Иэн Моррис - Почему властвует Запад... по крайней мере, пока еще

Чжу Си нередко называют вторым по степени влияния мыслителем в китайской истории (стоящим после Конфуция, но выше Мао), и, в зависимости от точки зрения того, кто судит о нем, считается либо тем, кто усовершенствовал классическую филологию, либо тем, кто обрек Китай на стагнацию, самодовольство и угнетение. Однако эти восхваления и обвинения в адрес Чжу Си — явно чрезмерны. Как и все лучшие из теоретиков, он просто дал конкретной эпохе те идеи, в которых она нуждалась, а люди использовали их подходящим (по их мнению) образом.

Наиболее ясно это показывают мысли Чжу Си о семейных ценностях. К XII веку буддизм, протофеминизм и экономический рост трансформировали прежние половые роли. В богатых семьях теперь зачастую давали дочерям образование и выделяли им более солидное приданое, когда те вступали в брак. В результате влияние жен возрастало. А по мере того как финансовое положение женщин улучшалось, они устанавливали принцип, согласно которому дочери должны наследовать собственность так же, как и сыновья. Даже в более бедных семьях производство текстиля на продажу предоставило женщинам больше возможностей для заработка, результатом чего опять-таки стало упрочение прав собственности.

Мужская обратная реакция началась среди богатых людей в XII столетии, когда Чжу Си был еще молодым человеком. Ее приверженцы ратовали за женское целомудрие, за зависимое положение жен и за необходимость для женщин постоянно оставаться во внутренних помещениях дома (либо если им действительно нужно было выйти наружу, то носить покрывало или перемещаться в зашторенном паланкине). Критики в особенности выступали против вдов, которые вновь выходили замуж и передавали свою собственность в другие семьи. К тому времени, когда в XIII столетии идеи Чжу Си были реабилитированы, его благочестивый идеал воссоздания идеальных конфуцианских семей стал считаться полезным средством, позволяющим придать философскую форму этим идеям. А когда в XIV веке бюрократы начали отменять законы о собственности, благоприятные для женщин, они радостно заявляли, что все это делалось во имя идей Чжу Си.

Произведения Чжу Си не были причиной этих перемен в жизни женщин. Они были лишь одной из составляющих куда более обширного реакционного настроя, который стал присущ не только образованным государственным чиновникам, но также и людям, которые вряд ли читали Чжу Си. Например, в эти годы резко изменилось представление ремесленников о женской красоте. Если вернуться в VIII век — во времена расцвета буддизма и протофеминизма, — то тогда одним из самых популярных стилей керамических фигурок был стиль, который историки искусства довольно негалантно называют «толстыми дамами». Как утверждали, образцом для них, вдохновившим их создателей, была Ян Гуйфэй — куртизанка, из-за прелестей которой в 755 году разгорелся мятеж Ань Лушаня. Они изображали женщин, вполне подходящих по своему массивному телосложению для Рубенса, занимающихся всем — от танцев до игры в поло. И наоборот, когда живописцы изображали женщин в XII веке, те были обычно бледными, болезненными созданиями, прислуживающими мужчинам или томно сидящими в ожидании, когда мужчины вернутся домой.

Возможно, что эти изящные красавицы сидели потому, что у них болели ноги. Печально известная практика бинтования ног (деформации, в интересах изысканности, ног маленьких девочек путем плотного обертывания их марлей, из-за чего их пальцы загибались и деформировались) берет свое начало, вероятно, около 1100 года, за тридцать лет до рождения Чжу Си. В парочке стихотворений примерно того времени, по-видимому, есть упоминания о ней, а вскоре после 1148 года один ученый заметил, что «бинтование ног началось в недавние времена; в книгах предыдущих эпох о нем нигде нет никаких упоминаний» 30.

Самые ранние археологические свидетельства бинтования ног получены из могил Хуан Шэн и госпожи Чжоу — женщин, которые покинули сей бренный мир в 1243 и 1274 годах соответственно. У каждой из них при погребении ноги были обтянуты кусками марли в шесть футов [чуть более 180 см] длиной, а поверх них были надеты шелковые туфли и носки с круто загнутыми вверх концами (рис. 8.9). Скелет госпожи Чжоу сохранился достаточно хорошо, чтобы можно было увидеть, что ее деформированные ноги соответствовали ее носкам и туфлям; ее восемь маленьких пальцев ног были подогнуты под ступни, а оба больших пальца — подняты вертикально. В результате у нее были достаточно изящные ноги, подходящие к ее тесным тапочкам с заостренными носками.

Модификация женских ног не была придумана в Китае XII века. Похоже, что вносить усовершенствования в сфере ходьбы женщин — это почти повсеместная навязчивая идея (во всяком случае, среди мужчин). Однако мучения, которые терпели при этом Хуан Шэн, Чжоу и им подобные, были по своему масштабу намного сильнее, нежели в других культурах. Если вы будете носить туфли на высоком каблуке, от этого у вас появятся натоптыши. А вот если вам забинтовать ноги, то в результате вы окажетесь в инвалидном кресле. Боль, которую вызывает данная практика — день за днем, от колыбели до могилы, — трудно вообразить. В тот же самый год, когда была похоронена госпожа Чжоу, один ученый опубликовал критику бинтования ног, первую из известных: «Маленьких девочек, которым еще не исполнилось четырех или пяти лет и которые не сделали ничего дурного, тем не менее заставляют испытывать беспредельную боль, добиваясь, чтобы [их ноги] оставались маленькими. Я не знаю, какая от этого польза» 31.

В самом деле, какая польза? Однако бинтование ног становилось и все более распространенным, и все более ужасающим. Вариант бинтования XIII века сделал ноги более тонкими, а вариант XVII века фактически сделал их и более короткими. В последнем случае пальцы ног подгибались назад под пятку, в результате чего получался уродливый клубок порванных связок и перекрученных сухожилий, известный как «золотой лотос». На фотографии изуродованных ног последних жертв этого обычая, живших уже в XIX веке, тяжело смотреть [164] Мао Цзэдун, при всех своих недостатках, как только пришел к власти в 1949 году, немедленно запретил бинтование ног. .