Ханс ван Конингсбрюгге - История потерянной дружбы. Отношения Голландии со Швецией и Россией в 1714–1725 гг.

На самом же деле всерьез речи об этом тогда не шло. Даже приезд Петра в декабре в Голландию {179} 179 Подробнее об этом см.: Вагеманс Э. Царь в Республике. Второе путешествие Петра Великого в Нидерланды (1716–1717). СПб., 2013. не ускорил миротворческий процесс. Полномочия на ведение переговоров со шведами Куракин получит лишь в сентябре 1717 г. {180} 180 Письмо Петра I Куракину, 11 (22).09.1717 (Архив князя Ф.А. Куракина. Т. II, 1891. С. 128). Фон Гёртц, в отличие от генерал-майора Ранка, любезным высказываниям русского посла и его государя большого значения не придавал. Сколько бы ни говорил Петр Алексеевич о своем «брате Карле» и о «мире на Севере», на агента шведского короля это производило мало впечатления. Еще во время пребывания царя в Амстердаме гольштейнский барон уехал опять в Париж, прежде всего для того, чтобы не дать иссякнуть потоку французских субсидий для Швеции {181} 181 RSDH 341. Preis till Von Müllern, 01.01.1716. .

На исходе 1716 г. очередной инцидент между Голландией и Швецией еще раз показал, до какой степени ухудшились их взаимоотношения. Все началось в сентябре, когда у побережья провинции Фрисландия шведские каперы захватили голландский корабль. Капитан каперского судна отпустил двух голландских моряков на берег с сообщением, что получил приказ атаковать любой корабль, который покажется в этих местах {182} 182 Ibid. 19.09.1716. . В Амстердаме возмущению не было предела. Раздавались призывы вообще запретить торговлю со Швецией или даже снарядить в провинции Зеландия собственные каперские суда.

Ответный удар нанесло амстердамское адмиралтейство. В то время Стокгольм потребовал от всех шведских офицеров и солдат, служащих в иностранных войсках, вернуться в Швецию и вступить в ее армию. Местом сбора возвращающихся стал Амстердам. Для их перевозки в Швецию Прейс и фон Гёртц наметили голландский фрегат с 18 пушками, который только что пришел из Гётеборга с грузом железной руды. Владельцы фрегата хотели, чтобы он совершил еще одно плавание в этот шведский порт, и искали каких-нибудь выгодных грузов. Перевозка офицеров и солдат показалась хозяевам судна делом привлекательным. Едва эта новость в начале декабря распространилась в Амстердаме, купцы, которые вели торговлю с Россией, энергично запротестовали. Не превратится ли, говорили они, голландский фрегат со шведскими солдатами на борту в очередное каперское судно? Одновременно пришло известие о появлении трех шведских каперских кораблей у североголландского острова Тессел, что вызвало на амстердамской бирже настоящее потрясение. Корабли были, правда, небольшие, но им все же удалось захватить три голландских судна {183} 183 Ibid. 03.12, 08.12.1716. . Под влиянием всех этих событий амстердамское адмиралтейство постановило вышеупомянутый фрегат приковать цепью к пристани, а находящихся на его борту шведов интернировать.

Встревоженный Прейс, естественно, поспешил в Амстердам. Он не без оснований спрашивал у местных властей, почему же русским разрешается перевозить тех, кто состоит у них на воинской службе, причем даже не подданных России, а шведам нет. Но секретарь шведской миссии не учел огромного раздражения, накопившегося у голландцев по отношению к шведскому каперству в Северном и Балтийском морях, и он не добился ничего. Более того, амстердамское адмиралтейство пошло еще дальше, передав дело в суд. Ссылаясь на постановление Генеральных штатов от 2 июля 1714 г., которое запрещало перевозку лиц, принятых на воинскую службу в страны, участвующие в Северной войне, городской казначей Амстердама попросил суд оштрафовать владельцев фрегата на 2000 гульденов, а сам корабль конфисковать. В середине декабря иск городского казначея был удовлетворен {184} 184 Ibid. 18.12.1716. .

В Гааге негодующие речи Прейса пришлось выслушивать Хейнсиюсу. Швед настаивал, разумеется, на отмене решения амстердамского адмиралтейства. Великий пенсионарий указывал на автономию Амстердама и адмиралтейства, с которой центральные власти Республики ничего не могли поделать. Просьба Прейса выдать голландские пропуска другим судам, которые еще предстояло нанять для перевозки шведских офицеров и солдат, нашла у Хейнсиюса больше отклика, но он потребовал от дипломата письменных гарантий, что эти суда не будут использованы для каперства. На том и сошлись. После некоторого сопротивления со стороны амстердамцев (секретарю адмиралтейства зачем-то вдруг понадобился полный список интернированных шведов) многострадальный фрегат и три нанятых Прейсом дополнительных корабля в начале января 1717 г. все-таки возьмут курс на Гётеборг {185} 185 Ibid. 05.01.1717. .

При этом сам Прейс прекрасно понимал, в чем корень зла, и в своих донесениях в Стокгольм отмечал, что продолжение шведского каперства наносит интересам Швеции лишь вред, играя, в частности, на руку враждебно настроенному британскому королю {186} 186 Ibid. 18.12.1717. . Не было сомнений, что в 1717 г. на Балтике вновь будет действовать британская эскадра, и шведам от нее ничего хорошего ждать не приходится. Сознавали это, по словам Прейса, и в Республике, однако там до такой степени устали от нападений шведских каперов, что готовы согласиться с отправкой на Балтику также голландских военных судов. Общее же положение Швеции в Северной войне стало уже настолько опасным, что лучше было не наживать себе новых врагов.

К счастью для шведов, раздоры между их противниками не ослабевали. Британскому королю, озабоченному безопасностью своих ганноверских владений, внушали тревогу русские войска численностью в 30 тысяч человек, которые после провала планов высадки в Швеции были размещены в герцогстве Мекленбург. Георг I боялся не только территориальных конфликтов, но и того, что царь сделает Мекленбург своим вассалом и создаст там «русский порт». Такие слухи в тот период ходили при многих европейских дворах {187} 187 Павленко Н.И. Петр Великий. М., 2010. С. 376–377. . Недовольство короля Георга русскими наглядно проявилось в январе 1717-го, когда по пути из Лондона в родной Ганновер он в южноголландском городке Влардинген отказался принять князя Куракина {188} 188 RSDH 342. Preis till Von Müllem, 02.02.1717. .

Так что у русской дипломатии было достаточно причин начать рассматривать вопрос о сепаратном мире со Швецией более внимательно и серьезно. Когда Куракин 4 февраля вернулся в Амстердам, он повстречался там с уже известным читателю шведским генерал-майором Кунрадом Райком. Они снова заверили друг друга в том, что их государи желают мира, но до настоящего прощупывания намерений обеих сторон дело еще не дошло. Секретарь миссии Прейс ждал возвращения в Гаагу из Парижа агента Карла XII фон Гёртца. Между тем в середине февраля пришло сообщение об аресте шведского посланника в Лондоне графа Карла Юлленборга. Отряд из 20 солдат окружил и занял дом посланника, его конторку взломали, а все бумаги забрали с собой. Юлленборга взяли под стражу и посадили под домашний арест. Тут же было объявлен немедленный запрет британским судам ходить в плавание в Швецию {189} 189 Ibid. 12.02.1717. .