Фернан Бродель - Структуры повседневности: возможное и невозможное

Отметим, что в Испании не было ни печей, ни каминов «ни в единой квартире… пользуются лишь жаровнями». Графиня д’Онуа, рассказывающая об этом, добавляет: «Неплохо, пожалуй, что при отсутствии дров в этой стране в них не испытываешь надобности» {956} .

Что же касается Англии, то в истории камина она занимает особое место, потому что начиная с XVI в. нехватка леса все больше и больше побуждала там к использованию в качестве топлива каменного угля. Это повлекло целую серию переделок очага; самой важной из них была предложенная Рамфордом в конце XVIII в. и имевшая целью отражать тепло камина в комнату {957} .

Сколь бы ни был силен у богачей вкус к переменам, интерьеры и мебель никогда не менялись очень быстро. Мода претерпевает изменения, но медленно. Тому было много причин: обновление означало огромные расходы. Еще более важная: производственные возможности оставались ограниченными. Так, по меньшей мере до 1250 г. не было механической пилы с водяным приводом {958} . В общем , не было вплоть до XVI в. и иного материала, кроме дуба; вот тогда-то и началась в Антверпене мода на орех и экзотические сорта дерева. Более того, все зависело от уровня ремесла, а он эволюционировал медленно. Между XV и XVI вв. от плотников отделились столяры (menuisiers) — именно те, кто работает с «малым деревом», т. е. со сравнительно небольшими изделиями. Затем в XVII в. из рядов самих столяров выделились краснодеревцы, которых долго именовали «столярами по облицовке и инкрустации» {959} .

На протяжении веков плотники сооружали дома и мебель. Отсюда и крупные размеры, прочность, определенная откровенная грубоватость «готической» мебели — тяжелых шкафов, прикреплявшихся к стенам, огромных узких столов, скамей, более частых, чем табуреты или «стулья» ( «chaires» ), сундуков из плохо отесанных широких досок, «соединенных в стык и скрепляемых железными полосами на гвоздях, pentures », с их огромными замками {960} . Впрочем, сундуки были в такой же степени мебелью, как и обозным имуществом. Их доски тесали топором; рубанок, древний инструмент, известный в Египте, как и в Греции и Риме, в Северной Европе начал играть свою роль лишь с XIII в. Доски скреплялись железными гвоздями. Потом медленно распространяется соединение в паз, на шипах, в лапу; еще позже стали применять деревянные гвозди, нагели (позднее усовершенствование), наконец, железные шурупы, которые давно были известны, но стали широко использоваться только в XVIII в.

Поставец XV в. с золотой посудой. «История Александра Великого» («Histoire du grand Alexandre», f° 88). Музей Пти-Пале, Париж . ( Фото Бюлло .)

Инструмент: топоры, тесла, долота, колотушки, молотки, токарные станки с лучковым приводом (для крупных деталей, например для обточки ножки стола) или с ручным и педальным приводом (для мелких деталей) — все эти орудия, издавна известные, были наследием, пришедшим издалека, при посредстве римского мира {961} . Старинные инструменты и приемы работы сохранились, кстати, в Италии, где единственно и встречаются дошедшие до нас предметы мебели, относящиеся ко времени до 1400 г. И там же, в Италии, наблюдался прогресс и существовало [техническое] превосходство: она поставляла готовую мебель, распространяла образцы мебели, способы их изготовления. Чтобы в этом убедиться, достаточно взглянуть, например, в мюнхенском Национальном музее на итальянские сундуки XVI в., столь отличающиеся своей замысловатой резьбой, своими ножками, полированным деревом, изысканными формами от относящихся к той же эпохе сундуков из остальной Европы. Выдвижные ящики, поздно появившиеся к северу от Альп, пришли туда тоже с юга по долине Рейна. Англия познакомится с ними только в XV в.

Вплоть до XVI и даже в XVII в. было правилом красить мебель, потолки и стены. Нужно вообразить себе старинную мебель с ее скульптурами, окрашенными в золотой, серебряный, красный, зеленый цвета, одинаково присущую как дворцам и домам, так и церквам. Это доказывает страстную приверженность к свету, к ярким краскам в темных помещениях, плохо сообщающихся с наружной средой. Порой мебель до окраски обтягивали тонкой тканью и штукатурили, дабы цвет не подчеркнул никакие недостатки дерева. С конца XVI в. мебель стали просто натирать воском или покрывать лаком.

Но как проследить сложную биографию каждого из этих предметов мебели? Они появляются, модифицируются, но почти не исчезают со временем. Они без конца испытывают на себе тираническое влияние архитектурного стиля и внутренней планировки дома.

Вполне вероятно, что скамья, расположенная перед камином, по необходимости требовала узкого прямоугольного стола. Сотрапезники сидели с одной его стороны, спиной к огню, грудью к столу. О том, что круглый стол устраняет проблему старшинства, говорит еще легенда о короле Артуре. Но такой круглый стол мог войти в обиход только вместе со стулом, который поздно приобрел свои права, свою форму и преимущество многочисленности. Первоначальный «стул» был монументальным, единственным, предназначавшимся для средневекового сеньера; для остальных были скамья, табуреты, скамеечки и очень поздно — стулья {962} .

В таком состязании одних видов мебели с другими арбитром служило общество, иными словами — зачастую тщеславие. Так, поставец — это мебель, созданная для кухни, вид столика для посуды, часто — простой стол, на который ставили «перемены» и многочисленную посуду, необходимую для трапезы, которую собирались подавать. В домах сеньеров второй поставец обосновался в парадном зале: в нем выставляли золотую, серебряную или вермелевую посуду, братины, кувшины, кубки. Он имел большее или меньшее количество горок, полочек, число которых определялось рангом хозяина дома: две — у барона, а дальше оно возрастало по мере продвижения по иерархической лестнице титулов {963} . На картине, изображающей пир Ирода, поставец с восемью горками говорит о несравненном царском достоинстве, на самом верху лестницы. И наконец, и того больше: поставец устанавливали прямо на улице в праздник тела господня «перед коврами, каковыми были увешаны дома». Томас Кориэйт, английский путешественник, увидев в 1608 г. на парижских улицах множество поставцов, уставленных серебряной посудой, пришел в восхищение {964} .

В качестве примера можно кратко набросать историю шкафа — от старинных тяжелых образцов, скрепленных железными полосами, до изделий XVII в., уже «обуржуазивавшихся», по словам историка, не больно-то любящего «фронтоны, антаблементы, колонны и пилястры» стиля Людовика XIII {965} . Шкаф мог тогда достигать значительных размеров, порой таких, что принималось решение распилить его пополам, откуда и появился «низкий шкаф» — новая форма мебели, которая успеха не имела. Таким образом, шкаф превратился в престижную мебель, при случае богато украшенную резьбой и росписью. В XVIII в. он утратит это положение, по крайней мере в знатных домах, и, переведенный на роль гардероба (платяного шкафа), исчезнет из парадных комнат {966} . Но на протяжении столетий он будет оставаться гордостью крестьянских домов и квартир простого люда.