А Попова - Философия для «чайников». Учебник для академического бакалавриата

Эволюция взаимоотношений общества, человека и государства привела к новым педагогическим воззрениям. Новое общество требовало и нового человека: активного, ответственного, образованного. В частности, подробно была расписана новая система воспитания в трудах Локка и Жан-Жака Руссо. В произведении Руссо «Эмиль, или О воспитании» изложена концепция идеи естественного воспитания. Целью воспитания должно стать формирование свободной и цельной личности. При этом автор призывал обращаться с ребенком как с полноценной личностью, развивать в нем честность, самостоятельность, активность. Воспитательный процесс должен строиться на взаимном уважении воспитателя и воспитанника. Им также подчеркивается необходимость сочетания физического, умственного и нравственного воспитания. При этом важно учитывать индивидуальность ребенка. Аналогично рассуждал и Локк. Он также говорил о необходимости сочетания умственного, физического и нравственного воспитания. Он предполагал широкий круг предметов для обучения будущего джентльмена: чтение, письмо, рисование, география, этика, история, хронология, бухгалтерия, родной язык, французский язык, латинский язык, арифметика, геометрия, астрономия, фехтование, верховая езда, танцы, нравственность, главнейшие части гражданского права, риторика, логика, натурфилософия, физика. К этому следует присоединить знание какого-либо ремесла. Им также указывалось на необходимость учитывать личностные особенности ребенка, уважать его, воспитывать не приказами, а увещеваниями. Вопреки традициям эпохи, телесные наказания рассматриваются не как обязательная норма (английская пословица гласила: «Кто жалеет розги, тот губит ребенка»), а как крайнее исключение. Задачи, стоящие перед эпохой, потребовали, чтобы философско-педагогическая мысль перешла к рассмотрению ребенка как личности.

Философские мысли эпохи данного периода не остались красивыми рассуждениями на бумаге. Во многом они начали реализовываться уже в конце XVIII в. Это было время двух буржуазных революций: Американской буржуазной революции и Великой французской буржуазной революции. В ходе этих революций принимаются документы, которые на практике воплощают социальные идеи философов. В частности, очень значимыми для развития демократических механизмов всех стран являются Декларация независимости США, принятая английскими колониями в 1776 г., и Декларация прав человека и гражданина, созданная в 1789 г. в ходе Великой французской буржуазной революции. Декларация независимости США начинается со слов: «Мы считаем очевидными следующие истины: все люди сотворены равными и все они одарены своим создателем некоторыми неотчуждаемыми правами, к числу которых принадлежат: жизнь, свобода и стремление к счастью». Правда, под «людьми» в США тогда не понимали коренное население – индейцев и негров-рабов (в колониях рабство было очень распространено). Однако уже сам по себе этот документ делал шаг к закреплению равенства людей не только в умах философов, но и на практике. С позиций договорной теории трактуется в этом документе и роль государства: «Для обеспечения этих прав учреждены среди людей правительства, заимствующие свою справедливую власть из согласия управляемых. Если же данная форма правительства становится гибельной для этой цели, то народ имеет право изменить или уничтожить се и учредить новое правительство, основанное на таких принципах и с такой организацией власти, какие, по мнению этого народа, всего более могут способствовать его безопасности и счастью». То есть подчеркивается, что государство создается во имя блага людей и государство ответственно перед людьми, а если государство действует не во имя интересов людей, то они имеют право его сменить.

Еще глубже были развернуты демократические принципы во французской Декларации прав человека и гражданина. В ней подчеркивается, что все люди равны и свободны. Очень интересна формулировка понятия «свобода»: «Свобода состоит в возможности делать все, что не приносит вреда другому». Из этого вытекает важнейший правовой принцип, также закрепленный в этом документе – запрещаться государством может только то, что вредно или опасно, т. е. все запреты продиктованы соображениями общественного блага, а не произволом власти: «Закон может лишь воспрещать деяния, вредные для общества. Все же, что не воспрещено законом, то дозволено, и никто не может быть принужден к действию, не предписываемому законом». Закон рассматривается как выражение общей воли, и все должны подчиняться закону: и люди, и само государство. В ходе этих двух буржуазных революций были приняты конституции, которые на практике воплотили идеи философов. Конституция США и первая Конституция Франции вводили принцип разделения властей, предусматривали ответственность власти перед обществом, закрепляли права и свободы людей. Так, американская конституция предусматривала процедуру импичмента президента, если он нарушит закон, а первая французская конституция, которая вводила конституционную монархию, обязывала монарха приносить клятву на верность народу. Началось отделение церкви от государства. Существенно укрепилась судебная власть. Первая французская конституция вводила суд присяжных и закрепляла независимость судей. Американская конституция в поправках подчеркивала право каждого на суд присяжных – наиболее независимую форму отправления правосудия:

Поправка VI

При всяком уголовном преследовании обвиняемый будет иметь право на скорый и публичный суд беспристрастных присяжных из штата и округа, заранее установленного законом, где совершено преступление; обвиняемый будет иметь право требовать, чтобы ему дали очную ставку со свидетелями, показывающими против него, обвиняемый может требовать свидетелей со своей стороны и пользоваться помощью адвоката для своей зашиты.

Поправка VII

В тяжбах общего права, где иена иска превышает 20 долларов, будет сохраняться право требовать разбора судом присяжных, и никакой факт, бывший на рассмотрении присяжных, не будет подвергаться вторичному пересмотру каким-либо судом Соединенных Штатов иначе как по положению общего права.

Таким образом, философия эпохи Возрождения и Просвещения сделала огромный шаг вперед. Она сделала шаги в познании самых разных проблем, в том числе и человека, его мира, места в мире и обществе. Многие положения, сформулированные тогда, актуальны и по сей день, особенно это касаемо проблем взаимоотношений общества, государства и человека.

Наше государство возникло в IX в. и известно в истории как Киевская Русь. Первоначально оно развивалось как классическое государство западного типа – Киевская Русь являлась типичной западной раннефеодальной монархией. Однако после нашествия Золотой Орды и достаточно долгого периода золотоордынского ига объединившиеся русские земли образовали государство восточного типа. Политический строй Московской Руси содержал признаки восточного государства: деспотичная власть царя, меньшая по сравнению с западными державами роль сословно-представительных учреждений. Начало XVIII в. наше государство встретило в переломный момент. Налицо было отставание в политическом и экономическом развитии, страна была полностью аграрной, практически не имея своего промышленного производства, не было и своей армии. Поражения XVII в. на западе страны привели к потере выходов к Балтийскому морю, что делало развитие страны изолированным от европейских процессов. Страна оказалась перед угрозой потери независимости и превращения в колонию более развитых европейских государств. Для того чтобы избежать этой печальной участи, стране и обществу нужно было решиться на серьезные реформы. Период правления Петра Великого как раз и стал эпохой таких реформ, в ходе которых появились свои промышленные мануфактуры, светское образование, армия, новое государственное устройство. Именно они позволили завоевать выход к морю и стать морской державой. Реформы Петра оформили новый исторический тип государства – абсолютную монархию, то есть государство, в котором неограниченная власть монарха опирается на разветвленный бюрократический аппарат, полицию и регулярную армию. Однако эта эпоха модернизационных преобразований стала временем выбора между восточными и западными типами государств. В целом многие реформы Петра как раз задавали тенденцию развития в сторону западной политической традиции, перекликаясь с мероприятиями известного французского реформатора Решилье: централизация системы управления, усиление армии и флота, покровительство отечественным производителям и купечеству, в результате реформ ослабла власть церкви, вводилось светское образование и искусство. Однако данный поворот в сторону западных политических традиций не был безусловным. Российский абсолютизм имел свои существенные особенности. В западных странах период абсолютизма совпал с появлением первых зачатков капитализма, соответственно, опорой западных монархов этой поры была буржуазия – слой промышленников и предпринимателей. В России пока капиталистические отношения не проявлялись. Поэтому опорой российского абсолютизма становится не буржуазия (ее практически еще не было), а дворянство. Это повлекло очень существенные и многоплановые последствия. Чтобы эта опора была более устойчивой, монархи были вынуждены задабривать дворянство, прежде всего это выражалось в расширении полномочий дворян по отношению к их крепостным крестьянам. В России развитие абсолютизма сопровождалось усилением крепостного права. Если в Австрии период просвещенного абсолютизма привел вначале к регламентации полномочий помещиков относительно крестьян, а потом и вообще к отмене крепостничества, то в России «архитектор» просвещенного абсолютизма Екатерина II, наоборот, расшила дворянские вольности, в том числе закрепив их практически неограниченные полномочия по отношению к крестьянам. Самим же крестьянам было даже запрещено жаловаться на своих помещиков. В результате помещичьи имения превратились в места, где произвол помещика ничем не был ограничен. Сформировалась особая психология полного игнорирования права, при этом сами дворяне, творившие произвол у себя дома, тоже не особо были защищены в правовом плане. Они также могли стать жертвами произвола, только уже со стороны чиновников и самого монарха. Право и закон уступили место произволу и воле всех, кто стоял выше по социальной лестнице.