С Далин - Китайские мемуары. 1921—1927

1926 г., в день освобождения Учана Национально-революционной армией, созданный уже в то время ген-совет хубэйских профсоюзов опубликовал декларацию, в которой заявил: «Мы поддерживаем национальное правительство и Национально-революционную армию, считая, что они могут защитить интересы народа. Но если правительство и войска не будут защищать свободу и интересы народа, мы, конечно, не будем поддерживать их. Мы требуем отстаивания наших свобод и наших интересов».

Так вместе с расширением и углублением революции обострились классовые противоречия внутри единого национально-революционного фронта.

Мы шли по дорогам Гуандуна и Цзянси и не могли, конечно, не интересоваться аграрными отношениями в китайской деревне. Никакой общегосударственной статистики в Китае не было. Никто не мог ответить, сколько жителей в этой стране. Тогда говорили и писали, что население ее составляет 400 млн. человек. Но ведь никакой переписи населения Китая не производилось, и все называвшиеся цифры были только предположениями. Совершенно очевидным было, что страна — крестьянская. Но вместе в тем в Китае множество старых городов, больших и малых. Никаких сводных статистических данных о городах, торговле, ремесле, машинной промышленности, купцах, рабочих не было. Тем более отсутствовали материалы о земельных отношениях в стране в целом и по провинциям. Все суждения по этому вопросу базировались на выборочных обследованиях отдельных деревень и уездов. Много сделали в этом отношении китайские коммунисты и комсомольцы двадцатых годов.

Я приводил уже некоторые данные об аграрных отношениях в тех или иных уездах, через которые мы проходили. В целом противоречия в деревне были очень острыми. В некоторых местах большинство крестьян были мелкими арендаторами, причем здесь были представлены все формы ренты: отработочная, натуральная, денежная. Угнетал крестьян богатый земельный собственник, он же торговец и ростовщик. Очень сложным был вопрос: кто он, этот крупный землевладелец, откуда и когда появился в этой стране классических уравнительных крестьянских революций. Душил крестьянина деревенский чиновник, грабили милитаристы, облагавшие население всяческими налогами и собиравшие их за много лет вперед. Так, в провинции Цзянси помимо давно установленных семи видов налогов появились еще десять. В провинции Шаньдун число налогов возросло до пятидесяти. В 1926 г. в Хунани были собраны налоги уже за 1929 г., в Шаньси — за 1931 г., в Сычуани — за 1932 г. Были районы, где налоги ухитрились собрать за 16 лет вперед.

В результате милитаристских войн и ограбления крестьянства старинная система искусственного орошения, эта основа сельского хозяйства в Китае, оказалась запущенной, а местами просто пришла в негодность. По этой причине участились стихийные бедствия— наводнения и засухи. Целые провинции становились ареной голода и массовой смертности. К этому необходимо добавить огромное относительное перенаселение деревни. Все это привело к тому, что сотни миллионов китайских крестьян очутились на положении нищих, полунищих и владельцев таких крошечных участков земли, на которых едва можно было прокормиться.

В безземелье, высокой арендной плате, поборах за* ключалась причина крестьянского движения в Китае, которое особенно нарастало там, где оно поддержива-

Орошение полей

лось армией. И подобно тому как в городе еще сохранились средневековые гильдии и цехи, так и в деревне возродилис1: и множились старинные полурелигиозные тайные организации вроде «красных пик», «черных пик», «общества твердобрюхих», «общества желтого песка» и т. п.

Многие из этих тайных организаций в прежние годы находились под контролем богатеев, шэньши и даже милитаристов. В 1925—1927 гг. некоторые такие «общества» вновь приобрели революционный характер. Еще недавно старинные формы крестьянских объединений были характерны не только для Хэнани, Шаньдуна, Чжили, но и южной части Китая, однако в Гуандуне они превращались теперь в крестьянские союзы.

Полурелигиозные организации крестьянства были неоднородны. Некоторые организации были действительно .революционные, другие же превратились в орудие контрреволюции. Это стало возможным благодаря тому, что крупные землевладельцы и шэньши пользовались всеми средствами, чтобы держать в сво-

их руках крестьян: использовались сохранившиеся родовые отношения, суеверие и невежество, а главное, долговая кабала.

Вместе с обострением внутренних противоречий в деревне прежние формы тайных, полурелигиозных крестьянских организаций стали исчезать, особенно в 1926—1927 гг. На смену им в ряде мест пришли новые революционные объединения — крестьянские союзы, которые в большинстве случаев создавались и руководились коммунистической партией и комсомолом.

Крестьянские союзы сыграли большую роль в очищении провинции Гуандун от контрреволюционных сил Чэнь Цзюнмина, а также от банд, организованных кантонскими компрадорами и прозванных «бумажными тиграми». Еще большую роль сыграли крестьянские союзы в организации помощи Северному походу Национально-революционной армии.

Уже 1 мая 1925 г. состоялся съезд крестьянских союзов провинции Гуандун. В то время такие союзы, существовавшие только в Гуандуне, объединяли 600 тыс. человек. Рост численности крестьянских союзов в других провинциях был непосредственно связан с продвижением на север революционных войск.

По числу членов крестьянских союзов Хунань стояла на первом месте среди всех провинций. Здесь особенно остро проявились классовые противоречия в деревне.

Обрабатываемая земельная площадь в Хунани делилась на два вида: горные и долинные земли. Последние находились в руках крупных землевладельцев — собственников порой нескольких тысяч му земли. Например, генерал Тан Шэнчжи, занявший со своей армией Ухань, владел несколькими тысячами му и собирал с крестьян арендную плату в размере 5 тыс. даней риса ежегодно. Наряду с такими крупными землевладельцами имелся большой слой собственников, владевших от 300 до 500 му земли и державших в своих руках почти всю обрабатываемую землю в Хунани. Самостоятельные крестьяне имели здесь участки земли в 5—10 му. Такой участок был наиболее типичным для крестьянского хозяйства. Разумеется, и здесь среди крестьян имелись середняки и кулаки, владевшие от 50 до 100 и больше му.

В горных районах положение мало чем отличалось от долинных, так как и здесь земля находилась не в крестьянских руках. Но арендная плата в среднем была здесь несколько ниже, чем за землю долинную.