Ольга Деркач - Книга Москвы: биография улиц, памятников, домов и людей

Теперь мы попробуем удивить не искушенных в московской топографии: где вы станете искать дом номер 3 по Большой Якиманке? Примерно в районе памятника болгарскому коммунисту Димитрову? Обознатушки, скажут в подобном случае наши несовершеннолетние земляки: тут вовсе даже не Большая Якиманка, а Якиманский проезд, пробитый в семидесятых, чтоб удобнее и прямее ездилось. Якиманка начинается от Якиманской набережной, в двух кварталах от Большой Полянки. И только на этом отрезке местами с фасадов похожа на Якиманку, на остальном пути – точь-в-точь улица Димитрова.

«Разогреть шампанским кровь», как советует старинный романс, и вправду хорошо было бы у Яра, но куда гнать? «В каком году?» – спросит сметливый московский лихач (не на «ваньке» же мчать в легендарный кабак!). И будет прав: прославленная в литературе и музыке ресторация не сидела на одном месте. Если дело происходит году эдак в 1828-м – 1829-м, то и сомневаться нечего: катить надо на Кузнецкий, угол Неглинной. Этот бывший берег посаженной в трубу реки у бывшего моста и в самом деле имеет намек на кручу, но дело абсолютно не в нем. Яр в данном случае не обрыв, а фамилия, только нерусская. Русские, кстати сказать, до 70-х годов позапрошлого века в Первопрестольной ресторанов не держали – одни только трактиры. Вот и здесь, на Кузнецком, в первый день нового 1826 года француз Транкль Яр открыл ресторан, который быстро сделался модным настолько, что прибывший в Москву из михайловской ссылки 8 сентября того же года Пушкин уже 12-го обедает у Яра. Вкусно, наверное, обедает, если воспоминания о «трюфлях Яра» он вставит потом в свое стихотворение «Дорожные жалобы».

Если речь идет о годе примерно 1835-м – 1836-м, лихач уточнит: к «Яру» на Кузнецкий или в Петровский парк? К тому времени у Петровского путевого дворца разбили парк, а землю от Тверской заставы и до дворца отдали желающим строиться. Вот Яр, видно, и пожелал. Некоторое время «Яры» путали, но вскоре тот, что на мосту, закрыли, и все кутежи переехали сюда – на Петербургское шоссе. Здесь у Яра завели цыганские хоры – в чопорном центре цыганщины в заводе не было. Это как метка: читаете в литературе про «Яр» – если хор поет, значит, дело происходит в Петровском парке, нету хора – стало быть, на Кузнецком Мосту. Или писатель просто о хоре умолчал – к слову не пришлось.

Теперь на месте последнего «Яра» находится… ресторан «Яръ». Между двумя ресторанами пролегла советская эпоха с ее крепким коктейлем из презрения к дорогому общепиту и жгучей зависти к его завсегдатаям. Сначала ресторан закрыли и в здание водворили кинотехникум, доросший к 1930 году до института. Потом кинематографисты очистили место летчикам, чей клуб квартировал здесь до конца сороковых.

В строительный бум пятидесятых на месте клуба ВВС возвели гостиницу под неприметным в те времена именем «Советская». «Яр», таким образом, стал заурядным «Советским» рестораном; правда, кормили там, не соврать, замечательно. Отель – именно так, «отель», а не гостиница – открыт для постояльцев и сегодня. И название у него для нового времени неизбитое: «Советский». И даже цыганский хор там по-прежнему поет – если, конечно, это нужно по ходу пьесы, которую играют в единственном в мире цыганском театре «Ромэн», давно осевшем в концертном зале гостиницы.

Знаете, какая рабочая профессия держит сейчас первое место по массовости? Ответ не будет сенсационным: шоферы. А какая профессия была самой распространенной в эпоху всеобщего бездорожья веков с пяток назад? Тут, правда, у нас нет точных цифр, мы можем только предполагать, что и делаем: все та же. Только называлась она иначе – ямщики.

Что навело нас на мысль об изрядной численности работников гужевого транспорта? В немалой степени – московские названия. Вот считайте: Тверские-Ямские улицы возникли на месте, коню понятно, Тверской ямской слободы, просто Ямские 1-я и 2-я у Сущевского вала встали на землях Переяславской ямской слободы, Николоямская лежит в бывшей Рогожской ямской слободе, жители которой трудились на маршруте Москва – село Рогожи (нынешний Ногинск) – Нижний Новгород.

А ведь были еще слободы, чья ямская сущность не торчала наружу в виде названий, – например Дорогомилово. Вот и выходит, что пролетарии кнута и дышла составляли немалый процент древнерусского населения. А поскольку одной подводой не проживешь, отводили ямщикам земельку под пашни, о чем нам прямым текстом сообщают нечетные улицы Ямского поля, сохранившиеся вблизи Ленинградского проспекта. Четные во времена оны тоже были, но почили в результате перестроек и переименований. О переименованиях уже говорено до изжоги (вот разве что совершенно невозможно умолчать о том, что 3-я улица Ямского поля прежде назвалась Дворцовым проездом – вела к Петровскому дворцу, а 5-я – занятно – Морковкиным), а вот застройка поля – это захватывающий предмет для беседы.

Замечательно, конечно, не то, что на бывшем поле начали строить в конце XIX века промпредприятия. Тут изумляться как раз нечему – разве тому, что великая промышленная революция добралась до России двумя веками позже, чем, к примеру, до Англии. Вряд ли чье-то воображение поразит построенная в эту пору табачная фабрика товарищества «С. Габай» – всем ныне известная «Ява». А фабрика велосипедов «Дукс», напротив, практически ничего не скажет ленивому и нелюбопытному современнику.

Тогда скажем мы: «Дукс» – это не только лучшие в России велосипеды, а позже мотоциклы и первые бензиновые автомобили – «Дуксмобили». «Дукс» – это родной отец (или, если хотите, мать) отечественной авиационной промышленности. В августе 1910 года пилот Сергей Уточкин испытал первый в России аэроплан «Фарман» производства завода «Дукс». В августе 1913-го пилот Петр Нестеров выполнил первую в мире «мертвую петлю» на самолете «Ньюпор IV» производства завода «Дукс». Поверите ли: до национализации на «Дуксе» производили 22 типа самолетов! Стратегически важное оборонное предприятие (в годы мировой войны военному ведомству сдали более полутора тысяч летающих машин) национализировали в 1918 году и переименовали в ГАЗ № 1 – Государственный авиационный завод № 1. Так на поле, удобренном гужевым транспортом, взошел воздушный.

А потом – не поверите! – и ракетный: в войну завод эвакуировали в Куйбышев (который теперь опять называют девичьим именем Самара), и там на его базе возрос завод «Прогресс». Именно с его стапелей сошла (слетела?) та самая ракета-носитель «Восток», что вынесла на орбиту Юрия Гагарина.