Ольга Деркач - Книга Москвы: биография улиц, памятников, домов и людей

«Чем в бутылке, лучше уж в Бутырке посидеть!» – резюмировал герой Высоцкого, вознамерившийся выпить обязательно, но обнаруживший в бутылке «чтой-то непотребное» и сдавший этого якобы джинна в милицию. А может, дух освободился оттуда, подобно знаменитому иллюзионисту Гарри Гудини, или начал писать в Бутырке стихи, совсем как Маяковский, попавший туда за революционную работу. Так что повод поведать о Бутырке есть. Поведаем.

Примерно там, где сейчас Бутырская улица, в XVI веке стояла деревенька под названием Бутырки, что на современном этой деревне русском языке означало «избы на отшибе» – в стороне, видать, от какого-то большого села, а то и от самой Москвы стояли эти избенки. Лет через сто в деревне разместили солдатский полк, который так и стали называть – Бутырским. А там и всю окрестную, ходко застраиваемую местность стали именовать Бутырской солдатской слободой. В конце XVIII века поблизости от слободы, уже вошедшей к тому моменту в черту Москвы, знаменитый русский зодчий Матвей Казаков поставил Бутырский тюремный замок. Хоть и острог строил великий русский архитектор, но красой не поступился: был это настоящий замок с башнями и церковью Покрова в центре крестообразного здания.

Так что, вперед, к осмотру достопримечательности Москвы, творения великого русского зодчего? Не спешите: замок столько раз перестраивался, обстраивался и застраивался другими зданиями, что практически потерял не только облик, данный ему Матвеем Федоровичем, но и всякий мыслимый архитектурный облик. Нет сейчас такого места, откуда можно увидеть это здание, и нет в нем ничего такого, зачем бы на него стоило глядеть.

Оставим тюремщикам тюремщиково, а сами вернемся к истории «Бутырских» названий. В 1823 году Московское общество сельского хозяйства решило создать опытный хутор. Место для него выбрали посевернее Бутырской слободы, потому и хутор назвали Бутырским. Почти через сто лет здесь на хуторском поле испытали первый электрический плуг, причем на испытаниях присутствовал сам вождь мирового пролетариата и трудового крестьянства. К этому времени хутор был уже самым настоящим хутором: от прочего пространства его ограждал треугольник железных дорог – Савеловской, Рижской и Николаевской-Октябрьской.

Давно застроен Бутырский хутор, поменяли названия Левый и Правый проезды и аллея Бутырского хутора – нынче это улицы Гончарова, Руставели и Яблочкова. Но выезжая с улицы Бутырской через площадь Бутырской заставы на Бутырский вал, вспомните о деревеньке Бутырки и о Бутырском полке. А о тюрьме не будем вспоминать, она в стороне остается, на Новослободской.

Злопыхатели совершенно напрасно считают, что самые лучшие духи выпускают в Париже и что вообще лучше французской парфюмерии и на свете нет. Они просто не знают истории. Дело в том, что вся московская дореволюционная парфюмерия – самая настоящая французская, поскольку производили ее выходцы из Франции, профессиональные парфюмеры из парфюмерных же династий. Нынешнее объединение «Свобода», например, – потомок фабрики, которую основал в середине XIX века француз Альфонс Ралле.

У «Новой зари» тоже «французское» прошлое. Уроженец Парижа потомственный парфюмер Генрих Брокар на деньги, полученные от продажи во Франции самолично изобретенного им способа изготовления концентрированных духов, открыл в 1864 году в Москве крохотную мастерскую из трех человек, трех котлов и каменной ступки.

Самым первым и очень верным шагом мсье Брокара в деле освоения рынка чужой страны было изготовление дешевого мыла. Спрос – немереный, ведь еще лет пятьсот назад, когда знать в Европе отчаянно воняла немытым телом и забивала дурные запахи благовониями, иностранцы, заехавшие в Россию, отмечали большую страсть местных жителей к мытью. За годы страсть еще более окрепла, бани простой и непростой московский люд обожал, и мыло «Народное» по копейке за штуку разлеталось – только варить успевай.

Так Генрих Брокар сделал первые серьезные деньги. А потом – все как у прочих деловых людей: фабрику – расширить, учредить торговый дом, ассортимент – увеличить и начать выпускать дорогую продукцию для людей с доходами. Рекламе – особое внимание: кто еще догадался завести фонтан, бьющий струей одеколона? А мыло в виде огурца – это и ходовой товар (очень же забавное!), и реклама одновременно. И не захочешь, а будешь потом искать в лавках брокаровские новинки – а ну, что еще любопытное выдумает? И выдумывал ведь: знаменитейшие духи «Любимый букет императрицы», выпущенные к 300-летию дома Романовых, – это его, «Товарищества Брокар и К°», продукция. Эти духи «Новая заря» выпускала потом долгие годы, только название сменили. Те, что постарше, эти духи хорошо помнят – «Красная Москва» они назывались. А вы говорите, у наших женщин французских духов не было.

Напоминаем ровесникам и тем, кто постарше, а молодых так просто ставим в известность, что был такой рабочий-революционер Иван Бабушкин, распространял газету «Искра» (ту самую, из-за которой потом такое пламя разбушевалось), был ценим Лениным, считавшим его одним из своих лучших учеников, и погиб в Сибири во время революции 1905-1907 годов. И, естественно, оставил свое имя на карте Москвы. Улица так и называется – Ивана Бабушкина.

Но не надо думать, что в честь этого Бабушкина названа еще и станция метро. Для нее есть свой герой. Только имя свое знаменитый в 30-е годы полярный летчик, Герой Советского Союза (за участие в доставке экспедиции на станцию «Северный полюс-1») Михаил Бабушкин дал не станции, а целому городу – Бабушкину, названному так после гибели летчика (уроженца соседней деревни) в авиакатострофе в 1938 году. Назывался город до его переименования в Бабушкин Лосиноостровск, а если короче – Лосинка. И было это название, не в обиду легендарному летчику (а вовсе не революционеру, подчеркнем еще раз), куда более популярным и у местных жителей, и у москвичей. Помните, в фильме «Место встречи изменить нельзя» Груздев (персонаж Сергея Юрского) говорил, что живет в Лосинке, а ведь после переименования прошло уже больше пяти лет. Станция метро получила имя уже от города, ко времени ее строительства давно вошедшего в состав Москвы.

Вот такая история про двух Бабушкиных. И теперь, надеемся, всем понятно, почему станция метро «Бабушкинская» имеет такое авиационно-полярное, а не газетно-революционное оформление. А у Михаила Бабушкина есть не только станция метро, но и улица тоже. И называется она – Летчика Бабушкина. Интересно, почему один – Иван, а второй – летчик? Загадка топонимики…