Ханс ван Конингсбрюгге - История потерянной дружбы. Отношения Голландии со Швецией и Россией в 1714–1725 гг.

Если добавить, что деньги от российского правительства приходили с запозданием, то вполне понятно, почему ван ден Бюрг то и дело сталкивался с острой нехваткой средств. И пожалованный ему в 1717 г. миниатюрный портрет царя, обрамленный бриллиантами {286} 286 Heeringa К. Overzicht van de betrekkingen van Rusland tot Nederland tot aan het jaar 1800 // Bijdragen en Mededelingen van het Historisch Genootschap. Utrecht, 1930. P. 87. , едва ли мог решить эту проблему. Когда нужда в деньгах становилась нестерпимой, агент обращался к русскому послу, будь то Матвеев или его преемник Куракин. Однако ни тот, ни другой чаще всего не спешили ему помочь, поскольку и сами из-за неаккуратности российской казны пребывали в стесненных обстоятельствах и вынуждены были прибегать к услугам дружественных голландских купцов вроде Кристоффеля Брантса.

Вместе с тем агент ван ден Бюрг пытался, разумеется, извлечь из своих связей с Россией коммерческую выгоду. Он, например, получал часть прибыли от трех судов: одного гукора и двух галиотов, которые назывались «Солнце», «Луна» и «Тунец». В своей переписке с канцлером или с царем он называл их «наши кораблики», так что коммерческие интересы были, судя по всему, общими. Агент регулярно просил указаний относительно этих кораблей, но царь обычно ограничивался выражением согласия с тем или иным предложением самого ван ден Бюрга. «Солнце», «Луна» и «Тунец» ходили в торговое плавание в восточную часть Балтики, прежде всего Ригу, Данциг и Кёнигсберг. Иной раз портом назначения был Стокгольм, хотя, как доложил Его Царскому Величеству ван ден Бюрг 3 декабря 1720 г., этот маршрут был не столь выгоден, так как люди там из-за войны обеднели и не могли ничего купить {287} 287 Письмо ван ден Бюрга Петру I, 03.12.1720 (РГАДА. Ф. 9. Оп. 2. 1721 г. Д. 55). .

Еще агенту приходилось снабжать многих российских сановников предметами роскоши. Он посылал им бочки с бренди, каштановые деревья и даже экзотических птиц из голландской колонии Суринам; из последних, конечно, лишь немногие достигли Петербурга {288} 288 Boonstra J. De activiteiten. P. 49–51. . Но и это было далеко не все, чем должен был заниматься представитель царя в Амстердаме. Ему полагалось следить за новыми изобретениями, чтобы их можно было переправить в Россию. Так, в 1723 г. Петр узнал об изобретении огнетушителя: царь еще в 1697–1698 гг. в Амстердаме очень интересовался средствами тушения пожаров {289} 289 Driessen J.J. Tsaar Peter de Grote en zijn Amsterdamse vrienden. Utrecht, 1996. P. 42–44. , ведь у него на родине городская застройка была в основном деревянная. Ван ден Бюрг связался с изобретателем Хопффером и отослал государю исчерпывающее описание новинки. Она оказалась всего-навсего бочкой с водой, которая, когда ее вкатывали в огонь, автоматически открывалась. Использовать ее можно было только один раз {290} 290 Boonstra J. De activiteiten. P. 51. .

Помимо предметов роскоши и технических новшеств агент поставлял своему петербургскому начальству также сведения о европейской политике. Будучи амстердамским купцом, он располагал обширной сетью контактов, тем более что в Амстердаме ведущие политики часто были связаны с международной торговлей. К таким влиятельным в городе лицам, как Николас Витсен или Виллем Бёйс, агент неоднократно заходил за помощью, советом и ценной информацией. Он и у себя их принимал, устраивая званые обеды, что давало прекрасную возможность узнать все новости, а также продвигать интересы России. Он и в Гааге знал очень многих купцов и политиков, скорее всего еще с 1708 г., когда фактически заменял русского посла Матвеева во время его пребывания в Лондоне. Тогда же он свел близкое знакомство с самим Хейнсиюсом и потом не раз ездил в Гаагу побеседовать с великим пенсионарием о важных делах. А Хейнсиюс, в свою очередь, узнавал от него новости из России. Переписку они друг с другом вели мало, именно потому, что часто встречались.

«Многоголовое» государственное устройство Республики не способствовало сохранению секретов, поэтому собрать конфиденциальную информацию не составляло труда. Гаагские политики не только выбалтывали все что угодно в разговорах с дипломатами, но и любили обсуждать государственные тайны в трактирах, «за стаканчиком» {291} 291 Bruin de G. Geheimhouding en verraad. De geheimhouding van staatszaken ten tijde van de Republiek (1660–1750). ’s-Gravenhage, 1991. P. 77–81, 387. . Тот факт, что каждые три-четыре дня агент отправлял в Петербург донесение не менее чем на шести страницах, показывает, какой объем информации он поставлял. К донесениям он нередко прикладывал газеты на нидерландском и французском языках.

В газетах тоже можно было почерпнуть немало сведений. Проблема, однако, была в том, что не все, что сообщали газеты, соответствовало действительности. Поэтому в задачу ван ден Бюрга входило, кроме всего прочего, опровергать ложные известия, касающиеся России. К примеру, в декабре 1722 г., в период Персидского похода Петра, он доложил, что сумел развеять запущенные «нашими тайными врагами» слухи о кончине царя в Персии и о гибели там почти всей его армии {292} 292 Письмо ван ден Бюрга Петру I, 11.12.1722 (АВПРИ. Ф. 50. Оп. 1. 1722 г. Д.5). . При появлении в печати негативных известий о России жаловаться великому пенсионарию было бесполезно, поскольку в Республике пресса пользовалась большой свободой. И послу Куракину, и агенту ван ден Бюргу приходилось действовать по-другому, пытаясь влиять на издателя газеты через своих друзей или прямо прибегая к подкупу. В Гааге удалось добиться от издателя обещания опираться в дальнейшем не на сомнительные немецкие источники, а на официальные известия российских властей. К сожалению, в этих официальных известиях, если они вообще поступали, содержалось слишком мало свежих новостей {293} 293 Boonstra J. De activiteiten. P. 58–59. .

Интересовали агента, естественно, также донесения, приходившие в Гаагу от голландских дипломатов. По инструкции им полагалось направлять Генеральным штатам лишь так называемые публичные донесения. Информация в них была в основном малозначительная, так как оглашали эти послания на пленарном заседании и содержание их недолго сохранялось в тайне {294} 294 Franken M.A.M. Coenraad van Beuningen’s politieke en diplomatieke aktiviteiten in de jaren 1667–1684. Groningen, 1966. P.25. . В донесениях такого рода сообщалось главным образом о бракосочетаниях, похоронах и торжественных приемах. Куда больше любопытства вызывали у ван ден Бюрга секретные донесения, которые дипломаты направляли чаще всего секретарю Генеральных штатов или великому пенсионарию. Амстердамский купец, по всей вероятности, просто подкупил переписчика в канцелярии, вследствие чего русский двор был полностью в курсе всего, что сообщали «Высокомочным» их представители за рубежом. Скрытыми от русских глаз оставались разве что спорадические прямые ответы-директивы, которые посылали дипломатам великий пенсионарий или секретарь Генеральных штатов.