Людмила Фойгт - Женщины Кузнецкстроя [Воспоминания. Документы. Фотографии]

О себе мне неудобно говорить — обо мне пусть расскажут другие. Я пользовалась почему-то исключительной популярностью среди рабочих. Я просто не знаю, чем это объяснить. Я массовик и, конечно, преданный делу человек. Но сейчас мне даже самой смешно, что говорили: если Безлюдная возьмется, то обязательно будет сделано. В частности, такой характерный случай. Строился прокопьевский водопровод, и там технорук. Он приезжал ко мне советоваться. Приезжали люди из треста, из Москвы. Я стала какой-то легендарной личностью: вот женщина на строительстве, на массовой работе. И сейчас, когда увидит меня главбух Кондратьев или зав. тех. бюро Сазанов, — обязательно посоветуются о чем-нибудь. Существовало какое-то особое мнение обо мне.

И личная жизнь моя несколько странно сложилась. У меня есть малец. Когда появился мальчик, все говорили обо мне: «Как это так? Ведь этот человек создан для того, чтобы сидеть и работать!» Это как громом поразило всех. Всех удивляло, что моя жизнь проходит исключительно на работе, что у меня нет личной жизни.

Я — обыкновенный, посредственный человек, и почему мне удалось создать такой исключительный подъем, так сплотить инженерно-технический коллектив — я просто не понимаю. Правда, я чуткий человек и массовик. Это помогло мне. И затем некоторая настойчивость, и, кроме того, мне помогало партийнохозяйственное руководство.

Первую воду мы подали ЦЭСу, но ЦЭСу вода была нс нужна. Когда мы подали воду, цэсовцы рассердились, потому что у нас срок был выдержан, а они не выдержали. Пуск ЦЭСа несколько раз откладывался, а Водоканал срок выполнил. 24.04.1933. (5, Л. 172-197.)

Родилась в 1898 году. Приехала на Кузнецкстрой с мужем из Новосибирска 1 октября 1928 года. Беспартийная. Машинистка. Член первого месткома заводоуправления в 1930 г.

...На общем женском собрании же-норганизатор Верхней Колонии Тропина, жена начальника Тельбесбюро Бреуса, поставила вопрос об открытии детской площадки. На этом же собрании постановили организовать субботник по чистке и выкорчевке рощи для детской площадки. На воскреснике работали женщины, административно-технический персонал и сам Бреус. Весной 1929 г. открыли в роще первую детскую площадку человек на 50, брали преимущественно детей рабочих. Площадка работала летние сезоны до 1931 года. Женщины сами ездили по деревням, закупали продукты.

На общественной работе я была техническим секретарем ячейки ОСО — первой ячейки, проводила вербовку женщин. Работал стрелковый кружок — человек 15 женщин записались. Был организован кружок РОККА. Лекции читал фельдшер, но прекратили оттого, что фельдшер был неграмотный.

Рядом в ЗСК N° 92 был маленький клуб. По воскресениям собирались там, плясали, играли на гармошке. Было как в деревне. Собирались все — и рабочие, и ИТР. При клубе был драмкружок, и оркестр, и хоровой кружок. Мы ставили своими силами постановки и с постановками ходили в Бессоновку. В деревне принимали с удовольствием — ничего ведь там не было. В этом же клубе потом было кино. В клубе помещалось человек 100.

Весной 1929 г. был организован кружок ликбеза. Руководила учительница. В кружке учились главным образом женщины, почти все домохозяйки. Тогда организовали курсы для подготовки женщин. В 29 году 1 мая женщины собрали ребятишек, катали на машине, была детская площадка, устроили ребятам угощение. Прибегали ребята из Сад-города, из Бессоновки. Они на праздники всегда приходили на площадку.

Женщины принимали участие в кооперативной работе. В лавочной комиссии кружок кройки и шитья был организован в 1930 г. Вообще в 1930-31 годах жены инженерно-технического персонала отказывались от работы. Васюкова тогда ходила по квартирам и приглашала в кружок. Говорила, что на производстве женщине трудно работать по болезни или из-за детей, а в кружок надо идти обязательно. Она была очень активный общественный работник по сбору средств на детуч-реждения (подписные листы на организацию детской площадки, буфеты на вечерах в клубе ИТР в пользу детучреждений), по размещению займов. Потом она работала продавщицей в ЗКК. Любила она работу, но ее сильно одолела болезнь и дети. Плакала она, когда уезжала отсюда. Была делегаткой с 1927 г. Васюков сам человек был тяжелый. Не раз его вызывали в райком из-за отношения к жене. Они жили в деревне Бессоново.

Я была членом первого месткома заводоуправления в 1930 году, председателем комиссии по охране труда. Сидишь, работаешь вечерами осенью 1929 году, а волки воют в роще на горе. В ту рощу по грибы ходили. Было много ягод клубники — там, где сейчас мартеновский цех, и у нас за домом. Змей было много.

Ходили мы — начальник Бреус, его жена, мой муж — выбирать место для заводоуправления. Был там кустарник, цветов было много, воздух очень хороший, а там, где шамото-динасовый, было много черемухи, как молоком было облито. Заводоуправление было спланировано в виде штыков. (4, Л. 201-204.)

Жепоргашаапгор на кирпичном заводе.

Я рождения 1905 года. На кирзавод попала со ст. Бачаты. А в Бачаты приехала с родителями в 1921 г. из России, из Калужской губернии, во время голода. Приехали добровольно, крестьянствовать не стали. У меня отец был плотник, каменщик. На все руки. Мы с отцом работали на ремонте железнодорожных путей. Мне было 16 лег. Я под шпалы подбивала землю. Зимой с ноября по май — безработица, я получала на безработицу. Кое-как после смерти отца жили на пособие по безработице: пряли зимой и за это получали муку, деньги. Я сама неграмотная.

В 21 году в Бачаты пришла банда в 12-15 человек. Помню, что одного коммуниста они даже повесили. Они громили бараки, воровали. За это мы пошли с ребятами коммуной ликвидировать банду. Просто вооружились и пошли. Нас было 10 человек, из девчат была только я. Мы всех перестреляли. Нас было 10 человек, а их 12. У нас только одного сильно ранили. Я всегда ходила с наганом. Я как-то хотела застрелить мать за то, что она запсиховала. Это было в 26 году. Она все за комсомол меня ругала: «Накомсомолишься ты!» Соберутся женщины, старухи и говорят:

— У тебя девчонка распутная, — все с комсомольцами ходит.

А тогда комсомольцы работали не так, как сейчас. Дорога ли испортится, или что-нибудь — бегут комсомольцы, исправляют. Около нас была деревня Караганда, над которой мы шефствовали. По вечерам туда ходили — ставили постановки. Ночыо прешься оттуда. Мать стала что-то говорить — меня затрясло. Я схватила наган, и на нее. Зять вырвал у меня наган и больше не отдавал.

В 1926 году в мае к нам в Бачаты пришло распоряжение с кирзавода о том, что нужны работницы, и нас перебросили по безработице на кирзавод. Здесь нас приняли. Я получала 18 рублей в месяц. Переехала сюда одна, а мать осталась с ребятами. Здесь я работала откатчицей кирпича, а через месяц ребята узнали, что я работаю на семью, что у меня есть иждивенцы, и перевели меня на резку, на высший разряд. Я стала получать 27 рублей.