Фриц Гаузе - Кёнигсберг в Пруссии: история одного европейского города

Если работа высших учебных заведений осуществлялась на основе, заложенной Гумбольдтом, то реформа в народных школах осуществлялась в духе Песталоцци. Это стало делом жизни попечителя школьных заведений Густава Фридриха Динтера, саксонца по происхождению, который, как он сам писал, «ни одного часа не жалел о том, что стал пруссаком». Параллельно с внутренней реформой шла и реформа внешняя. По настоянию обербургомистра Листа город открыл наконец народные школы. Они в то время назывались ещё школами для бедных; число таких школ постепенно росло. Наряду с ними всё ещё существовали церковные и частные школы и соборные училища.

Католические школы Восточной Пруссии в течение семи лет опекал статский советник Йозеф фон Эйхендорф, чем очень доволен был его начальник, либерально-протестантский оберпрезидент Теодор фон Шён, по-отечески управлявший родной провинцией и за это почитаемый. В Кёнигсберге Эйхендорф написал свои драмы «Эццелино из Романо» и «Последний герой Мариенбурга». Первая вышла в издательстве Борнтрегера, вторая у Гартунга. Борнтрегер приобрел книжный магазин Николовиуса, превратив его в крупное издательство. Газета Гартунга теперь выходила ежедневно и в качестве рупора восточно-прусского либерализма имела огромное влияние на политическое развитие Пруссии. Гартунг издавал ещё и книги, пока старик Унцер, книжный магазин которого находился в доме Гартунга, ограничивался на дедовско-консервативный манер выпуском научной специальной литературы. Только когда Генрих Эдуард Грефе из Гамбурга, женившись на дочери Унцера, вступил в дело, предприятие обрело свежие силы. Под его руководством дремавшая до того фирма, носившая с 1832 года имя Грефе и Унцер, получила большое развитие. Рядом с ними развили деятельность несколько книжных магазинов и издательств, выпускавшие и распространявшие современную либеральную ежедневную периодику, часто вступая в конфликт с реакционной цензурой.

В то время, как книжные магазины успешно развивались, театр влачил жалкое существование. В этот период, когда происходила частая смена дирекции и одно банкротство следовало за другим, в Кёнигсберге давал свои неудачные кратковременные «гастроли» молодой Рихард Вагнер. Преследуемый своими кредиторами из Магдебурга, он последовал за своей невестой, артисткой Минной Планер в Кёнигсберг. При подписании своего договора она добилась принятия Рихарда на должность капельмейстера в кёнигсбергский театр. Когда Вагнер прибыл сюда в августе 1836 года, выяснилось, что место, на которое он претендовал, всё ещё занято. В Кёнигсберге Вагнер дирижировал и сочинял мало. Несмотря на то, что двадцатитрёхлетний Вагнер был музыкальным директором без должности и дохода, он 24 ноября 1836 года обвенчался в Трагхаймской церкви с Минной, которая была на пять лет старше него; при этом жених и невеста неправильно указали свой возраст. При регистрации в церковной книге он оказался на год старше её. Когда театр в очередной раз обанкротился, Вагнер в июне 1837 года без сожаления покинул принёсший ему так мало счастья город. Наоборот, когда он в 1839 году, возвращаясь из Риги, заехал в Пиллау, то далеко объехал город стороной, чтобы не попасться в руки своим кредиторам.

Удивительно, что жители Кёнигсберга, несмотря на нищету театра, сумели познакомиться с современными драмами и операми, например, с оперой Вебера «Вольный стрелок» уже через год после её премьеры в Берлине. Романтическая музыка пользовалась здесь, как и во всём мире, большой популярностью. Кёнигсберг обогатил её одним бессмертным произведением, хотя и при бесславных обстоятельствах. Родившийся в Кёнигсберге Эрнст Даниэль Николаи дослужился до референдария, однако потом посвятил всего себя музыке и вёл неустроенную жизнь странствующего учителя музыки и певца. В конце концов он настолько обнищал, что вынужден был жить на содержании своего сына Отто, родившегося в Кёнигсберге в 1810 году и ставшего между тем знаменитым. Тот провёл у отца трудное детство и поэтому очень скоро покинул родной город. В Берлине он сочинил оперу «Виндзорские проказницы» («Виндзорские кумушки»). В Кёнигсберге он после этого побывал только один раз — почётным гостем Альбертины на юбилее университета в 1844 году. Тогда же он дирижировал оркестром, исполнявшим в соборе его торжественную увертюру «Бог — наша прочная крепость».

Свою известность города музыки Кёнигсберг сохранил и в эпоху бидермейера, и в эпоху романтизма. Город имел большое число певческих и музыкальных объединений, хороших композиторов, дирижёров и любящих искусство граждан. Тон в музыкальной жизни задавал житель Кёнигсберга Эдуард Соболевский, дирижёр и композитор, кантор и учитель музыки, а также критик. Дирижёры и объединения организовывали многочисленные концерты. Музыкальный директор Карл Генрих Земанн уже в 1832 году осуществил в лёбенихтской церкви исполнение оратории «Страсти по Матфею» Бака. Это было третье исполнение этого произведения вообще. До этого ораторию Баха исполняли только в Берлине и Франкфурте-на-Майне. Земанн и Соболевский положили начало первым большим кёнигсбергским музыкальным фестивалям. В летних концертах в парке Бёрзенгартен и в домашних концертах, как и прежде, проводимых любителями искусства в своих домах, исполнялась более лёгкая музыка. Событиями музыкальной жизни становились концерты гастролирующих артистов. Кёнигсберг лежал на пути в Петербург, который в то время посещали все большие музыканты Европы. Франц Лист своими тремя концертами покорил обычно сдержанных кёнигсбержцев. Университет удостоил его звания почётного доктора, что впервые было сделано по отношению к музыканту. Правда, историк Друманн на заседании сената отказался от своего права вето, заметив, что «если мы даже химиков удостаиваем степени, то это же можно сделать и с музыкантом». В Кёнигсберге неоднократно выступал и Роберт Шуман, один раз вместе с Кларой Вик. Один из сыновей Моцарта, пианист из Лемберга, играл здесь произведения своего отца.

Изобразительное искусство не могло соперничать с разнообразием музыкальной жизни. В те времена в Кёнигсберге не было крупных художников и скульпторов, но были отличные учителя рисования, которым мы обязаны многими акварелями, гравюрами с видами улиц и зданий Кёнигсберга того времени. В академии при её первом директоре Людвиге Розенфельдере доминировала историческая живопись. Он не считал зазорным организовывать пользовавшиеся большой популярностью на многих общественных мероприятиях «живые картины» {100} 100 Живые картины (франц. tableaux vivants) — составленные из живых лиц группы, в подражание живописи или скульптурам, с сопроводительной декламацией. .