Виктор Цыгульский - Диалектика истории человечества. Том 2

Исходя из сказанного выше, мы можем утверждать, что реакция выступает сущностью, субстанцией, системообразущим началом, общим психики и психологии. Реакция, как клеточка, начало, лежит в основе научного анализа психологии, соединяет, содержит в себе общее в поведении, психике животных и человека.

§ 11.1. Три элемента реакции

Всякая реакция, возьмём ли мы её в самой примитивной форме у простейших организмов или в самой сложной форме сознательного поступка человека, всегда непременно будет заключить в себе три основных момента.

Первый момент – это восприятие организмом тех или иных раздражений, посылаемых внешней средой. Он условно называется сенсорным.

Затем следует второй момент переработки этого раздражения во внутренних процессах организма, возбуждённых толчком к деятельности, связанный с работой центральной системы.

Наконец, третьим моментом будет ответное действие организма, большей частью в виде движения, появляющегося в результате внутренних процессов. Этот третий момент называется моторным.

Эти три момента – сенсорный, центральный и моторный, или восприятие раздражения, переработка его и ответное действие, - необходимо присутствуют во всяком акте реакции. Не всегда, однако, все три момента бывают так очевидны, как в только что приведённых определениях. С наибольшей ясностью эти три момента выступают в простейших реакциях. В сложных формах человеческого поведения они принимают всё более и более скрытые, неявные формы, и часто нужен очень сложный анализ для того, чтобы обнаружить природу реакции.

Однако и в самых сложных формах человеческое поведение строится по типу и модели такой же точно реакции, что и в простейших формах у растений и одноклеточных организмов. В этом и общее реакции, как «клеточки» для анализа, объяснения психологии как науки.

§ 12. Ритм, как объективное свойство и его влияние на развитие психического

Очень многие формы биологического, психического, искусствоведческого, социального процесса природы и общества не могут быть поняты без учёта влияния на них общей закономерности природы – ритма, ритмической правильности, упорядоченности. Влияние ритма мы можем проследить во всех формах природы, разных сторонах жизни общества. Помогут нам в этом открытия Н.Я. Пэрна, П.Ю. Шмидта, И.Л. Маца.

Ритм, ритмическая повторяемость явлений охватывает весь окружающий нас мир, проникает во все области и составляет едва ли не наиболее распространенный и всеобъемлющий закон естества. Куда ни направили бы мы свои взоры, всюду встречаем мы не безнадежный бесформенный хаос движений, а движения размеренные, ритмичные, часто принимающие характер правильных волн, быстро сменяющих одна другую.

Закон тяготения устанавливает основной ритм движений макрокосма. Извечно несутся сонмы небесных светил по предопределенным этим законом кривым, свершая предначертанный цикл в мировом пространстве. Через известный период времени каждое из них возвращается в свое исходное положение и вновь пускается в путь. Пути же их сложны, — скорее бесконечные спирали, чем замкнутые кривые, — каждое из них имеет в мировом пространстве, по меньшей мере, два движения, а то и более.

А энергия? Не состоит ли она сплошь из проявлений ритма, прилагаемых к разным субстанциям? Свет, не порождается ли он волнообразными колебаниями эфира, распространяющимися с быстротою 300.000 километров в секунду? Или не состоит ли он, по другому современному учению, по теории квант, из ритмических извержений частиц энергии? Тепло и звук, мы знаем это твердо, не что иное, как ритмические колебания материальных частиц, распространяющиеся волнообразно в нашем мире материи. Наконец, и электричество, эта вездесущая энергия, которою объясняется теперь все существующее, не является ли и оно результатом ритмических процессов внутри атомов, выбрасывающих наружу свои электроны?

Итак, со всех сторон окружены мы то частым ритмом, выражающимся в миллионах колебаний в секунду, то ритмом величаво плавным, охватывающим своими размахами периоды в миллионы секунд, иногда — в миллионы лет...

Но не является ли жизнь нарушительницей ритма? Жизнь с ее хаосом движений, действий, чувствований, не вторгается ли властно в мировую гармонию ритмов, не подчиняет ли своей загадочной сущности, материю и энергию мироздания? Или же и жизнь подчинена послушно взмахам палочки незримого, дирижера — мирового ритма?

На взгляд живое существо несет, энергию в себе самом и ею подчиняет себе и своим желаниям окружающую природу, как бы само отбивает такт, которому следует мертвая материя. Но так ли это? Не существует ли ритма жизни, подвластного ритмам материи и энергии?

Как ни странно, этот вопрос не вставал до XX века перед биологами во всей его философской широте, хотя давно уже физиологи были знакомы с длинным рядом ритмических явлений в живом организме.

Нельзя не признать крупной заслуги в этом отношении за талантливым молодым физиологом, Н. Я. Пэрна, который, к несчастью для русской науки, пал жертвою злого недуга в самом начале своей ученой карьеры. В его вышедшей посмертным изданием небольшой книжечке мы находим широко задуманную и талантливо осуществленную разработку вопроса о ритме жизни, не только телесной, но и духовной, в ее высшем проявлении — в творчестве.

Предварительно выскажем несколько мыслей о сущности и назначении ритма, отмеченных П.Ю. Шмидтом. На низших ступенях жизни мы не встречаем ритмических явлений, — по крайней мере, не можем уловить их. У бактерий и амёб движения если и наблюдаются, то не имеют закономерной последовательности. Однако уже у более сложных одноклеточных организмов ритмические явления развиты широко и составляют едва ли не главную сущность их жизни. Так, у ресничных инфузорий все тело покрыто густым лесом ресничек, мерно ударяющих в такт и тем вызывающих движение животного. Каждая ресничка — вырост протоплазматтического тела инфузории, содержащий внутри более плотную и эластичную ось. При ударе реснички -протоплазма с одной ее стороны сжимается, укорачивается и сгибает внутренний упругий стержень. В следующий момент сила упругости берет свое и выпрямляет ресничку, как выпрямляется пригнутая к земле камышинка. Затем опять через некоторый короткий период времени процесс сокращения повторяется, и получается следующий удар реснички.

Периодичность и ритмическая размеренность явления получается здесь в результате борьбы двух сил, поочередно нарастающих и ослабевающих,— сокращения протоплазмы и эластичности стержня. Но каков смысл этого явления? Прежде всего — сложение усилий во времени. Энергия, развиваемая каждым сокращением протоплазмы реснички, бесконечно мала и не могла бы иметь полезного эффекта. Сокращения, следующие быстро друг за другом, слагаются и дают уже нечто более ощутимое. Кроме того — и сложение усилий в пространстве. Реснички, покрывающие тело инфузории, исчисляются тысячами. Если бы каждая из них не действовала строго размеренным темпом, получались бы перебои, — действие одной уничтожалось бы деятельностью другой. Ритмические же удары их действуют совершенно так, как дружные взмахи весел катера при хорошо обученной команде.