой стоял город.

Существуют различные гипотезы о местонахождении Чур-Михайлова. Его локализация определяется следующими ориентирами: город стоял на реке, впадающей в Дон, непосредственно при устье этой реки или на некотором отдалении, в дне пути от места начала в XIV веке судоходства по Дону.

К. В. Кудряшов связывал Чур-Михайлов с нынешним селом Кочуровское, иначе называемое Городище [Кудряшов, с. 20]. А. Л. Монгайт не считал это мнение достаточно доказательным [Монгайт, с. 230–231].

В 1984 году был проведен археологический поиск в районе с. Архангельское (Кочуровское, именуемом также Городищем), стоящим на р. Кочур — левом притоке Дона — в 6 километрах от ее устья. На правом высоком берегу р. Кочур было обнаружено городище треугольной формы площадью 1200 квадратных метров. Культурный слой на городище достигает 0,3 метра. Были собраны многочисленные фрагменты. древнерусской керамики, найден обломок стеклянного браслета. За валом городища находятся два обширных селища, где раскопками обнаружены керамика, хрустальная бусина. Все находки датируются XII–XIII веками. Это городище, видимо, можно отождествить с Чур-Михайловым [Гоняный М. И., Мошинский А. П. Разведки и раскопки в районе Куликова поля. — АО, 1983, с. 47].

Однако в этой связи противоречием выглядят сообщения памятников Куликовского цикла. Посмотрим на карту (рис. 5.32): русские войска стоят на Непрядве, татары — на Красивой Мече, в урочище Кузьмина Гать (в 18 верстах от Лебедяни, в районе нынешнего села Сергиевского). А «крепкая сторожа» Фомы Кацибея располагается… в 35 километрах к востоку от ожидающегося направления движения Мамая, вдобавок — на другой стороне Дона! Кого они там караулят?

Непонятна в этой связи и фраза в «Задонщине»: «стоят… Мамай царь у реки Мечи, между Чуровым и Михайловым, хотят реку перейти». То, что московский автор, незнакомый с местной топонимикой, разделяет «Чуров» и «Михайлов», очевидно, но, тем не менее, фраза указывает на близость Чур-Михайлова к Красивой Мече.» А от места стоянки Мамая до Кочура — 50 километров, день конного пути, и вдобавок далеко в сторону от Непрядвы. Но, может быть, Мамай двинулся с Красивой Мечи не сразу на север, к Непрядве, а сделал крюк, пойдя на северо-восток, к Кочуру, и только оттуда выступил на Куликово поле? Зачем? Делал попытку обхода? Пытался соединиться с Олегом Рязанским? Странный маневр, да вдобавок с необходимостью дважды форсировать Дон.

О. А. Шватченко [Местонахождение пограничного города-крепости Чур-Михайлова и памятники Куликовского цикла. — Труды ГИМ, вып.73. Куликово поле. Материалы и исследования. М., 1990, с. 97—100] помещает Чур-Михайлов на левом берегу Дона, отождествляя его с городищем Архангельское (Чуровское, Кочуровское) на реке Кочуров-ке: «Тексты «Хождения митрополита Пимена в Царьград», «Сказания о Мамаевом побоище» и «Задонщины» с полной очевидностью показывают на определенный отрезок левобережья Дона, примыкающий к территории Куликова поля» [Шватченко, с. 98]. Помилуйте, да почему же именно левобережья? Откуда это следует? И потом, текст «Хожения Пимейова», кажется, не оставляет сомнения в том, что Чур-Михайлов стоял непосредственно на Дону. Вывод О. А. Шватченко о том, что единственным аналогом Чур-Михайлова может быть только Архангельское городище, нам кажется слишком категоричным. Гипотеза автора о том, что «Фома Кацибей, покинув место переправы русских войск, ночью с 7 на 8 сентября 1380 г. двинулся по левобережью Дона к реке Чур-Михайловой, остановился на Чур Михайловом городище, откуда известил о передвижении татарских войск по правому берегу Дона», извините, кажется нам совершенно несостоятельной из-за множества содержащихся в этой короткой цитате недоразумений. Чтобы убедиться в этом, достаточно произвести простой расчет расстояний и времени движения русских и татар. А фразу «двинулся по левобережью Дона… откуда известил о передвижении татар по правому берегу Дона» мы вообще не смогли расшифровать.

Точные ориентиры местонахождения Чур-Михайлова указывает «Хожение Пименово в Царьград». Путешественники спустили суда на Дон в районе Старого Данкова (Стрешневское городище). «И во вторый день приидохом до Чюр Михайловых». Таким образом, от окрестностей Старого Данкова до Чур-Михайлова день пути (около 40 километров, что подтверждается выкладками самого автора «Хожения»: путь от Чур-Михайлова до устья Воронежа в 240 километрах они прошли за 6 дней, то есть 40 километров в день). При этом Чур-Михайлов попадает на место современного Данкова, стоящего в устье речки Вязовни, правого притока Дона. Если предположить, что Данков — это город Чур-Михайлов, то Вязовня — это река Чур-Михайлов. Тогда и Фома Кацибей со своей сторожей оказывается на месте: река Вязовня лежит как раз на полпути от Кузьминой Гати к Куликову полю.

В центре современного Данкова существует древнее городище длиной 39, шириной 33 сажени. Городище окружено рвом — с запада шириной 4 сажени, а с востока 11 сажен. [Любомудров Н.В. Местногеографические древности в Рязанской губернии. — Прибавление к Рязанским епархиальным ведомостям, 1874, № 16].

Впрочем, застава Фомы Кацибея действительно могла стоять на реке Кочур — но только в том случае, если Мамай двигался от цнинской Кузьминой Гати через Рясское поле Ногайским шляхом, то есть практически повторяя путь Батыя. Тогда застава на реке Кочур, действительно, имела смысл. Кстати, местное предание связывает топоним Кочур с именем некоего татарского князя Кочура [Баранович М. Рязанская губерния. Материалы для географии и статистики. СПб., 1860, с. 548]

Вопрос о том, где находился Чур-Михайлов, все же следует считать открытым. Будем надеяться, что дальнейшие исследования помогут, наконец, разрешить загадку Чур-Михайлова.

Мы уже показали, как и когда на страницах русских летописей появился миф о предательстве рязанского князя Олега. Уже князь М. М. Щербатов, известный историк XVIII века, высказал сомнение в достоверности этой легенды.

С. М. Соловьев рассматривал позицию рязанского князя не как предательство, а как следствие недавнего страшного опустошения, постигшего Рязанское княжество в результате набега Мамая в 1379 году. Но наиболее глубоко к этому вопросу подошел Д. И. Иловайский, в своей известной работе «История Рязанского княжества» (1858), досконально разобравший «по косточкам» миф о предательстве Олега.