Ханс ван Конингсбрюгге - История потерянной дружбы. Отношения Голландии со Швецией и Россией в 1714–1725 гг.

17 февраля фон Гёртц вернулся в Гаагу, а два дня спустя, узнав о событиях в Лондоне, отбыл в Амстердам. Прошло не более часа после его отъезда, как перед его домом в Гааге появился отряд из 30 солдат с примкнутыми штыками. Солдаты взломали дверь, захватили все бумаги, включая неоплаченные счета за наем дома, и арестовали Юлленборга-младшего. Сын шведского посланника в Лондоне находился в Гааге случайно. Его препроводили в городскую тюрьму {190} 190 Ibid. 25.02.1717. .

Прейс понимал, что приходили солдаты за фон Гёртцем, и послал своего дворецкого к нему, чтобы предупредить об опасности. В тот же день, 19 февраля, британский поверенный в делах в Брюсселе, тоже случайно оказавшийся в Гааге, поспешил в Амстердам с целью убедить местные власти схватить фон Гёртца {191} 191 De briefwisseling. Deel XVIII, Buys aan Heinsius, 18.02.1717. . Однако в город англичанин не попал, поскольку наступил уже вечер и городские ворота были закрыты. Пока он ждал до утра, фон Гёртц с помощью знакомого амстердамского купца бежал в Утрехт. По настоянию британского дипломата амстердамский магистрат отправил за беглецом курьера. В Утрехте курьер узнал, что гольштейнский барон вновь ускользнул, теперь в город Арнем, и пустился в погоню. В Арнеме отцы города поначалу не решались взять беглеца под стражу, но, получив дополнительную информацию из Амстердама, посадили фон Гёртца под арест в одно из помещений ратуши {192} 192 RSDH 342. Preis till Von Müllern, 25.02.1717. .

Нетрудно догадаться, что секретарь шведской миссии Прейс заявил в Гааге Хейнсиюсу энергичный протест. Тот возразил, что узнал обо всем лишь постфактум, однако Прейс не поверил. Конечно, местные власти в Республике Соединенных Нидерландов обладали широкой автономией, но произвести арест, который может иметь далеко идущие дипломатические последствия, — это уж слишком! Положение Республики и ее фактического руководителя, великого пенсионария, было весьма деликатным, тем более что 21 февраля один польский генерал доставил в Гаагу официальные верительные грамоты фон Гёртца как разъездного полномочного министра шведского короля. Это не помешало сторонникам репрессивных мер, таким, как Виллем Бёйс в Амстердаме, утверждать, что фон Гёртц не аккредитован при Генеральных штатах, а следовательно, международное право на него не распространяется. Аргумент был слабый, ведь если у дипломата есть верительные грамоты, он обладает дипломатическим статусом и неприкосновенностью. Излишне говорить, что в Генеральных штатах мнения по поводу происшедшего разделились. Провинция Гелдерланд, где расположен город Арнем, в котором томился узник, потребовала от провинции Голландия разъяснений. В самой провинции Гелдерланд городские власти Арнема подверглись острой критике {193} 193 Ibid. . Но все это ничего не изменило. Фон Гёртц остался под арестом, причем сторонники этой меры умело использовали то раздражение, которое вызывали в стране захваты шведами ее торговых кораблей.

В чем была причина арестов в Лондоне и Арнеме? Англичане обвинили шведских дипломатов в причастности к заговору против короля Георга в пользу претендента на британский престол из династии Стюартов, того самого претендента, приверженцы которого подняли в 1715 г. восстание в Шотландии. Восставшие вступили тогда в контакт со шведским посланником в Лондоне Юлленборгом, дабы узнать, не может ли Швеция переправить им на помощь в Шотландию пять или шесть тысяч солдат. Эту идею в окружении Карла XII категорически отвергли, ведь у шведов имелось уже достаточно врагов, да и лишних военных сил не было. Некоторое время спустя французский посол при шведском дворе попытался переубедить шведов, и есть основания полагать, что Карл свою позицию изменил, но письменных подтверждений тому нет. Тем временем восстание уже было обескровлено. В Париже шведского посла осаждали просьбами передать своему королю собственноручное письмо претендента, однако посол отказался это сделать. Британский же посол в Париже распространил там ложный слух, будто Франция и Швеция договорились с претендентом о взаимопомощи. Такова была атмосфера в последний год жизни Людовика XIV, который проявлял открытую неприязнь к новому британскому монарху-протестанту.

С тех пор как в Гаагу приехал фон Гёртц, контакты шведов со сторонниками Стюартов участились. И это понятно: одной из главных целей миссии гольштейнского барона было собрать для Швеции побольше денег, а в окружении претендента на британский трон было немало богатых людей, способных одолжить шведам крупные суммы, на которые можно снарядить корабли для флота Карла XII. Все шведские дипломаты сознавали, что игру ведут опасную, и им даже запрещалось докладывать королю об их контактах с приверженцами претендента {194} 194 Carlson F.F. Om Fredsunderhandlingame. S. 93–103. . Позднее, после освобождения из-под ареста, фон Гёртц в своей объяснительной записке Карлу XII сообщит, что ему удалось снарядить шесть судов во Франции и Голландии, а средства на это пришлось занять у людей из окружения претендента. Кроме обещания вернуть долг, барон, по его словам, никаких других обязательств на себя не брал. Взятые взаймы 500 тысяч риксдалеров поступили в Амстердам только в день его ареста, но после своего освобождения он мог бы ими воспользоваться {195} 195 Ibid. S. 103. .

Если фон Гёртц в своей записке королю говорил правду — а сам Карл в этом не сомневался, — то интересно рассмотреть мотивы действий британского правительства. О контактах шведского посла в Лондоне Юлленборга с многочисленными противниками Ганноверской династии оно знало и до ареста дипломата, однако ничего конкретного не предпринимало. Так что сами по себе эти контакты едва ли могли быть причиной репрессий против посла. Ключ к разгадке лучше искать в переплетении интересов Великобритании и Ганновера, а точнее — в территориальной экспансии короля-курфюрста Георга I. Закрепить владение Бременом и Верденом за Ганновером надо было во что бы то ни стало. Еще в 1716 г. действия британского флота на Балтике консолидировали это переплетение интересов Великобритании и Ганновера. В 1717-м следовало продолжать тот же курс.

Но дело шло отнюдь не гладко. В британском парламенте росло недовольство такой политикой. Небольшой скандал мог бы отвлечь внимание, и арест шведского посла прекрасно для этого подходил, ведь Швеции трудно было бы нанести серьезный ответный удар. К тому же слухи о заговоре приверженцев Стюартов помогли бы сплотить господствовавшую тогда британскую элиту вокруг короля Георга. Не последняя роль отводилась в этом замысле и голландцам. Для общественного мнения Великобритании поддержка со стороны Республики действий британской эскадры в Балтийском море в 1716 г. сделала всю эту операцию более оправданной. И теперь содействие голландцев, например, в виде ареста фон Гёртца, имело для Лондона немалое значение. Правящие круги в Гааге тоже можно было запугать слухами о зреющем в Великобритании заговоре против «протестантского престолонаследия», которым Генеральные штаты дорожили и которое официально гарантировали. А поскольку и в Гааге, и тем более в Амстердаме антишведские настроения были распространены широко, арест агента Карла XII не вызвал бы особого шума. Таков был расчет короля Георга и его окружения — и он полностью оправдался.