Баир Дашибалов - Очерки по древней и средневековой истории монголов и бурят

Данная пословица позволяет перейти к следующему нашему сюжету - земледелию бурят. В пословице предпочтение отдается труду пахаря и показывается, что по сравнению с морским промыслом, во многом зависящим от удачи, то, что родит земля, более надежно и следует отдавать предпочтение земле и работе на ней. Надо сказать, что земледельческая тематика в фольклоре имеет широкое распространение и, несомненно, древние корни. Абай Гэсэр обращается в осла и пашет землю. Тугэшинские князья ходят осматривать киданьские (кидани, народ монгольского происхождения. Б.Д.) посевы. Гал Дулмэ использует просо в культовых ритуалах. Или вот пословицы: “АнзаЬанаа хусор аргаа олохо” “Сохою кормиться” и “Ухэхоошье байгаа haa анзаЬанаа аргали бу алда” “Хоть и при смерти будешь, держись за соху” О том, что земля родит не только хлеб, но и разные другие продукты питания плоды и овощи, можно судить из пословицы: “Найнаар газара элдээ haa элдэб хоолтой Ьуухаш” “Лучше обработаешь землю разной едой будешь богат” Следовательно, у бурят было понятие и овощеводства, по крайней мере такой вывод напрашивается из этой пословицы. Имеются и загадки, связанные с земледельческими орудиями: “Газар доогуур галба нуубэ” “Под землею плоское ночует” (сошники); “Зуун ямаан соо зуудаг шара табяя” “В стадо сотни коз волка серого пустили” (серп) (по Шаракшино-вой, 1959; Бардахановой,1982).

Древние земледельческие традиции бурят увидел и показал такой яркий и замечательный писатель, как А. Бальбуров, профессионально знавший фольклор и историю родного народа. В книге “Двенадцать моих драгоценностей” есть глава - Бага Боргон Сара - Месяц Малого Журчания, в которой он изложил имеющиеся материалы: се-мейский мастер-хлебороб делится секретами крестьянского труда, не паши землю там, где много сусличьих нор, это нам буряты подсказали; суслик заводит норы там, где ни в какой год не будет сыро; также буряты испокон веку строили оросительные канавы и ею сенокосы поливали. А.Бальбуров задается вопросом: “есть ли какие - либо конкретные следы того, чем жили и как хозяйствовали отдаленные предки нынешних бурят, были они всегда чистыми скотоводами тогда откуда у них навыки великого искусства проводить орошение, тянуть канавы, пользуясь одним лишь “инструментом” - блюдцем с водой? А может быть, это искусство живой рудимент, еще не окаменелый остаток того, что бурятам в древности было знакомо и земледелие, основанное на искусственном орошении полей?.. И мысли обращаются к фольклору, этому неисчерпаемому источнику исторических сведений, созданных и оберегаемых в течение всей невообразимо длинной истории самим народом. Разве не видим в данных бурятского фольклора тьмы-тьмущей сведений о земледелии? Откуда в улигерах бесконечные упоминания о саган и шара будаанах, то есть о рисе и просе? Откуда вошедшее в саму ткань “Гэсэр” и вошедшее не эпизодом, а целой главкой повествование о том, как волосатое чудовище Лойр Лобсоголдой превратил побежденного на время Гэсэра в осла и пахал на нем землю?. Следовательно, вопросы были уже сформулированы. Попытаемся ответить на них, опираясь на данные археологии и самого фольклора.

С каким же народом бурятские предания связывают земледелие? Кудинсю1е буряты говорят о хоро-монголах, сеявших пашни и "•сооружавших “зууга” - оросительные канавы. В Прибайкалье и Монголии известны наскальные рисунки со сценами пахоты (рис. 5), а

также найдены и земледельческие орудия (рис.6). Древние оросительные системы до сих пор функционируют в Баргузинской долине. Сложное сооружение известно в Кудинской степи около улуса Бартур-ки, где сеть каналов различной протяженности тянется из пади Иды-ги в два ряда, в 100 - 150 метрах друг от друга. От главных каналов отходили боковые, питавшие водой отдельные участки. Оросительной системой охватывалась площадь 5 километров длиной и более 600 метров шириной. В Прибайкалье известны и древние пашни. Хорошо видны следы старых пашен на правом берегу реки Ангары, на склоне горы к востоку от деревни Кулаковой. Грядки почти вплотную

примыкают к глубокому валу городища курумчинской культуры. Часть градок оплыла и почти заровнялась, другие выделяются довольно отчетливо. Следы пашен известны северо - восточнее села Бодон в Бар-гузинской долине, на северном склоне одной из возвышенностей рядом с горой Кордигой.

По бурятским легендам на Ольхоне хоро-монголы строят каменные стены - городища. Интересно, что в старинных песнях о хорин-ском герое Бабжи - Барас баторе говорится, что он в борьбе с врагами воздвигает каменные башни и крепости (Тулохонов,1973. С.52). Археологами изучены каменные городища, их в Приольхонье известно около тридцати, еще несколько крепостей отмечено на Северном Байкале.

Г.Н. Румянцев высказывал предположения, что эти хоро-монго-лы и есть предки хоринских бурят, и связывал с ними курумчинскую культуру (1962. С. 128). Наши последние археологические изыскания позволяют согласиться с гипотезой известного монголоведа.

Итак, мы рассмотрели восточную линию бурятского этногенеза и показали тот центр, где происходило формирование монгольского ядра бурятского народа. Буряты, как и все этносы Центральной Азии, несут в себе корни, происхождение которых связано также с западными традициями. В Центральной Азии эта линия была в древности представлена иранцами, а затем тюрками.

В фольклоре западная линия прослеживается достаточно отчетли-во.^В материалах С.П. Балдаева, в призываншгх западных бурят, указываются места, откуда они вышли указываются Алтай и Хухэй. Говорится, как шли они, окуриваясь священной травой. Об этих же местах поется в свадебной песне булагатов: “На вершине Алтая привязан золотисто-соловый скакун ”

Принципиально значимым для понимания формирования этнонима “бурят” является очень тесная связь - “бурят - булагат” В фольклоре эти этнонимы неразрывно слиты: “Прародители всех бурятов, прародители булагатов” (по материалам М.Н. Хангалова), “создателям бурятского народа и покровителям булагатского рода” (по П.П. Баторову). Надо подчеркнуть, что этнонимы с близким звучанием тяготеют географически также к Саяно Алтаю. В составе киргизов Тянь-Шаня имеются подразделения булгачи, вышедшие из Северо-Западной Монголии, то есть с Алтая. Здесь же были распространены наименования: бурят - пыраат, бурут - пюрют. Эти этнонимы имеются у киргизов, узбеков, хакасов, алтайцев. В XV-XVI вв. движение групп с этими именами связано с западными монголо-ойратами, в составе которых имеется кыпчакский компонент. Очевидно, этот тюркский пласт зафиксирован в призывании балаганского шамана, записанном М.Н. Хангаловым, где вначале перечисляются все западные божества, а затем указывается: “а говорили только по-уйлгарски” - то есть по-тюркски.