Виктор Цыгульский - Диалектика истории человечества. Том 1

§ 19. С познанием природы как единого естественного процесса на смену метафизическому мышлению с необходимостью приходит диалектическое

Утверждение метафизики началось вместе с развитием естествознания только со второй половины XV века. Разложение природы на отдельные части её, разделение различных явлений и предметов природы на определённые классы, анатомическое исследование разнообразного внутреннего строения органических тел – всё это было основным условием исполнения тех исполинских успехов, которыми ознаменовалось развитие естествознания за последние четыре столетия. Но тот же способ изучения оставил в нас привычку рассматривать предметы и явления природы в их особенности, вне их великой общей связи, и в силу этого – не в движении, а в неподвижном состоянии, не как изменяющиеся существенным образом, а как вечно неизменные, не живыми, а мёртвыми. Перенесённое Бэконом и Локком из естествознания в философию, это мировоззрение создало характерную ограниченность последних столетий – метафизический способ мышления, - писал Энгельс.

Для метафизики вещи и их мысленные изображения, т.е. понятия, суть отдельные, неизменные, застывшие, раз навсегда данные предметы, подлежащие исследованию один после другого и один независимо от другого. Он мыслит сплошными непримиримыми противоположностями; речь его, метафизика, состоит из: «Да-да, нет-нет; что сверх того, то от лукавого».

Для него вещь или существует или не существует; предмет не может быть самим собою и в то же время чем-нибудь другим; положительное и отрицательное абсолютно исключают друг друга; причина и следствие также совершенно противоположны друг другу. Этот способ мышления потому кажется нам на первый взгляд вполне убедительным, что он присущ так называемому здравому смыслу. Но здравый человеческий смысл, весьма почтенный спутник в домашнем обиходе, между четырьмя стенами, переживает самые удивительные, как мы ещё увидим, приключения, лишь только он отважиться пуститься в далёкий путь исследования.

Точно так же и метафизический образ мышления, вполне законный и, смотря по характеру предмета, даже необходимый в известных, более или менее обширных областях, рано или поздно достигает тех пределов, за которыми он становится односторонним, ограниченным, абстрактным и запутывается в неразрешимых противоречиях, потому что за отдельными вещами он не видит их возникновения и исчезновения, за их покоем не видит их движения, за отдельным не видит общее, и как говорит Фейербах: «За деревьями не видит леса».

Диалектический способ мышления, как мы увидим во всём нашем исследовании, преодолевает эту сложность познания мирового процесса.

Многие открытия естествознания, явления и методы мышления, не вмещаются в рамки метафизического мышления. Для диалектики же, которая берёт вещи и их мысленные изображения главным образом в их взаимной связи, в их сцеплении, в их движении, в их возникновении и исчезновении такие явления подтверждают лишь её собственный метод. Всё это нам ещё предстоит проследить на фактах диалектического исследования истории человечества.

На вершине метафизической философии находятся антиномии Канта, не позволяющие в категориях логики познать природу как единый непрерывный процесс, хотя он ставил вопрос о естественном развитии небесных тел.

У Канта познание разгораживает природу и человека, у него «пустая абстракция» вещи в себе на место живого хода «движения мира как процесса ставит непознаваемость его. У него понятия – пустые абстракции, не имеющие никакого содержания, не углубляющие наше познание мира, в них нет взаимоперехода и т.д.

Исходя из этого Кант заявляет, что разум не может познать истинного содержания, и в поисках истины следует отсылать к вере, укреплять её. Он считает, как и Фихте, что нет перехода вещи в себе к явлению, объекта к субъекту.

Для убедительности своих доводов Кант разработал знаменитые четыре антиномии. Здесь и заканчивается метафизический идеализм, на смену которому пришла идеалистическая диалектика Гегеля, который всестороннее, придирчиво и умно разработал критически Канта. Диалектический результат критики Гегелем антиномий Канта таков, что Кант просто повторяет то, что есть содержанием категорий – непрерывность и дискретность. Кроме того, Гегель утверждает, что «ни одно из этих определений, взятое отдельно, не истинно, а истинно лишь их единство». Таково истинно диалектическое рассмотрение антиномий Канта, как и любых противоречивых, противоположных категорий, понятий логики, науки вообще. В нашей работе мы будем диалектически сочетать взаимосвязь формальной и диалектической логики.

§ 20. Значение диалектической логики как методологии науки, познавательной и практической деятельности человека

Если объективное развитие мира есть борьба противоположностей, то и познать это развитие можно лишь через понимание их единства. Научное познание процессов мира может быть только познанием в их самодвижении, без всяких явных или скрытых трансцендентных причин. Поэтому Ленин и пишет: «Условия познания всех процессов мира в их «самодвижении», в их спонтанейном развитии, в их живой жизни есть познание их, как единства противоположностей».

Указанное и подчеркнутое Лениным содержание диалектики, вскрытая и разъясненная им суть диалектической концепции развития, — все это должно заключаться и в самом определении диалектики. Энгельс говорил, что диалектика есть учение о развитии природы, общества и мышления, но в таком, без- ню правильном определении не отражено понимание развития. Ленин дает более конкретное определение, — это пониманию отражающее: «Диалектика есть учение о том, как могут быть и как бывают (как становятся) тождественными противоположности, - при каких условиях они бывают тождественны, превращать, друг в друга, — почему ум человеческий не должен брать эти противоположности за мертвые, застывшие, а за живые, условные, подвижные, превращающиеся одна в другую».

В этом, как и в энгельсовском, определении указываются и Объективная сторона диалектики (процессы мира, их развитие), и субъективная сторона ее (процессы мышления, развитие познании). «Субъективная сторона диалектики» вовсе не означает субъективизма произвольности; это выражение у нас означает, что диалектика свойственна не только объекту познания, но и субъекту его, т. е. для марксиста диалектика является и теорией познания.

Сенсуализм есть теория познания марксизма. Это положение выражает лишь то, что ощущение, как результат воздействия внешнего мира на наши органы чувств, есть первичный акт и процессе познания, но нельзя забывать и о «применении рационального метода к данным чувств», а это последнее означает, что для марксиста теорией познания является сенсуализм, проникнутый: пониманием того, «как могут быть и как бывают тождественны противоположности», т. е. материалистическая диалектика. «Диалектика,— пишет Ленин,— и есть теория познания (Гегеля и) марксизма: вот на какую сторону дела (это не «сторона» дела, а суть дела) не обратил внимания Плеханов, не говоря уже о других марксистах».