Виктор Цыгульский - Диалектика истории человечества. Том 1

Суть именно в этом становлении, так как диалектика вовсе не говорит о «тождестве», остающемся спокойным, будто одна из противоположностей просто нейтрализует другую — «на деле мы имеем процесс».

Взаимозависимость, относительность, связь понятий обнаруживается как переходы. «Связь и есть переходы»,— пишет Ленин,— и подчеркивает, что в диалектике «все опосредовано, связано воедино, связано переходами»,— закономерная связь всего (процесса) мира», «необходимая связь всего мира», «взаимоопределяющая связь». Главное для Гегеля — наметить переходы. «Не только связь, и связь неразрывная, всех понятий и суждений, но... переходы одного в другое, и не только переходы, но и... тождество противоположностей — вот что для Гегеля главное».

В диалектическом мышлении «разнообразия становятся подвижными и живыми по отношению одного к другому,— приобретают ту негативность, которая является внутренней пульсацией самодвижения и жизненности». «Понятия, обычно кажущиеся мертвыми, — говорит Ленин, — Гегель анализирует и показывает, что в них есть движение. Конечный? Значит, двигающийся к концу! Нечто? Значит не то, что другое. Бытие вообще?— Значит, такая неопределенность, что бытие = небытию. Всесторонняя, универсальная гибкость понятий, гибкость, доходящая до тождества противоположностей,— вот в чем суть».

Взаимозависимость, связь всех понятий и есть переходы понятий из одного в другое или, другими словами, есть относительность противоположностей между понятиями, в вечной смене и движении понятий, таким образом, противоположности становятся тождественными, и диалектика изучает, как становятся тождественными противоположности и почему ум человека не должен брать эти противоположности за мертвые, застывшие, а за живые, уставные, подвижные. «Рассудок принимает различия за самостоятельные определения, в то же время признает их связь, но он высказывает эти мысли одну вслед за другой, или одну рядом с другою, связывая их словом также, но не совмещает их в единстве понятия», - пишет Гегель, а мы бы сказали: не совмещает их в единстве развития и движения.

В чем состоит это диалектическое движение, его содержание, его природа, движение, которое особо выделяется Лениным в его заметках? Диалектика этого движения познания состоит в том, что в нем отрицается «первое» положение и сменяется «вторым», но отрицание здесь не голое, не «зряшное» (Ленин), не скептическое, а такое отрицание, которое «содержит внутри себя определение первого», т.е. отрицаемого, положения. Первое положение сберегается и сохраняется в другом, его отрицающем, поэтому и это другое не есть пустое отрицательное. Следовательно, процесс отрицания ничего не «уничтожает» из предшествующего содержания, не превращается в пустое ничто, - в любом отрицании «первого» положения сохраняется нечто положительное, что и «переходит» во «второе». «По отношению ко «2-му» отрицательному положению, - говорит Ленин, - диалектический момент требует указания «единства», т.е. связи отрицательного с положительным, нахождения этого положительного в отрицательном». Уже развитие включает в свое определение представление о некотором целом или единстве, изменения, целом, которое невозможно внешне сложить из слагаемых, но которое дается само в своем собственном возникновении и развитии. Особенность диалектического отрицания в этом смысле разъяснена самим Гегелем, между прочим, на следующем примере: почка «пропадает при распускании цветка, и можно сказать, что она вытесняется этим последним; точно так же через появление плода цветок оказывается ложным бытием растения и вместо него плод выступает как истина растения. Эти формы не только различаются, но вытесняются как непримиримые друг с другом. Но их преходящая природа делает их вместе с тем моментами органического единства, в котором они не только не противостоят друг другу, но один столь же необходим, как и другой; и эта равная для всех необходимость образует жизнь целого»3). Диалектика требует уничтожения независимости и самостоятельности отдельных моментов и рассматривает их в их относительности, в их переходе друг в друга, в их «равной для всех необходимости», в их отношении к целому. Вот почему над всей диалектикой «витает как предпосылка» представление целого (употребляя выражение, брошенное Марксом, по другому поводу, - целого и его моментов, «системы», в которой все явления, или отображающие их понятия, взаимно связаны, как органические члены, но не как внешние, механически изолируемые части.

У Гегеля это целое, как взаимозависимость и единство моментов движения познания, есть «идея». Идея, по Гегелю, реализуется не в единичном бытии, которое всегда односторонне по видимости, обособленно и самостоятельно, а «во всех их вместе и в их соотношении». Мистика гегелевского учения о единстве целого и его моментов состоит в том, что это именно разум и развертывает свою деятельность, как целое, что как всеобщая «форма» разум порождает все содержание сам из себя, и следовательно все понятия и логические формы не выведены из внешних вещей, а образуют логически необходимые моменты самого разума, и поэтому они даны в деятельности разума. Единство и целостность, стало быть, всех моментов действительности объясняются у Гегеля единством самого разума.

С точки зрения диалектического материализма категория целого сохраняет важное значение, однако лишь в том смысле, что знание выхваченного из всеобщей связи явлений единичного, простого, положительного утверждения есть только одна сторона истины. Для истины нужны еще другие стороны действительности,— говорит Ленин, материалистически комментируя Гегеля. «Лишь в их совокупности и в их отношении реализуется истина». «Совокупность всех сторон явлений действительности и их (взаимо) отношения - вот из чего складывается истина», «диалектическое, т.е. научное, рассмотрение требует указания различий, связи, перехода, без этого простое, положительное утверждение неполно», ибо «каждое понятие,- как говорит Ленин,— находится в известном отношении, в известной связи со всеми остальными». Следовательно, мистическое превознесение чистого разума, вся мистическая шелуха должна быть отброшена, но она и не должна скрыть от нас той важной стороны диалектики, которую Гегель и тут гениально угадал в единстве формы и содержания, предмета и метода, процесса и результата познания.

В самом деле, «совокупность моментов действительности, которая в своем развертывании оказывается необходимостью» — эту мысль Гегеля Ленин неоднократно подчеркивает, усматривая в ней сущность диалектического познания. Истина есть целое нашего познания, но это целое не есть сумма застывших, простых, мертвых определений, а процесс, «синтетическое движение вперед», — как подчеркивает Ленин, - т.е. «является таковым совместно с процессом его возникновения», по выражению Гегеля, и только совместно с процессом его возникновения мы в состоянии охватить «конкретное и богатое наполнение жизни». Целое нашего познания, стало быть, есть единство процесса и его результата, становления и его продукта. Это не есть нечто непосредственное, первоначальное, но непосредственное и постоянное «опосредствование» себя, «становление себя самого, круг, который предполагает и имеет своим началом свое завершение», и только посредством своего осуществления и завершения становится» тем, что оно есть, т.е. целым. Как говорит Гегель, «целое представляет собою сущность, осуществившуюся путем своего развития», становление себя самого, «самодвижуюся душу раскрытого содержания». Целое не только движение, но и субъект этого движения; само движение является как бы субъектом своего собственного становления и, действительно, существование или природа, как говорит Гегель, этого целого, состоит именно в том, что оно является и субъектом, и своим собственным становлением. «Наука,-говорит он, - представляет это образующее движение в его подробностях, необходимости и формирования, как то, что уже сделалось моментом...». Задача состоит в том, чтобы указать взаимозависимость и единство всех моментов, их переходы и связь. Диалектическая логика в этом отношении играет важнейшую роль.