Баир Дашибалов - Очерки по древней и средневековой истории монголов и бурят

Теперь обратимся к восточной традиции центральноазиатской истории. Она представлена культурами плиточных могил, хунну, кида-нями и средневековыми монголами.

Археологические данные позволяют говорить, что происхождение этих культур и народов связано с территорией Внутренней Монголии и Дунбэя. Этот район мы называем монголо-маньчжуро-корейским центром этно- и культурогенеза. Хозяйственные занятия культур, вышедших из монгольского центра, восстанавливаются по данным археологичедких раскопок. Конечно, это скотоводство, в степных условиях оно было основным источником пропитания. И, что характерно всегда присутствует земледелие.

Достаточно полно показывают хозяйство хунну материалы Ивол-гинского городища, исследованного в Бурятии. Они говорят о том, что для хунну было характерно собаководство и свиноводство, причем костей этих животных найдено гораздо больше, чем костей лошадей. Важен факт, что терминология, связанная с собаками и свиньями, в монгольском языке является собственной, а большая часть скотоводческих терминов монголами заимствована у тюрков. Вспомним, что монгольские предания своим предком называли собаку или что хо-ринских галзутов именовали нохой - уруками, то есть людьми из рода “собаки”, а предком хоринских шарайтов была “шара - нохой” - “рыжая собака” Культ собаки вообще был присущ древним монголам, в частности ухуаням и киданям, и в целом восточноазиатскому культурному кругу.

Среди хоринских бурят есть род бодонгууд, название которого связано с диким кабаном, свиньей. А ведь основными противниками западных тэнгриев в Гэсэриаде являются мангадхаи. В “Аламжи Мэргене” они называются “мангад шара гахай” - мангад желтая свинья. Этимология слова “мангад”, вероятно, близка словам “мангу”, “мэнгу”, “монголы”, а также названию Нижнего Амура Мамнгу.

По китайским историческим источникам монголы - “мэньу” были собаководы и свиноводы: “В качестве домашних животных там годятся собаки и свиньи. Их откармливают и поедают...” Следовательно, свиноводство, черта хозяйства, отличающая древних монголов от ира-но - тюркских скотоводов, вошла в Гэсэриаду в образе врага - мангад гахая. Весьма важно, что в искусстве древних обитателей (протомонголов) Внутренней Монголии и Дунбэя образ свиньи - кабана иногда сливался с образом дракона змеи. Возможно, к этому имеет отношение китайское название Амура - Хэйлунцзян (река Черного дракона). В булагатской версии Гэсэриады гигантская змея (Хорото шара могой) сражается с царем птиц Ханхан Хэрдиг (Гаруди). Как тут не вспомнить борьбу зверей в скифо - сибирском искусстве. Не являются ли эти сюжеты поэтическими отражениями противостояния Запада и Востока?

Мангадхаи Гэсэриады чаще всего живут возле морских берегов, и западные тэнгрии уничтожают их и загоняют в моря. Например, так поступили с войском Атай Улана: “расплавив, согнали... на дно Желтого моря” С Атай Уланом связан и образ Лосото (Лобсон) далай владыки всех морей, в монгольской Гэсэриаде Лобсон хан драконовый царь. Огромная морская рыба - кит Абарга опять же имеет непосредственное отношение к мангадхаям. Бросается в глаза, что понятие о море хорошо разработано в Гэсэриаде есть Желтое, Белое, Черное и даже Ледовитое моря. Несомненно, здесь сказывается влияние монгольской этнической линии. В Гэсэриаде море, можно сказать, является одним из главных участников событий. Многие герои живут на морском берегу, здесь же разворачиваются сцены борьбы, в случае поражения побежденных скрывает морская волна. Мы чувствуем, что в эпосе море живет, оно дышит и дыхание это доносится до читателя.

Остановимся еще на одной черте хозяйства древних монголов, а в Гэсэриаде мангадхаев - земледелии. Абай Гэсэр обращен в осла и пашет землю у мангадхаев (монголов). Тугэшинские князья ходят осматривать китайские киданьские (кидани монголы, создавшие государство Ляо Б.Д.) посевы. Гал Дулмэ, персонаж, стоящий на стороне мангадхаев, берет белое просо для культового действа. Все это явно указывает на то, что мангадхаи занимались земледелием. Материалы, собранные наукой, позволяют говорить, что районы рек Шара Мурэн и Нижнего Амура - центры древнейшего земледелия. По мнению исследователей, земледелие это не китайское, а вероятнее всего монгольское

В последнем сюжете, о древних монголах, также сопоставим тексты Гэсэриады и данные археологических и исторических источников. По Гэсэриаде мангадхаи-монголы чаще всего буддисты. Надо сказать, что буддизм к монголам проник достаточно рано, уже хуннская аристократия была буддийской. Сильным было влияние буддизма и в государстве монголов хоро-тогонов, которое в III VII вв н. э. находилось в районе Куку-нора в Тибете.

Таким образом, изучая Гэсэриаду, мы приходим к парадоксальному выводу: в любимом эпосе монгольских народов отрицательные герои сами монголы. Впрочем, сходные явления в истории имели место. Достаточно вспомнить, что дунайские славяне болгары имя свое получили от когда-то непримиримых врагов тюрков - булгаров, которые со временем стали частью одного народа. Конечно, нельзя исключать того, что мангадхаи, или мангу, на ранних этапах истории могли быть и вовсе не монголами, а когда монголы приняли это имя, то в народной памяти все равно сохранилось древнее отрицательное отношение к своим врагам. Хотя может быть это наследие и борьбы между разными монгольскими племенами. Тем более, что материалы, собранные нами, позволяют говорить, что одним из древних имен монголов было название хор. В общем, все это еще нуждается в тщательном изучении.

Сегодня изменилась и^философия монгольского мира. Монголы исповедуют буддизм эту глубоко рациональную и одновременно не отвергающую иррациональные идеи, строго научную мировоззренческую систему, позволяющую понять место и значение человека в космической изменчивости всего сущего. А Гэсэриада ещё сохранила

древние идеологии, которые делили мир на хороший и плохой, и поэтому, очевидно, не будет ошибкой, если мы назовем её ещё и памятником философской мысли, выраженной прекрасной высочайшей поэзией, которая в течение тысячелетий отшлифовывалась народными творцами. И этот магический алмаз слова всегда будет привлекать внимание новых и новых поколений.

Фольклор и лрхеология (об историмеских корнях Бурятского фольклора)

Бурятская фольклористика предстает перед читателем, начинающим знакомиться с нею, достаточно хорошо изученной. Любителями слова и учеными записаны, переведены, откомментированы, изучены и изданы все виды фольклора - от героических эпопей объемом более 12 тыс. строк до коротеньких пословиц и поговорок. Эта проделанная работа не может не вызвать чувства благодарности ко всем знатокам народной памяти - собирателям и исследователям.